Мужчины и другие животные - Люся Лютикова Страница 5

Для начала я решила поговорить с Михаилом. Если кто и должен знать невесту лучше других, так это жених. Я позвонила несостоявшемуся мужу и сказала, что хотела бы с ним встретиться.

– Зачем? – неприветливо поинтересовался Мишка. – Мне сейчас не до разговоров.

– Просто хочу выразить свои соболезнования.

– Ну, выражай.

– Можно не по телефону?

– Ладно, приезжай, – разрешил приятель и повесил трубку.

Я отправилась в однокомнатную квартиру около метро «Петровско-Разумовская», где всего месяц назад жила Анастасия.

Прямо с порога я заметила, что здесь кое-что изменилось. В прихожей исчезло зеркало в раме ручной работы, которую смастерила Пчелкина, вместо него висели стандартные зеркальные «волны» из Икеи.

– Это Карина купила, – проследив за моим взглядом, сказал Михаил. – Правда, красиво?

По-моему, отреставрированная дубовая рама, украшенная бусинами, смотрелась эффектнее, но я оставила свое мнение при себе.

– Как ты, держишься? – Я дотронулась до Мишкиной руки.

– Я не имею права раскисать, – серьезно ответил он. – Карина сейчас смотрит на меня с небес.

Я вздохнула, вложив во вздох все свое сочувствие.

– Почему ты один? Где ваши свидетели? Почему они тебя бросили?

– Не хочу никого видеть.

Я сделала вид, будто не поняла намека, и продолжала допытываться:

– Ты сегодня ел что-нибудь? Хочешь, чаю сделаю? Или лучше кофе сварить?

Мишка посмотрел на меня так, словно увидел впервые:

– Ой, Люська, спасибо, что предложила! Я ведь и правда от кофе бы не отказался.

Я радостно затрусила на кухню, надеясь, что разговор за чашечкой кофе потечет более оживленно. Он и потек, только совсем не в ту сторону, что я ожидала.

Выяснилось, что Руслан Супроткин уже допрашивал Михаила, и жених признал в убийце Настю. Стоило мне сдуру произнести ее имя, как собеседник вскричал:

– Как она могла так поступить?! Зачем убила Карину? У меня в голове не укладывается! Шесть лет я жил с монстром и даже не подозревал об этом!

Я поспешно сменила тему:

– Какой была Карина?

– Божественной! – выдохнул Мишка. – Мы с ней идеально подходили друг другу!

– Где она работала?

– Искусствоведом в каком-то музее. Она была такая умная, начитанная, кроссворды щелкала, словно семечки!

– Она москвичка?

Оказалось, что Карина приехала в столицу из Рязани. Родственников у нее не было, на свадьбу пришла только свидетельница – лучшая подруга Соня, с которой Карина когда-то училась в Институте культуры.

– Где Карина жила?

– Снимала комнату рядом с музеем на пару с другой девушкой, коллегой по работе. Так выходило дешевле.

– Эту девушку пригласили на торжество? – спросила я.

Михаил покачал головой.

– Почему?

– Карина вообще не хотела устраивать пышную свадьбу, предлагала просто скромно расписаться. Но я настоял, чтобы было платье, лимузин и все дела, чтобы потом было что вспомнить. – Его взгляд помутнел. – Да уж, такое не забудется никогда…

Я испугалась, как бы он не ударился в меланхолию, и быстро спросила:

– Карина рассказывала тебе о бывших ухажерах? Может, с кем-нибудь она рассталась со скандалом?

– Это исключено! – возмутился Мишка. – Она ангел, слова грубого никому не скажет!

Ага, чистейшей прелести чистейший образец. Женихи порой так наивны! Сколько я ни пыталась, мне не удалось добиться от него сведений, порочащих невесту. Михаил стоял на своем: он собирался вступить в брак с идеальной женщиной, и только разрушительная ревность бывшей сожительницы помешала его планам.

– Куда вы собирались поехать в свадебное путешествие?

Пряхин махнул рукой:

– Никуда. Не было денег. Думали, может, возьмем палатки и махнем на Селигер, но по ночам еще холодно, так что с этой идеей пришлось распрощаться. Решили остаться в Москве.

Не зная, о чем еще спросить, я принялась разглядывать кухню. Глаз зацепился за автомобильный журнал и бюллетень загородной недвижимости, лежащие на столе. Было видно, что и тот, и другой тщательно изучали, некоторые объявления обведены шариковой ручкой.

– Хочешь сменить автомобиль? – полюбопытствовала я.

– Мы с Кариной решили, что купим хорошую машину и загородный дом. Потому что жить надо сегодняшним днем, а не откладывать на потом! И ты знаешь, Люська, в память о Карине я все равно куплю «мерседес», потому что именно о нем она мечтала! Затяну потуже пояс, влезу в кредит, но обязательно куплю!

Я удивленно разглядывала Михаила. Глаза горят, нижняя челюсть решительно выдвинута вперед, нет никаких сомнений – и правда купит! Это что-то новенькое! Сколько я знаю Мишку, он всегда плыл по течению. На одной и той же работе просидел пять лет, всем вокруг повышали зарплату, а ему – нет. Потребовать прибавки было не в его характере, искать другую работу – тоже. Дело дошло до того, что Настя втайне от гражданского мужа разместила в Интернете его резюме, посыпались звонки от работодателей. На первом же собеседовании Михаилу предложили зарплату в два раза больше, он сразу согласился, хотя фирма располагалась на другом конце Москвы и добираться до нее было неудобно. Следующие три года он тратил на дорогу до работы два часа, пока Анастасия не предложила купить машину, скромный «рено» отечественной сборки. А теперь Мишка замахнулся на «мерседес»! Недешевое удовольствие, между прочим, даже если автомобиль подержанный. Неужели под нажимом Карины парень устроился на вторую работу? Ради любимой женщины мужчина способен не только достать с неба звезду, но и оторвать пятую точку от дивана. Я выказала Мишке свое восхищение.

– Нет, – нехотя признался он, – на вторую работу я не устроился, деньги должны были появиться у Карины, причем в самом ближайшем будущем. Хватило бы и на машину, и на дом.

– Откуда? – поразилась я.

– Понятия не имею, она не говорила, боялась сглазить.

Хм, подозрительно все это. Чтобы купить «мерседес» и приличный загородный дом, необходимо иметь в загашнике миллионов десять рублей, а то и больше. Откуда у скромной музейной служащей такая сумма? Уж не водила ли Карина жениха за нос? Мол, я невеста с приданым, женись на мне, не прогадаешь. А как только в паспорте появится штамп, сразу зазвучит другая песня: «Извини, дорогой, деньги пролетели мимо, но ведь с милой рай и в шалаше, правда?» Ради вожделенной московской регистрации провинциалки идут на любые ухищрения.