Проигравший - Илья Стогов Страница 49

– Чучело, блин, нерусское! Вот скажи мне, консультант, откуда их столько в нашем городе?

Стогов усмехнулся. За все те месяцы, что он проработал под началом майора, ни разу они не оставались вот так, – с глазу на глаз. Ни разу не пытались поговорить один на один.

– В нашем? Вы родились в Петербурге?

– Я-то? Нет, я родился не здесь, а на Волге. Но, согласись, между мной и этими смуглыми ребятами есть некоторая разница.

– И в чем она состоит?

– Хамишь? Зря.

Стогов разглядывал стоящую на столе пепельницу. Она была дешевая, с оббитыми краями.

– Ты же, консультант, понимаешь: есть мы и есть они. Мы можем не нравиться друг другу, но если мы не будем друг друга поддерживать, они захватят все. Согласен?

– Нет.

– Нет? А с чем тут можно не согласиться? На свете есть люди, а есть как бы не совсем люди. Не очень гуманно, но иначе все равно не бывает. И если мы, люди, не будем бороться за место под солнцем, не-совсем-люди у нас его отнимут.

Бармен принес кофе и молча поставил его на стол перед майором.

– Приятного аппетита. Что-нибудь еще?

– Крути педали, пока не дали!

Бармен уплыл назад за стойку. На тон майора он не обратил никакого внимания. Стогов проводил его взглядом.

– Вы действительно уверены, что «люди» – это именно вы?

– Все-таки хамишь? Ну-ну…

Стогов поднял на него глаза. Молодой, энергичный, с четко очерченной линией рта и аккуратно подстриженными височками. Наверное, нравится женщинам. Ему, Стогову, майор не нравился совсем.

– Вам правда хочется об этом поговорить?

– Если честно, мне хочется поговорить с тобой совсем о другом. Именно для этого я и попросил Осипова оставить нас вдвоем.

– Ну, так и поговорите, о чем хочется. К чему эти экзистенциальные обобщения?

Майор отхлебнул кофе и тоже посмотрел на Стогова. Небритый, с нездоровым цветом лица, черт знает во что одетый. Трудно поверить, что еще неделю назад этот парень вызывал в нем лишь неконтролируемое раздражение. Потому что теперь майор смотрел на него совсем иначе. Ему было бы трудно объяснить, как именно, но иначе.

Этот их разговор все равно должен был когда-то состояться. И, в общем-то, неплохо, что начался он именно сегодня. Но с чего начать, майор все равно так и не придумал.

– Прекрасный кофе, – сказал он. – Ты не хочешь?

– В это время суток я предпочитаю уже другие напитки.

Майор вытряхнул из рукава часы.

– А сколько там? Да, действительно. И с каких напитков ты обычно начинаешь?

5

Вторник, 17 октября, 16–37

Снаружи на них смотрел человек. Лица его было не разглядеть, а на правой руке не хватало указательного пальца. Вернее, не то чтобы палец отсутствовал полностью, одна фаланга все-таки сохранилась, но вот двух верхних фаланг у пальца не было. Встать человек постарался так, чтобы не бросаться в глаза, и теперь разглядывал их, двоих, сидящих за столиком и о чем-то вполсилы разговаривающих. Они его не видели, зато он видел их прекрасно.

Он медленно подносил к губам сигарету, глубоко затягивался, а потом, не торопясь, выпускал дым. Все это уже было, думал он. Один раз он уже вот так же разглядывал сидящего за столиком кафе Стогова. В тот раз стрелок промахнулся, – первый и единственный раз за всю карьеру. Нелепая случайность – пуля прошла в сантиметре он стоговской головы. Брызнули осколки стекла, витрина рассыпалась на миллион искрящихся капель, пуля ушла в пол. Вечно пьяный парень, который должен был умереть в тот дождливый вечер, остался жив.

Что ж, стоя на пустой улице и снова глядя сквозь забрызганную витрину на Стогова, он склонен был думать, что все обернулось как нельзя лучше. Даже тот досадный промах. Потому что сегодня живой Стогов ему нужнее, чем мертвый. И вообще, в тот раз никто, кажется, так и не понял, что это была именно пуля. Решили, что просто треснуло стекло. Даже догадливый Стогов ничего, похоже, не заподозрил. Да и как бы он заподозрил, в том-то состоянии, в котором он тогда пребывал?

Если бы Стогова нужно было застрелить сегодня, стрелок бы не промахнулся, уж это точно. И он, и майор отлично смотрелись за столиками совершенно пустого узбекского кафе. Бах! Бах! – два выстрела, два трупа… и растерянный бармен в чалме еще долго пытался бы сообразить, что именно в таких ситуациях положено делать. Но сегодня стрелка не было. Выстрелы прозвучат, обязательно прозвучат… но не сейчас. Пока что эти двое могут спокойно беседовать дальше.

Он достал из кармана телефон и набрал номер.

6

Вторник, 17 октября, 16–58

У майора зазвонил телефон. Звонил Осипов. Майор нажал кнопочку «Dial» и сказал «Алло!». Стогов протянул руку и вытащил из пачки сигарету.

– Алло! – повторил майор.

– Товарищ майор? Это Осипов!

– Слышу тебя, докладывай.

– Все в порядке. Я съездил на пульт, ГИБДДшники дали код доступа. Запишете?

– Сейчас, погоди.

Майор достал из сумки свой старенький ноутбук, пощелкал клавишами, отыскивая сайт службы дорожного наблюдения.

– Ага, есть. Диктуй.

Осипов продиктовал двенадцатизначный номер.

– Есть. Я зашел.

– А мне что делать, товарищ майор? К вам ехать?

– Не нужно. Давай сразу в отдел. Мы будем там минут через сорок. Подъедешь, допросим этого, задержанного.

Осипов сказал «Хорошо» и повесил трубку. Стогов пододвинулся так, чтобы видеть монитор. Все камеры наблюдения в городе соединены в большую сеть, которую контролирует дорожная полиция. Миллионы гигабайт, поступающие с тысяч камер, хранятся на сервере дорожной полиции. Если тебе известен ежедневно обновляемый код, ты просто заходишь, отыскиваешь нужную камеру и смотришь все, что камера смогла записать. После того, как несколько лет назад эта система наконец заработала, жизнь оперативников стала прекрасна и беззаботна. Как если бы раньше у них было только два глаза, а теперь удалось отрастить еще несколько тысяч. Щелчок клавиатуры – и можешь посмотреть, что происходило в любой момент в любой точке города.

Отыскав-таки нужную камеру, майор спросил:

– Ты не помнишь, во сколько застрелили нашего узбека?

– Помню: без двадцати десять по тайм-лайну на камере наблюдения.

– Да? Тогда мы посмотрим, что именно происходило вокруг кафе, начиная этак за час до выстрела.

Майор аккуратно вбил в окошечко поиска «8–40». И нажал клавишу «Play». На экране появилась та самая улица, которую они видели за окном. Вход в кафе был виден отлично. В нижней части монитора скакали секунды, но больше на картинке ничего не менялось. Пустая улица, ни единого прохожего, нудно моросящий дождь. Когда прошло несколько минут, смотреть надоело, и майор все-таки нажал «Ускоренное воспроизведение». Ничего не изменилось даже и после этого. Разве что светать стало немного быстрее.