Я сломалась и падаю вниз - Владимир Колычев Страница 5

— Но ведь так все и было?

— Допустим, но почему вы спрашиваете?

— У вас возникли проблемы, вы наняли дополнительную охрану, а сегодня вернулись домой только с парой водителей и уже отпустили их. С вами остался только Зеленин. Вдобавок мы разговариваем с вами здесь, во дворе, и вас ничто не пугает.

— А что может меня пугать в собственном дворе?

— Мало ли! Если вы опасались за свою жизнь, значит, за вами, допустим, мог охотиться снайпер. — Матвей многозначительно повел взглядом в сторону высокого дома, который стоял напротив, через улицу.

Здание уже под крышей, но в нем еще никто не жил. С чердака открывался отличный вид на двор, в который вышла Елена Евгеньевна. Расстояние такое, что и без оптического прицела можно обойтись.

— Я не опасалась за свою жизнь. — Сумарокова в легком замешательстве покачала головой.

— А как же телохранители, машина сопровождения?

— Я имею право подчеркнуть свой статус?

— Сегодня вы отказались от него?

— Нет, только неоправданных дорогостоящих излишеств.

— И правильно поступили, — заявил Матвей. — Только мне пока не понятно, почему вы это сделали. Неужели благодаря этому вас не уличат в убийстве?

Какое-то время Сумарокова напряженно смотрела на него.

Казалось, еще немного, и она в муках родит какое-то важное признание, но женщина сказала совершенно другое:

— Я вас больше не задерживаю.

Она снова поднялась со своего места, но Матвей и не думал уходить. Он понимал, что эту женщину терзало беспокойство. Она чувствовала за собой вину. Эти ее демарши были вызваны не уверенностью в себе, а, напротив, бессилием. Вчера Сумарокова возмущалась, грозила Лазареву прокурорскими карами, но ведь официальная жалоба от нее так и не поступила.

— Меня интересует личная жизнь Ирины Белозеровой, — быстро, четко и сухо проговорил он.

— Роман с ней не спал, — сквозь зубы сказала Елена Евгеньевна. — Если вас это интересует.

На свое место она больше не возвращалась. Женщина скрестила руки на груди и встала у Матвея над душой, но нервы у него крепкие, закаленные.

— И это интересует, и многое другое. Может, у нее парень был?

— Был парень. Еще до того, как она у меня стала работать. Ира от него сбежала.

— К вам?

— Нет, вообще.

— Как она попала к вам?

— Сначала Ира работала у меня в магазине. Мне понравилось ее отношение к делу, и я пригласила ее к себе. Мне требовалась помощница по дому, которая постоянно должна была быть под рукой. И чтобы никакой личной жизни!..

— Интересное условие?

— Стандартное.

— И что, никакой личной жизни?

— Не знаю. Во всяком случае, на свидания она не бегала.

Матвей кивнул. Логично было бы предположить, что Белозерова уходила к реке каждую ночь, но предварительный просмотр видеозаписи об этом не говорил. Во всяком случае, две предыдущие ночи Ирина оставалась дома. Что было до этого, Матвей пока не знал, но работа на месте не стоит, вскоре что-нибудь да выяснится.

— Да, но в ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое мая она как раз на свидание и убежала.

— Для меня это было полной неожиданностью.

— А Зеленин говорит, что у Ирины в последнее время был счастливый вид. Я не знаю, кто и чем ее порадовал.

— И я не знаю.

Наконец-то Сумарокова снова села на скамейку. Похоже, разговор свернул в безопасное для нее русло, и она успокоилась.

— Скажите, Ирина все время была дома или ездила куда-нибудь за продуктами?

— Ездила. Мне в моем супермаркете в пакеты чего-то накладывают, но я за этим особо не слежу. Поэтому бывает, что масло не положат, сыр, всякое такое. А у нас магазин тут недалеко, Ира туда на машине ездила. Она еще в прошлом году на права сдала. — Елена Евгеньевна кивнула на гараж, пристроенный к боковому забору.

Внедорожники стояли в гараже при доме. Здесь, по всей видимости, находились машины попроще.

— Можно посмотреть? — спросил Матвей.

Сумароковой не очень-то хотелось идти в дом за ключами, но все-таки она пересилила себя, даже сама привела в действие электропривод гаражных ворот, хотя это мог сделать Зеленин. Но тот даже не вышел из дома. То ли лень ему было, то ли хозяйка не велела.

Из двух машин, которые стояли в гараже, простенькой здесь можно было назвать только одну, да и то с натяжкой. Матвей при всем желании не мог пока поменять свою «девятку» не первой молодости на почти новый «Фольксваген», которым пользовалась экономка. А еще в гараже стоял внедорожник «БМВ», о котором он и мечтать не мог. Зато Рома, возможно, им пользуется.

«БМВ» Сумарокова открывать не стала, сказав, что Ирина этой машиной не пользовалась, а «Фольксваген» позволила осмотреть. Ничего подозрительного Матвей там не нашел.

Елена Евгеньевна закрыла гараж, и они вернулись на скамейку возле фонтана.

— Ирина только в магазин ездила или еще куда-то? — спросил Кириллов.

— Я думаю, только в магазин. Если бы она задерживалась, тогда можно было бы подумать, что у нее кто-то появился.

— А она не задерживалась?

— Я точно не могу вам сказать. — Сумарокова пожала плечами.

Об этом можно было поговорить с Зелениным, но Матвей не стал пока обращаться к нему.

— А у Ирины мог быть мужчина? — осведомился он.

— Конечно, мог. Она же не монахиня, а я не бог, чтобы мне обеты давать. Я же не запрещала ей замуж выходить.

— А как же табу на личную жизнь?

— Это был не столько запрет, сколько рекомендация.

— А если бы она вышла замуж, вы уволили бы ее?

— Но она ведь этого не сделала. — Сумарокова вдруг поджала губы, как будто пыталась сдержать поток нахлынувших чувств, на ее глаза навернулись слезы.

— Что такое? — спросил Матвей.

— Да вот подумала, что ее в подвенечном платье будут хоронить. Так положено, если покойница не была замужем. Жаль девчонку, такая молодая!.. — Елена Евгеньевна всхлипнула, но тут же застыдилась собственных чувств, набрала полные легкие воздуха и резко выдохнула. — Извините, нашло вдруг.

— Было бы странно, если бы не нашло. Сколько Ирина у вас работала?

— Два года. Даже больше. Вам действительно уже пора, — сказала Елена Евгеньевна.

На этот раз Матвей упорствовать не стал. Он спросил, где находится магазин, в котором отоваривалась Белозерова, задал пару наводящих вопросов Зеленину и ушел.

Капитан Кириллов не верил, что Сумарокова убила свою экономку, но ведь она что-то об этом знала.