Завещание Аввакума - Николай Свечин Страница 5

Открытие ярмарки. Макарьевская часовня и флачные башни.

Ярмарка открылась, как водится, с архиерейского служения в Спасо-Преображенском соборе. По окончании литургии крестный ход торжественно, через всю ярмарку, через Главный дом прошел к Макарьевской часовне, перед которой искони стояли флачные башни. После молебна в присутствии губернатора, предводителя дворянства, городского головы, председателя ярмарочного комитета и прочего начальства помельче, ярмарочные флаги окропили святою водою и подняли. Толпа в несколько тысяч человек заревела, множество глаз было устремлено на флаги: как развернутся, так и пойдет ярмарка, в чью сторону потянутся полотнища, тем купцам будет хороший торг. Примета это старинная и верная: в 72-м году флаги дружно скосились на Пески, и точно, выгорела вся Сибирская пристань с миллионными залежами товаров, стоящая в противоположной Пескам стороне.

Полотнища развернуло на этот раз на Кунавино, раздался довольный гомон одних и разочарованное нытье других, и народ потихоньку разошелся по ярмарке. Пристав Львов рыскнул грозным взглядом на квартальных, те — на своих помощников, и полицейские степенно принялись обходить каждый свой квартал. Первый день работы ярмарки — 15 июля — самый тихий, торговля еще десять дней будет еле теплиться: приказчики не спеша подвозят с пристаней товар, раскладывают в лавках, лениво переругиваются. Хозяева или их представители с доверенностью появятся к 25 июля, ко дню святого Макария Желтоводского, когда будет второй крестный ход за благополучное ярмарки окончание. Вот тогда и начнется настоящая торговля; в иные дни на ярмарке, на площади 384 десятины, сходится одновременно до 300 тысяч человек! Двадцать пятого августа флаги спустят, ярмарку закроют, но торговля будет еще вестись до 10 сентября, когда уезжают все правительственные учреждения и запираются все лавки. В многолюдном бутафорском городе остаются лишь караульщики да свиньи, которых гордеевские обыватели выпускают для съедания огромных гор накопленных за ярмарку объедков.

Алексей встал аккурат между флачных башен, приосанился (хоть и был в статском), окинул взглядом величественную картину самого большого в мире торга.

Здесь иному читателю впору остановиться и пролистнуть, не глядя, последующие четыре страницы. Не всех заинтересует детальное описание ярмарки, а кому-то оно покажется затянутым. Но очень уж нам хотелось расписать те декорации, на фоне которых будут разворачиваться все последующие события! Что за спектакль без декораций? И еще — великая ярмарка ушла, исчезла, как Атлантида. Помянем ее хотя бы слабым нашим пером… Так что, читатель, решай сам.

У Теофиля Готье попалась ему вчера странная фраза — о том, что для описания Нижегородской ярмарки в цвете хватило бы лишь охры, жженой сиены, кассельской земли и битума. Слова эти были Лыкову незнакомы, но вызывали недоумение. Неужели для рассказа о таком величественном зрелище легкомысленному французу хватило бы четырех красок? Воистину нация верхоглядов и самодовольных дилетантов… Русскому оку тут было чем вдохновиться!

Алексей оглянулся. Позади него, отделенные затоном, находились знаменитые Пески — большой остров на Оке, также входящий в ярмарочную территорию и соединенный с ней двумя мостами. На Песках продается в Железном-Сибирском ряду уральское железо в больших оборотах. Торговля железом — одна из важнейших на ярмарке и определяет цену на него по всей России. Огромные партии металла сгружают здесь с судов, взвешивают и по конно-железной дороге отвозят на Московский вокзал. Выше по Оке — также весьма примечательные рыбные ряды. Здесь не продохнуть от запаха рыбы, а остров с обеих сторон уставлен коломенками (берут до 20 тысяч пудов груза) и гигантскими баржами, в которые грузят по 120 тысяч пудов! Здесь же, на Песках — длинные Шорные ряды, затем Овсяные и Кошемные, а также Мучной, Мясной, Зеленный и Сычужный ряды. Еще остров знаменит холодными кузницами, где из привезенного железа и жести выделывают ведра, заслонки, вьюшки и прочий подобный товар. Славятся Пески и русскими харчевнями, в которых угощают почти исключительно пельменями; лучшая из них — заведение Абелекова, которое спорит по качеству кухни с самим Никитой Егоровым, наипервейшим на ярмарке ресторатором.

Вверх по обоим берегам Оки и в затоне тесно сгрудились суда, облепили густо Петербургскую, Гребневскую, Молитовскую и Финляндскую пристани, составив огромный город на воде. Еще больший по размеру город — за Стрелкой, вверх по правому берегу Волги, где раскинулась на две версты никогда не отдыхающая Сибирская пристань.

Справа от Лыкова виднелась вдали красная громада собора Александра Невского. Собор уже построен и покрыт белой жестью, три года ведутся отделочные работы и росписи и еще столько же, говорят, пройдут.

Повсюду вокруг и сзади собора тоже ряды — Ложкарный, Колокольный, Проволочный (здесь царствуют исключительно жители нижегородского села Безводное); громадные корпуса наполнены сырейным товаром (то есть сырыми кожами, торговля которыми одна из важнейших на ярмарке) и выделанными кожами, по большей части из города Богородска. Здесь же площадь, где закупают свой товар офени. Еще правее, у самой оконечности Стрелки, где Ока сливается с Волгой — два озера: Баранцево и Круглое (которое вовсе не круглое), а у самой кромки воды — пароходные конторы: Гусева, Бородина, Тарышкина, фон Мекка и других.

Не доходя до собора, упирается в берег Оки самый длинный в России плашкоутный мост, по которому Алексей по утрам ходит на службу. Мост ежегодно наводится заново, длина его — 376 и 1/2 сажени [5], ширина — 7 саженей [6]. Ночью середина моста раздвигается для пропуска судов. Справа от моста — ряды Железный Ярославский, Железный Нижегородский, Стеклянный, Варежный, Рукавичный, Валеночный и Щепной.

Как бы продолжением от моста идет на север Нижегородская улица, в середине которой — знаменитый ярмарочный театр, так называемый Большой (Малый находится возле мечети), и трактир Ермолаева, высший шик для купечества средней руки. По обеим сторонам улицы — ряды: справа — Напиточные (восемь больших корпусов, насквозь пропахших кизлярской водкой), слева — Старый Москательный, Бакалейный, Хомутные. Между Нижегородской улицей и Главным домом — тоже ряды: Иконный, Табачный, Тулупный и Бакалейный, а также длинная Мебельносундучноподносная линия. Корпуса все добротные, из красного кирпича: после того как в 1874 году правительство стало передавать ярмарочные помещения купцам из аренды в собственность, очень оживилось каменное строительство.