Прогулки на костях - Рэндалл Силвис Страница 5

Той же зимой на юго-западе Кентукки человек по имени Хойл устроился на переднем сиденье своего «Форда Бронко», закинув ноги на пассажирское сиденье, и менял свои обычные черные туфли 44-го размера на пару черных кроссовок «Скейчерс», белую «С» на них он замазал перманентным маркером. Он отрегулировал кресло так, чтобы ему было комфортно садиться в машину и выходить из нее, а тонированные стекла обеспечивали некоторую уединенность.

Была холодная январская ночь, едва ли выше нуля, поэтому под черным пиджаком на Хойле красовался черный шерстяной пуловер с застегнутым воротником. Из-за его веса надевать новую пару обуви всегда было проблематично, а уж тем более сгибаться пополам в передней части автомобиля.

Позади Хойла восседала Розмари Туми, невысокая белокожая женщина в синем спортивном костюме из велюра. Она все смотрела в боковое окно, подмечая любые неестественные огни или какие-то движения в деревьях между их машиной и трейлерами Макгинти. Рядом с ней пристроился высокий афроамериканец Дэвид Висенте, одетый в темно-коричневые вельветовые брюки и серовато-оливковый кардиган. В руках он держал бинокулярные очки ночного видения, которые Хойл заказал онлайн. Все трое возрастом уже точно за восемьдесят. После того, как автомобиль остановился у обочины грунтовой дороги, все разговоры в нем перешли на полушепот.

– Прошу, – сказал Хойл, – не надевай их себе на голову, Дэвид.

– Я просто их изучаю, – ответил Висенте. – К тому же у меня чистые волосы.

– Там ремешки настроены специально для меня.

– Я каждый день мою голову с шампунем.

– На всех волосах есть жир. Как и в шампунях.

– Розмари, – вставил Висенте, – они касались моей головы?

– Ни разу, – ответила женщина, не поворачивая головы.

– А я думал, ты купишь монокуляр, – сказал Висенте.

Хойл все еще мучился со своей левой кроссовкой, голова его почти лежала на приборной панели, поэтому говорил он сквозь тяжелые вдохи.

– Согласно исследованиям научно-исследовательской лаборатории армии США в Абердине, штат Мэриленд, бинокулярные очки обеспечивают наилучшую конфигурацию для визуально направленной деятельности.

Он наконец завязал шнурки, сел прямо и перевел дыхание.

Висенте протянул ему очки.

– Ты уже еле дышишь. Если бы не твоя гермофобия, то мы с Розмари могли бы помочь.

– Мизофобия – это патология. Мои же опасения вполне практичны, – Хойл взял очки и надел их.

Он перекинул ноги обратно под руль, а потом пододвинулся к двери, которую тихонько открыл. Все освещение осталось выключенным – он заранее вытащил все лампочки.

– Десять минут туда, десять обратно, – сказал Висенте.

– С какой скоростью? – спросил Хойл.

– Ладно, на все полчаса, – он похлопал Хойла по плечу, хоть и знал, что друга от этого передернет. – Если проснутся собаки, скорее иди назад. Розмари будет мигать фонариком, чтобы ты понял, куда идти. Я буду за рулем.

– Надень перчатки, пожалуйста, – сказал Хойл. Он повернулся налево, свесил ноги из машины и, ухватившись правой рукой за руль, начал вылезать как можно медленнее. Затем он закрыл дверь, включил очки и направился в лес, который теперь горел зеленым.

Его движения были медленными и точными, они почти не сбавляли его обычный темп. Он знал о своих возможностях. Когда Хойл был моложе, даже уже с весом на сотню фунтов больше нормы, он изучал и практиковался в движениях различных крупных мужчин. Тогда он понял, что разница между увесистым Орсоном Уэллсом, к примеру, и грациозным комиком Джеки Глисоном заключалась в терпении, с которым они двигались. «Грация в терпении», – регулярно напоминал он себе, пока эта привычка не стала неотъемлемой частью его натуры. Быстрым был только его ум.

Сейчас, медленно шагая по зеленоватому ландшафту, он думал одновременно о нескольких вещах. Некоторые из них были мимолетными, основанными на мгновенных наблюдениях, а другие задерживались, будто его сознание распознавало какую-то деталь, и эта мысль ждала своего часа, как пешеход зеленого света. Такая странная, жуткая зелень повсюду, как в фильме Роджера Корвина; трейлер Лукаса темный, только он светится синим; надо было хотя бы сравнить эти очки с монокуляром; «Скейчерсы» правда очень удобные; осталось где-то шестьдесят ярдов; пальцы немеют, надо было надеть перчатки…

Наконец показались деревья, а за ними крошечный дворик. Потом и крайние трейлеры. «Собаки на входе», – успокоил он себя. Но все же его дыхание участилось.

К кабелю спутниковой антенны на трейлере Чеда Макгинти было подсоединено устройство, которое записывало до пятисот гигабайт данных о том, как используется интернет. Перед тем, как установить его две недели назад, Висенте нарисовал по трафарету на черной поверхности логотип компании Dishnet и придуманный серийный номер. Хойл сунул руку в нагрудный карман и вытащил специальный инструмент для резки проволоки.

Он шел боком, пока не оказался прямо за задним углом трейлера. Хойл прислонился к толстому дереву. Впереди распласталась открытая лужайка в пятнадцать ярдов. «Если это можно назвать лужайкой», – сказал он себе.

«Тридцать секунд до трейлера, – прикинул он. – Чик-чик. И тридцать секунд обратно к деревьям». Если он сумеет добраться туда и не разбудить собак, то все будет хорошо. Тогда он неторопливым шагом вернется к своей машине. Поедет домой, подключит USB-кабель к устройству и загрузит данные на свой компьютер. Если Чед за последние две недели посмотрел какую-нибудь детскую порнографию, особенно с участием афроамериканских девушек, то станет номером один в их списке. Если нет, тогда они сосредоточатся на Генри и Ройсе и попытаются выяснить, кто из них виновен. Еще они надеялись найти электронную переписку Чеда с Вирджилом Хелмом. Любое из этих открытий было бы преступлением.