Традиции демонов - Чингиз Абдуллаев Страница 5

— Я не могу подтвердить ваши слова о поисках наших контактовс аль-Рашиди и его группой, — быстро заявил Астахов.

— Нам не нужны подтверждения, — заметил Шейнер, — нам нужнаголова Юсуфа аль-Рашиди, человека, который продумывает и осуществляет самыестрашные террористические операции в нашем мире. Гениального химика,закончившего с отличием Оксфорд, человека, получившего превосходное западноеобразование и имеющего под своим командованием несколько тысяч хорошо обученныхбоевиков по всему миру. Поэтому мы хотим продолжить развитие нашей операции поего поиску.

— Условия? — спросил Астахов.

— Мы возвращаем вам Шаддада Асмаи и проводим совместнуюоперацию по уничтожению Юсуфа аль-Рашиди. Обратите внимание на мои слова. По«его уничтожению», а не по его поиску. Кнессет и Государственная думаратифицируют соглашение о безвизом обмене гражданами в Россию и в Израиль. А выотпускаете двух наших сотрудников.

— Безвизовое соглашение больше нужно Израилю, чем нам, —усмехнулся Астахов, — туристы тянутся в основном к вам, а не к нам.

— Добрая треть нашей страны имеет родственников в вашей, —напомнил Шейнер, — если это не туризм, то большие деньги, которые привезут сюдародственники из Израиля. И еще. Мы предоставим вам все документы по аль-Рашидии через нашу агентуру выйдем на связи вашего подполья с арабскимиблаготворительными организациями. Вы получите список банков арабских стран,которые финансируют ваших боевиков. По-моему, лучшего подарка вам никто непредлагал.

— Вы же понимаете, что эти боевики так же ненавидят Израиль,как и нас всех, — пробормотал Астахов.

— Безусловно, — согласился Шейнер, — и мы делаем общее делов борьбе с террористами. А мы и не скрываем, что готовы драться на вашейстороне. Это вы часто занимаете несколько иную позицию, пытаясь наладитьсобственные отношения с Ираном или «Хамасом».

— Мы единственные, кто пытается с ними разговаривать, —напомнил Астахов, — ни вы, ни американцы уже никогда не сможете завоевать ихдоверие. И выйти с ними хотя бы на приемлемый уровень контактов. Вы должны этосознавать.

— Мы это понимаем, хотя и не всегда принимаем, —дипломатично ответил Шейнер, — надеюсь, что уже сегодня наши люди будутосвобождены. Документы получите завтра утром.

— Я должен вам сказать, что мы не принимаем вашу политикугосударственного террора, — вставил Астахов, — когда вы официально разрешаетесвоим агентам устранять ваших политических оппонентов. Вы знаете, как кподобным акциям относится мировое общественное мнение?

— Конечно, знаем. По нашим сведениям, именно агенты вашейслужбы взорвали автомобиль, где находился бывший президент Чечни ЗелимханЯндарбиев со своим сыном. Оба погибли. Мы понимаем, что Яндарбиев был вашимполитическим противником, но там находился и его сын. Кажется, взрыв устроили вКатаре, или я что-то путаю?

— Двоих сотрудников нашего посольства незаконно обвинили вэтом покушении, — мрачно парировал Астахов. — Если я начну вспоминать, как выустраняете своих политических противников в других странах, то наша встречапродлится до завтрашнего вечера.

— Сотрудники посольства были вашими агентами, — возразилШейнер, — а потом эмир Катара разрешил перевезти их в Россию, чтобы ониотбывали там свой тюремный срок. Хотите поспорить, что они сейчас не в тюрьме?

— Не хочу, — ответил Астахов, — можно подумать, что вашиагенты не похищали граждан других стран и не выполняли приказов о ликвидацииполитических противников на чужих территориях.

— Но мы этого никогда и не отрицаем. А вы не хотитепризнаваться, забывая о словах вашего лидера «мочить в сортире».

— Это всего лишь образная фраза. И, возможно, он просто несовсем удачно выразился.

— Он очень удачно выразился, — возразил Шейнер, — всегодняшнем мире нельзя быть спокойным нигде. Ни в самолете, который летит надокеаном, ни в своем лондонском или вашингтонском доме, ни в автобусе, которыйедет по Иерусалиму, ни в московском метро, ни на мадридском вокзале. А раз так,а сегодня все обстоит именно так, то и террористы не должны нигде чувствоватьсебя в безопасности. Ни в одной стране мира, ни в одном, даже самом надежномубежище. Ни в одном «сортире», дорогой Владимир. Мы их будем находить иубивать. Безжалостно и безо всякого сожаления. Или у вас есть другое мнение?

— Возможно, вы правы, — ответил Астахов, — лично я согласенс позицией нашего бывшего президента. Но боюсь, что с правовой точки зрения мынесколько увлеклись. Наше условие — безопасность нашей делегации. Можетенаносить свои ракетные удары только тогда, когда их не будет рядом саль-Рашиди.

— Вы должны понимать, что это сразу снижает эффективностьнаших действий ровно наполовину. Он тоже не дурак, может сразу покинуть этоместо.

— У меня нет полномочий вести с вами переговоры о возможнойгибели нашей делегации. Вы должны меня понять.

— Я передам ваши условия своему руководству, — кивнулШейнер, — до сих пор мы всегда выполняли условия наших соглашений. Пусть даже ине скрепленных официальными договорами.

— Именно поэтому мы и настаиваем на безопасности делегации,— напомнил Астахов, — надеюсь, что завтра мы получим все документы.

— Обязательно. Мы уже давно готовы были передать вам этисписки, тем более что там есть и достаточно близкие вам финансовые структуры.Сами посмотрите. А операцию с аль-Рашиди будем продолжать… Я полагаю, что по этомупункту мы договорились.

— Мы постараемся взять под свой контроль дальнейшие развитиеситуации с группой Фархада Сеидова, — сказал Астахов.

— Вы уже взяли ситуацию под свой полный контроль. Тем болеечто, по нашим сведениям, вы сумели внедрить в группу Сеидова своего агента.

— Вы тоже, — улыбнулся Астахов, — по нашим сведениям, в егогруппе есть и ваш агент. Надеюсь, вы не станете рисковать также жизнью своегоагента.

Оба улыбнулись друг другу. В разговорах разведчиков любоекатегорическое утверждение считалось дурным тоном.