Хорошие парни не всегда бывают первыми - Чингиз Абдуллаев Страница 5

– Сколько вас человек? – уточнил Дронго. – Янаблюдал с верхней палубы, когда вы выходили из своего микроавтобуса.

– Девять, – ответила Туманова, – шестеро мужчин итрое женщин. Мы вылетели все вместе из Москвы и добирались сюда через Токио.

– Судя по всему, Игнату Никодимовичу было тяжелееостальных, – предположил он.

– С чего вы взяли? – удивилась Туманова.

– Насколько я понял, у него больное сердце. Он говорил, чтоу него аритмия...

– Не может быть. Мы не направляем в такие поездки людей, укоторых больное сердце. Они все сдают медицинские справки. Нет у него никакойаритмии. Иначе он бы просто не выдержал. А он чувствовал себя гораздо лучшедругих. И так здорово перенес оба перелета.

– Значит, я его неправильно понял, – кивнулДронго, – и, кроме вас девятерых, больше никого не было из России?

– Нет. К сожалению, больше никого нет. Даже из Киева никтоне прилетел. Обычно они вылетают вместе с нами, но на этот раз две украинскиесемьи, забронировавшие себе места, решили отказаться буквально в последний момент.Вы знаете – это даже удивляет. Ведь они точно знают, что по условиям контрактане имеют права отказываться от круиза за две недели до предстоящей поездки и имнаверняка не вернут деньги. Но есть такие люди, для которых не жалковыброшенных денег.

– Из других стран СНГ тоже никто не прилетел?

– Нет. Они все летают через Москву. Кроме прибалтов.

– А прибалтов не было?

– Почему не было. С нами из Токио прилетели еще четверотуристов из Прибалтики. Можно сказать, «бывшие свои». Они прилетели изФранкфурта в Токио немецкой «Люфтганзой», а уже оттуда вместе с нами. Всечетверо неплохо говорят по-русски.

– Они были вместе с вами в Токио? – переспросил Дронго.

– Да, и мы жили даже в одном отеле. В «Шератоне». А почемувы спрашиваете?

– Просто интересно. Но этих прибалтов не было в вашеммикроавтобусе?

– Нет. Они приедут сюда сегодня позже. Вместе с немцами. Вынаверняка знаете этих прибалтов. Они изо всех сил стараются отделяться отбывших советских республик. Как будто мы не жили прежде в одной стране. Вездедемонстрируют свое исключительное положение. И не хотят ездить с нами даже водном микроавтобусе.

– Это их право, – заметил Дронго, – в такихслучаях говорят, что «насильно мил не будешь». А немцы тоже оставались в вашемотеле?

– Конечно. И немцев было гораздо больше. Больше сорокачеловек. А прибалты между собой говорили по-немецки, но с нами общались нарусском. Как раз за ужином мы разговаривали с ними. Там были эстонец, литовец исемейная пара пожилых латышей.

– Теперь все понятно. И вы летели тоже вместе?

– Из Токио вместе. Но, насколько я знаю, у нашихприбалтийских друзей совсем другие каюты. Они же, как немцы или скандинавы,умеют считать деньги, не любят тратить их просто так. Это не наши туристы,которые всегда выбирают самые лучшие каюты и самые красивые маршруты, не оченьинтересуясь ценой. Хотя в последнее время начали интересоваться. Раньше наТаити вылетали по двадцать – двадцать пять человек, а сейчас только девять, даи то одну можно не считать... – Она не договорила, только огорченно махнуврукой.

– Кто-то везет с собой своих знакомых, – понял Дронго.

– Да, – кивнула она, – так всегда было. В этихэкзотических путешествиях некоторые позволяют себе развлечься, чтобы не летатьсюда со своими женами. Но это в порядке вещей. Мы на такие мелкие нарушения необращаем никакого внимания. Это не наше дело. Если кто-то бронируют себе сюит,чтобы оставаться там вместе со своей пассией, то на здоровье, это их личноедело. Мы в такие отношения не вмешиваемся. У меня были случаи, когда двоемужчин покупали себе большие каюты для приятного отдыха. И я полагаю, чтотуристическое агентство не обязано следить за нравственностью своих клиентов.Они имеют право покупать любой тур, любой отель и любое путешествие в тойкомпании, в которой хотят его провести.

– Вы просто «подвижник туристического бизнеса», –пошутил Дронго.

– Раньше было гораздо лучше. – Она посмотрела начасы. – Я должна торопиться. Нужно еще найти Игната Никодимовича, чтобы онвыбрал себе ресторан, где он собирается обедать. Нужно заранее обо всем предупредить,здесь такие порядки.

– Обязательно, – кивнул Дронго, – до свидания.

– До свидания. – Она повернулась и пошла в другуюсторону.

Он закрыл дверь. Итак, Северцов врал, когда говорил о своейболезни. Этот факт уже не вызывает никаких сомнений. Как сказала Туманова, «онздорово перенес оба перелета». Тогда что именно так беспокоит Северцова? Стоп.Он вылетел на Таити явно не для того, чтобы отдыхать. Возможно, у него быланамечена здесь какая-то встреча. Если бы ему угрожала хоть малейшая опасность,он бы не отправился в такое долгое путешествие, ведь он сразу сбежал в Европу,когда его временно отстранили от занимаемой должности, и даже обнаружил у себя«аритмию». Но сейчас он летел сюда в полной уверенности, что будет вбезопасности. Только исключительные обстоятельства могли заставить его сразунайти эксперта по вопросам преступности – едва услышав, что на корабленаходится Дронго, он бросился к нему. Значит, в пути произошло нечтонепредвиденное. Что именно? Пока приходится только гадать. Но нечто настольковажное, что он, даже не обосновавшись в своей каюте, сразу пошел искатьэксперта. Тогда получается, что он был достаточно искренним, когда просил егозащитить. Но только потому, что не был откровенным до конца и не говорил, отчего именно его следует защищать.

Дронго задумчиво прошел к креслу, где он сидел, разговариваяс гостем, и снова опустился на свое место. Итак, в дороге что-то случилось. Ипока непонятно, что именно. А Северцову понадобилась защита. Интересно будет сним встретиться еще раз.

Дронго не мог даже предположить, что уже сегодня ночью наборту «Принцессы Таити» произойдет убийство и он начнет поиски неведомогопреступника.