Пока телефон не зазвонил - Оксана Обухова Страница 47

Но Львов после нелегко давшегося признания все еще пребывал на взводе. Он постоянно ерзал, облизывал губы и утирал испарину со лба.

— Нет, — сказал свидетель в результате. — Все было, как обычно. Суббота. Я проснулся с тяжелой головой, мне было плохо…

— Да, — размеренно проговорил Стас. — Тебя ударили по голове и сказывалось сотрясение. Кто-нибудь интересовался твоим самочувствием?

— Женя. И Анфиса.

— Что ты им ответил?

Львов пожал плечами:

— Выпил. Лишнего. Сказал, что голова болит и весь день пролежал в постели.

— Понятно. Но на следующий день в воскресенье утром к вам пришли полицейские и сказали, что ниже по реке обнаружили тело Ларисы. Кто-нибудь проявлял лишнее любопытство?

До Львова наконец дошло.

— Ты чо, майор? — свидетель недоуменно выставился на сыщика. — Ты почему меня о наших спрашиваешь?…

— Дима, на Ларисе было платье твоей дочери, — напомнил Стас. — Ты вот, едва его вспомнил, а кто-то… кто видел это платье на Янине — запомнил и отреагировал.

Майор не стал говорить Дмитрию о том, что убийца впервые отрезал кусок одежды. То есть, платье оказалось особо значимым и серийщик производил над ним манипуляцию, а не взял, к примеру, поясок на память.

Водяной впервые резал — ткань, а не живую плоть. И именно потому Стас сделал вывод, приведший к старшей дочери Евгении.

— Янина часто носила здесь это платье? — спросил майор.

Львов нахмурился, припоминая…

— Да нет, — сказал в итоге. — Пару раз надевала, не больше. Кажется.

— Во-о-т, — протянул Гущин. — Теперь ты понимаешь, почему я задаю тебе вопросы о людях, что живут здесь? Кто-то следит за твоей дочерью, помнит всю ее одежду лучше отца.

Дмитрий потер лоб, как бы сгоняя стянувшие его морщины, болезненно и широко растянул губы уголками вниз. Скривился:

— Черт, если бы я знал…

— Теперь ты знаешь. И не должен удивляться, почему разговор касается Янины. Вот например… Янина мне сказала, что у нее была здесь первая любовь? Кого она имела в виду?

— Первая любовь? — переспросил свидетель, переквалифицированный из подозреваемых. Реакция Львова на платье совершенно убедила Гущина в непричастности Дмитрия к убийствам. Свидетель ни разу не произвел жестов «запирания», не скрестил рук перед грудью, а наоборот широко их расставлял, как бы раскрываясь. — Ах это… — Димитрий поморщился: — Да какая это к черту любовь. Так, увлечение.

— И все же? С кем у Янины был роман?

— С Мишкой, — почти не удивив Гущина, отрапортовал родной отец Михаила. — Им по шестнадцать было, Глеб, помню, их застал, ну ты понимаешь в каком виде… и выдал. На орехи.

Вспоминая давнее событие, Дима смущенно хмыкнул, покачивая головой. И Гущину пришлось попросить уточнения:

— Глеб застал их в постели и сильно рассердился?

— Ну. Психанул. Я тогда даже его успокаивал, помню. Чего, говорю, ты взбеленился? Ну застукал, ну по шее надавал… Давай разберемся спокойно, без синяков.

— А Глеб?

— А что Глеб? Дело известное, он за Мишку в ответе, парень девку испортил, отвечать — ему.

— А ты? Ты же родной отец.

Дима почесал в затылке:

— Да тут ведь заковыка-то какая… Я и за Янинку отвечаю, типа, она моя дочь, воспитываю с пяти лет… Глеб когда их застукал, Мишку за шкирку и тумаков. А Янинка из их дома сбежала и ко мне: «Папа, ты только не вмешивайся, папа, я все поняла…» Испугалась она за Мишку очень. Говорит, я все поняла, мы сестра и брат… Нельзя нам это, типа.

— Почему? — удивился Стас. — Они же не родные. Но если полюбили, то что здесь плохого?

— Да, думаю, это все Глебка. Он на Мишку орал: «Как ты можешь, она ж твоя сестра!» Орал при Янинке, вот ее и переклинило.

— А ты не возражал бы, если бы Янина и Миша встречались и дальше?

— Нет, — Дмитрий помотал головой. — Я Глебке до сих пор говорю: «Эх, не породнились мы!»

— Глеб сейчас тоже жалеет?

— Жалеет. Но сделанного-то не воротишь. Янинку тогда, как отрезало. Она мне сказала, что сама с Мишкой поговорит. Мол, она сама понимает, что не сможет с ним… того. Она Мишку родным считает. Они там что-то обсудили между собой и больше — ничего. Остались братом и сестрой.

— Михаил переживал?

— Синяки лечил, — хмыкнул Львов. — Глеб его тогда здорово отметелил. Но… что поделать, в деревне завсегда такой порядок — попался с девкой, быть тебе битым.

— Потом Михаил простил отчима?

— Ну так я ж говорю — Мишка с Янинкой сами все порешали. Дочка, правда, плакала потом… Но переступить через родство, так и не смогла.

В мысленном списке подозреваемых Михаил Львов встал у сыщика под первым номером. Детская влюбленность, психическая травма в пубертатном возрасте, Янина, как раздражитель и напоминание, долгие годы была перед глазами.

Вот только постоянные отсутствия Михаила… Влюбленные себя так не ведут. Влюбленные мужчины за девушек сражаются. А Михаил позволил павиану Владику возле Янины отираться.

— А что ты думаешь о Владе, Дима? Мне кажется, что он неровно дышит к Яне.

— О, — откидываясь на спинку стула, произнес хозяин дома, — Владик креатура Евгении Сергеевны. Любимчик и выдвиженец.

— То есть, Евгения с одобрением отнеслась, когда ее помощник увлекся старшей дочерью?

— Здесь, Стас, последовательность была другая. Вначале Владик — увлекся, а уже потом стал помощником.

Сыщик поднял брови, ответ Львова стал неожиданность.

— Объясни.

— А что тут объяснять? Женька с мамашей Влада старые приятельницы. Они как-то всей семьей приехали к нам в Игнатово… Владик тогда, помню, в Лондоне еще учился и собирался там остаться, даже невеста уже была. Англичанка. Но встретил Янку и — запал. Уговорил Женю взять его в помощники, типа, хочет остаться в российской политике.

— Евгения одобряет его увлечение? — повторил вопрос майор.

— Конечно. — Не взирая на убежденность, в тоне Дмитрия сыщику послышался сарказм. И Львов его развил: — Чего же не одобрять-то, — хмыкнул. — У парня, будущее. Женька в него верит, считает, что он отличная партия для Янины. Приваживает Владика.

«А воспитанная дочь с трудом выдерживает ухаживания креатуры», — про себя воткнул майор. Знать он это знал, но решил проверить на сколько близорук и приемный отец:

— Как думаешь, Янина отвечает Владу взаимностью?

— А черт ее поймет. Янинка может и мурыжить парня, не подпускать, типа, поигрывать. Я к ней с вопросами больше не лезу. Сама большая.

— Ну хорошо. — Гущину очень хотелось побольше расспросить Дмитрия о Михаиле. Узнать, почему парень до сих пор не женился. Но останавливала мысль: проявлять интерес придется к родному сыну. И Стас решил пока на нем не сосредотачивать внимание. — Скажи, а кто-то еще из местных ухаживал за Яниной?