Алмазы Цирцеи - Анна Малышева Страница 5

– А обязанности помните?!

Неизвестно, чем бы закончилась их пикировка, но к стойке подошла женщина, собиравшаяся навестить постояльца люкса. Свет лампы упал на ее бледное, худое лицо, и Елена, увидев гостью так близко, вдруг поняла, что та сильно нервничает. Эта нервность мгновенно передалась ей самой. Она почувствовала ватную слабость в коленях, может, потому, что подсознательно ждала от номера 617 новых неприятностей.

– Он не открывает, – сказала гостья.

– Наверное, спит, – развела руками Елена.

Женщина сощурилась, ее ресницы часто-часто задрожали. Она прикусила нижнюю губу и обернулась в сторону коридора:

– Не может быть. Он меня ждет.

– А вы попробуйте еще постучать, – вмешался портье. – Вдруг телевизор громко работает, или он в ванной…

– Черт знает что… – сквозь зубы проговорила женщина. Она вернулась к двери и снова принялась стучать и нажимать ручку.

Елена следила за ней, попутно отмечая интересную внешность визитерши. Кроме ее худобы и бледного лица, в глаза бросалась художественно-небрежная стрижка. Короткие темные волосы торчали перьями, придавая облику женщины нечто мальчишеское. На вид ей казалось около сорока, но одета она была, как подросток. Супермодные брюки-карго, с оттянутыми карманами на бедрах, расцветки «милитари», свитер с глубоким вырезом, обнажавшим острые ключицы, туфли на каблуках, не вяжущиеся с общим ансамблем, дешевая парусиновая сумка, испачканная красками… Женщина явно оделась впопыхах, нацепив первое, что попалось на глаза, или же была равнодушна к таким тонкостям.

– Вот телефон дежурного инженера, – отвлек ее портье, придвинув справочник. – А тут на полях записан его мобильный.

Он явно пытался подольститься. Елена вынула из кармана пиджака мобильный телефон и набрала номер. Услышав неутешительное сообщение о том, что аппарат выключен, собралась позвонить по городскому, но в этот миг женщина принялась колотить в дверь люкса кулаком.

– Что вы, что вы! – поспешила к ней Елена. – Уже ночь, вы всех перебудите!

– Он там или нет?! – яростно обернулась к ней визитерша.

– Там, видите табличку?

– Плевала я на табличку! Откройте дверь, я должна туда попасть!

– Простите, этого нельзя. – Елена очень боялась, что та снова начнет стучать, и вместо приветливой улыбки у нее на лице появился нервный оскал. – А вы можете позвонить своему знакомому?

Женщина выхватила из сумки телефон, несколько раз нажала на клавиши, приложила его к уху и через десяток секунд поморщилась:

– Не отвечает!

– Я наберу номер люкса от портье. – Елена сделала шаг и остановилась: – А вероятнее всего, там никого и нет! Табличку могли повесить по ошибке! Наверное, ваш знакомый спустился в ресторан.

Она лукавила, желая успокоить излишне нетерпеливую гостью, которая могла поднять нежелательный шум в засыпающем отеле. Елена не собиралась упоминать ни об ужине, заказанном в номер бельгийским антикваром, ни о том, что табличка с просьбой не беспокоить появилась на двери люкса всего пятнадцать минут назад. Она набрала номер у стойки портье и убедилась, что никто не собирается снимать трубку.

– Увы. – Елена вернулась к женщине, все еще стоявшей у двери с поднятым сжатым кулаком, будто готовясь постучать. – Ваш знакомый ушел.

– Этого не может быть! – выдохнула та. – Он ждал меня!

– Быть может, зайдете еще раз утром, а пока оставите записку?

– Утром, утром… – пробормотала женщина. – Нет, исключено! Я должна забрать ящик сейчас.

– Ящик?

– Он привез для меня посылку, из Брюсселя. – Гостья впервые прямо взглянула на Елену, будто осознав, что та стоит перед ней. – Пожалуйста, помогите мне ее забрать! У меня есть на нее документы, вот!

Выхватив из сумки файл с бумагами, она взмахнула им перед самым лицом Елены.

– Я заберу ящик, в вашем присутствии. – Женщина говорила лихорадочно быстро, продолжая усиленно жестикулировать. – Я не могу, не собираюсь ждать! У меня тут рядом в переулке стоит «газель», и в ней ждут двое грузчиков. Оплата почасовая, а за ночное время дополнительная.

– Погодите… – Елена тяжело вздохнула, с тоской взглянув на номер, который уже сделался ей ненавистен. – Вы требуете невозможного. Как я могу выдать вам вещи из чужого номера?!

– Но это мои вещи!

– Чьи бы то ни было!

Она сама постучала в дверь и нажала ручку, просто по инерции. Таким образом дверь можно было открыть только изнутри. Чтобы проделать это снаружи, требовалось сперва вставить в прорезь замка карту.

– Давайте поступим так, – предложила Елена. – Я провожу вас в кафе, и вы там подождете вашего знакомого минут пятнадцать. Я, со своей стороны, постараюсь сделать все возможное, чтобы найти его. Он может быть в ресторане, в массажном кабинете, в сувенирном магазине… Если не найду, предпримем еще какие-нибудь меры.

Какие это могли быть меры, Елена не знала и желала лишь одного – успокоить излишне нервную гостью. Частично ей это удалось. Глубоко вздохнув, та спрятала в сумку бумаги и пожала плечами.

– Ладно, пятнадцать минут подожду. Не надо меня провожать. Где ваше кафе?

– На третьем этаже.

Когда за ней закрылись створки лифта, Елена вопросительно посмотрела на портье. Тот понял ее взгляд:

– Да я его вообще не видел. Он заселился до девяти.

– Надо бы к нему заглянуть. – Елена услышала свой голос как будто очень издалека. Она сама не могла поверить, что изрекает подобную ересь. Беспокоить постояльца, который вывесил требование оставить его в покое!

Однако Андрей Николаевич ничуть не удивился и даже поддержал ее:

– Конечно, надо. Вдруг ему плохо? Эта дамочка так туда колотилась, а он не услышал. Или его совсем там нет?

– Ключ взять у Никиты?

– У меня есть запасной. – Портье услужливо протянул ей заготовленную заранее карточку. Видя, что Елена колеблется, не решаясь взять ее, он подмигнул: – Никита – это лишний шум и лишние глаза. Если бы вы в ту ночь, когда напилась дамочка, обратились ко мне, скандала бы не было. Я умею таких приводить в чувство! До девяностого года пятнадцать лет отработал санитаром на «скорой»!

– Но вас той ночью не было на посту. – Женщина произнесла это без тени упрека.

Подойдя к двери люкса, она вложила карточку в замок и, увидев, как красный огонек сменился зеленым, нажала ручку. Елена вошла в номер, готовя про себя несложную английскую фразу, чтобы объяснить свое появление и извиниться. «Хотя, Вера сказала, антиквар говорит по-русски». В гостиной она сразу обратила внимание на массивный ящик, сколоченный из тщательно отшлифованных досок. Вид у него был внушительный, особенно благодаря большим сургучным печатям, наложенным по всем швам. На печатях значилось одно и то же, крупно выдавленное слово, вероятнее всего, фамилия: «Van Klaas». В гостиной горел верхний свет, а также торшер и оба бра над диваном. Было так светло, что Елена, привыкшая к неяркому освещению гостиничных коридоров, невольно щурилась, оглядываясь по сторонам.