Убийственный ритм - Вэл Макдермид Страница 5

Мы вышли из такси, и я вдруг почувствовала по-настоящему праздничное настроение, впервые за этот день. От радости за Ричарда я здорово встряхнулась, и теперь мы оба с нетерпением ждали официального заявления Джетта.

Мы остановились в баре, прежде чем подняться наверх. Ричард заказал мне водку с грейпфрутовым соком, и я с удовольствием выпила. Обычно я пью виски, поддерживаю имидж частного детектива, но больше двух порций выпить не могу; я не выношу вкуса виски и вынуждена его чем-то заглушать. Не получается, короче, из меня крутой сыщик, который и спать-то не ляжет, не прикончив бутылку «Джек Дэниэлс».

Пока я пила, Ричард разливался соловьем о том, как будет писать Джеттову автобиографию, но я слушала вполуха.

– Получится потрясающая история, одновременно и трогательная, и захватывающая! Как он в детстве жил в трущобах, как он почувствовал тягу к музыке, как потом боролся за то, чтобы ему дали донести эту музыку до людей. Как мать, баптистка, отдала его в церковный хор, и он впервые начал петь. И как он подписал первый контракт. И потом про то, как они писали песни вместе с Мойрой, а Мойра взяла и исчезла. По-моему, здорово! А когда все будет готово, продадим права какой-нибудь газете, чтобы печатала с продолжением! Ох, Кейт, сегодня великий день!

Ричард просто бурлил от радостного волнения. Минут через двадцать мне удалось наконец вставить слово, и я предложила присоединиться к остальным гостям. Мы поднялись на верхний этаж. Где-то играла музыка – крутили последний альбом Джетта, но песен в шуме было совсем не слышно. Я сжала руку Ричарда, тихонько прошептала ему на ухо: «Горжусь тобой», и мы вошли в зал.

Джетт сидел на диванчике в дальнем конце зала. Он, казалось, совершенно не устал и был свеж и бодр, как после душа. Он обнимал за плечи какую-то девицу – этакую Фиону, блондинку с химической завивкой и намалеванным лицом, одетую в немыслимо облегающее фиолетовое платье.

– Давай подойдем к Джетту, – сказал Ричард, чуть ли не проталкивая меня вперед. Перед стойкой с напитками стояла небольшая группа девушек, и вдруг из нее высунулась длинная рука и схватила Ричарда за рукав.

– Баркли! – раздался надо мной густой бас. – Ты-то что здесь делаешь?

Обладатель длинной руки и густого баса отделился от толпы и, обогнув столик, подошел ближе к нам.

– Нил Уэбстер! – воскликнул Ричард скорее удивленно, чем обрадованно. – Могу задать тебе тот же вопрос. Я все-таки музыкальный журналист. А что у тебя за дела в Манчестере? Я думал, ты сейчас в Испании…

– Жарковато мне там стало, если ты понимаешь, о чем я, – ответил Нил Уэбстер. – Потом, я смотрю, все события происходят тут, у вас, вот мне и стало интересно. Вроде как вернулся на прежнее место охоты.

Пока Нил говорил, я разглядывала его, мысленно занося в свою коллекцию журналистов.

Нила окружала аура некой порочности, которую многие женщины находят весьма пикантной и притягательной, а я лично терпеть не могу. Ему было слегка за тридцать, а может, и меньше, – вообще-то журналисты обычно быстро старятся. Все, кроме Ричарда, моего Питера Пэна. Нил был шатен, но на висках у него просвечивала седина. Весь он был какой-то неопрятный, растрепанный. Карие глаза подернуты дымкой, над пышными усами возвышался большой горбатый нос, от которого сбегали к подбородку две глубокие складки.

Впрочем, Нил быстро прервал мои сосредоточенные наблюдения.

– А кто эта прелестная леди? – громко спросил он. – Дорогая моя, этот болван забыл обо всех приличиях и не представил вам меня! Меня зовут Нил Уэбстер, я журналист, причем настоящий, а не такой, как Ричард, я не книжечки с комиксами пишу, а серьезной работой занимаюсь… А как вас зовут?

– Кейт Брэнниган. – Я холодно пожала про тянутую руку.

– Ага! Кейт, хотите что-нибудь выпить? Что вы предпочитаете?

Я попросила водки с грейпфрутовым соком, и он повернулся к стойке.

Ричард тоже взял себе бокал с коктейлем и слегка оттеснил Нила.

– Слушай, – сказал он, передавая мне мой бокал, – ты мне так и не ответил, что ты здесь делаешь.

Коктейль был крепким, и в следующую секунду я поперхнулась, отпив глоток и услышав ответ Нила:

– А, извини. Мне тут дали работу – написать для Джетта автобиографию.

Ричард стал сначала пунцово-красным, потом белым как мел, а я почувствовала неприятный холодок в желудке.

– Это, я полагаю, шутка? – спросил Ричард ледяным голосом.

Нил захохотал.

– Что, удивительно? Я и сам думал, что Джетт найдет для этого специалиста, кого-нибудь вроде тебя! На моей кандидатуре настоял Кевин. – Он пожал плечами с самым невинным видом. – Ну и что мне было делать, не отказываться же, в самом деле? В конце концов Кевин мой старый приятель, да и, собственно, это он тут распоряжается. Кевин лучше знает, что нужно Джетту, он же ведет его дела уже лет двенадцать! А как ты думаешь?

Ричард не ответил. Он повернулся на каблуках и стремительно направился сквозь толпу куда-то в глубину зала. Я бросилась за ним, но Нил преградил мне путь.

– Слушай, я не понимаю, что его так разозлило, – невозмутимо сказал он. – Ладно, пусть пойдет успокоится. А ты можешь остаться? Давай поговорим, познакомимся поближе…

Разговаривать с ним я не собиралась. Мне удалось наконец пройти.

Ричарда я уже не видела, но знала, где его искать. Я пробилась к Джетту, и вовремя: взбешенный Ричард уже был там.

– Ты не держишь обещаний! – кричал Ричард. – Ты что, не понимаешь, что этот твой Нил – никто, пустое место? Ты вообще в своем уме или нет?!

Восторженные поклонники Джетта, которые за минуту до того поздравляли его и расточали ему всяческие комплименты, испуганно подались назад. Ричард надвигался прямо на Джетта. Фиона в ужасе озиралась по сторонам.

Я заметила, что Джетт и сам выглядит очень расстроенным. Он все же попытался успокоить Ричарда.

– Ричард, – мягко заговорил он, – Ричард, послушай меня. Я, правда, хотел поручить тебе эту книгу, я всюду об этом говорил. Но тут откуда-то на нас свалился этот парень, Уэбстер, и Кевин требует, чтобы я работал с ним. Стоит на своем и ничего не слушает. Говорит, что уже все решено, нельзя выйти из игры, иначе это слишком дорого нам обойдется… Я должен принять его условия.

Ричард слушал Джетта молча, но лицо его было просто устрашающим – такой смеси ярости и разочарования я не видела у него никогда, даже в самые тяжелые времена, когда его бывшая жена пыталась запретить ему видеться с сыном. Я подошла поближе и взяла Ричарда за руку. Мне хорошо известно, на что он способен в гневе. Пока он только кричал, и я не хотела, чтобы дело закончилось дракой.

Ричард молчал; прошло несколько секунд, которые показались мне вечностью. Потом он заговорил – медленно и с нескрываемой горечью в голосе.