Плата за обман - Анна и Петр Владимирские Страница 46

Кто так светится? Душа. Кто ее зажег?

Детский лепет, нежный трепет, маковый лужок.

Кто так мечется? Душа. Кто ее обжег?

Смерч летящий, бич свистящий, ледяной дружок.

— Ого, — сказала Вера. — «Путеводная звезда», хорошие стихи… А это кто? Ага, понятно…

Она взяла в руки лист с портретом. На нее смотрела женщина, чем-то неуловимо похожая на Миру, с большими печальными глазами, но с улыбкой в уголках рта. И четкая подпись: «Мама».

— Хорошая работа, — сказала Вера, искоса глядя на Старостина. Она знала, что Марат Ладыгин сейчас женат на другой женщине, а с Mириной мамой разведен. — А вот это что?

Она показала преподавательнице графический рисунок, где юноши танцевали какой-то странный акробатический танец.

— Это? Сейчас… А! Капоэйра.

— Ничего себе, — нахмурился Старостин и процитировал: — Бразильский вид боевого искусства, включающий элементы акробатики, ритм во время тренировки задается традиционными музыкальными инструментами… В Москве есть федерация капоэйры, множество групп.

— А мне Мирочка говорила, что это танец! — сказала Роза Исааковна.

По словам учительницы рисования, от которой у девочки, похоже, секретов не было, Мирослава Ладыгина увлекалась этим бразильским полутанцем-полуборьбой. Однажды, когда Мира писала этюды в парке Пушкина, она увидела группу танцоров. Позитивная энергетика и свобода самовыражения юношей и девушек так впечатлили ее, что она тут же сделала набросок.

— Смотрите, капоэйристы на ее рисунке не сражаются, они играют! И стиль этой игры уникален и неповторим для каждого… Собственно, как уникален и неповторим сам человек.

— И все же это смесь всего: и боевое искусство, и танец, и игра одновременно, — настаивал Старостин.

— Нормальный коктейль для подростка, — заметила Лученко.

— Знаете, что мне рассказывала Мирочка про свое увлечение? — лукаво улыбаясь, спросила преподавательница.

— Очень интересно!

— Что капоэйра в сто раз лучше фитнеса, йоги и гимнастики. Что фигуры у капоэйристов лучше всех.

— Ребенок, — проворчал Старостин. — И так худющая.

— И опять скажу: это нормально для девочки — заботиться о своей талии, — заявила Вера. — Значит, она занималась этим серьезно?

— Она ходила на занятия, во всяком случае. Капоэйра развила у нее удивительную пластику тела, она прекрасно танцевала. Правда, Кирюша? — Роза Исааковна обратилась к парнишке, который высунулся из-за мольберта и прислушивался к разговору взрослых.

— Классно танцевала, — пробасило юное дарование, почесывая кончиком кисточки макушку. — Она говорила, что иногда ходит с подружками в клубы на дискотеки. И там показывает высший пилотаж. А когда к ней начинают клеиться, то особо навязчивым ухажерам она внятно объясняет, чтобы отваливали поскорей, при помощи той же капоэйры.

Старостин задумался. Он или его люди всегда сопровождали Миру на все прогулки и занятия. Правда, было несколько случаев, когда она удирала… А они рыли землю, чтоб ее найти. Потом она смеялась, обещала отцу не рассказывать. И действительно не рассказывала. Значит, на дискотеках?… Вот несносная девчонка!

— Однако я совсем заболтала вас. А как же ваш ребенок? Кто у вас, мальчик или девочка? Когда вы придете в нашу студию?

— Мы сейчас уезжаем за границу. Вот вернемся, и тогда… — улыбаясь, заверила Лученко.

Перед выходом из дома творчества Вера решила посетить, как это прежде называлось, дамскую комнату. Там она увидела двух девушек лет пятнадцати. Одна из них сидела в кабинке, справляя нужду, другая же, встав на унитаз в соседней кабинке, фотографировала процесс на мобильный телефон, зависнув над перегородкой. Затем они поменялись местами. Закончив сие действо, одна из девушек заявила: «Надо будет для прикола разместить эту фотку "В контакте"».

Лученко поморщилась. Все-таки профессия врача, тем более психотерапевта, приучила ее ничему не удивляться. Но в данном случае опытного доктора сумели обескуражить. Она подумала: «Какие разные миры! Рисунки, увлечение танцем, который не совсем танец, а скорее искусство красиво наносить удар. И эти… Которые хотят показать себя на толчке всему интернет-сообшеству. Словно пришельцы из разных эпох. Дети из будущего — и обезьянки, не ведающие стыда».

Выйдя из здания, Старостин ослабил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и только и смог произнести:

— Во дела! Что девчонка успела, и это в то время, как всю семью неусыпно охраняли мои сотрудники. Ну, я с этим разберусь!

— Сергей, не надо устраивать никаких разборок. Ваши люди не виноваты. Мира — очень непростая девочка.

— Это точно.

Молча доехали до дома в тихом московском переулке, где жила семья Ладыгиных. Консьерж вежливо поздоровался, и они прошли к лифту. Поднявшись на последний этаж дома, оказались на площадке, куда выходила одна бронированная дверь. Спутник Веры отпер ее своим ключом, они вошли внутрь.

Оформление апартаментов сразу и недвусмысленно заявляло: здесь живет принцесса. Легкие прозрачные ткани и множество всевозможных рюшей, оборок для обрамления окна и украшения кровати, гобелен со средневековым замком, стул перед белым с позолотой трюмо, оформленный под трон с помощью бархата и кружева золотых и пурпурных оттенков, — все это настаивало на том, что вы попали в сказку. Не слишком ли назойливо? Тем более что в качестве декора повсюду витали ангелы, эльфы и феи, словно сотканные из серебристого и золотистого мерцания.

Обращала на себя внимание и мебель, обитая тканями с разнообразным цветочным орнаментом. Окрашенный в нежно-голубой цвет потолок играл, должно быть, роль ясного майского неба. Во всех трех комнатах Мириной квартиры стояли гордые декоративные цветы всевозможных форм и оттенков, практически не отличавшиеся от живых цветов.

Вера подумала, что для полной композиции не хватает бабочек, — и тут же их увидела, вместе со стрекозами и божьими коровками. Это были тончайшие вышивки на шторах, подушках и покрывале. Люстра в гостиной представляла собой хрустальный каскад из стразов. Этот шедевр Сваровски заливал сказочный мир дворцовым бриллиантовым светом. Повсюду, во всех углах валялись, сидели и висели всевозможные мягкие игрушки, большие и маленькие.

Гостья ходила по большой квартире и ощущала прилив недовольства. С одной стороны, она не могла не признать, что мир этот красив и изящен, с другой — слишком нарочит и слегка фальшив. Где же подлинная жизнь дочери миллионера?

Пока она ходила по квартире в поисках отпечатка личности Мирославы, ее спутник сидел в глубоком кресле с шелковой обивкой и немного скучал. Все-таки странная она, эта Лученко. Хотя вроде и многое ей дано, но все равно — странная. Что тут ловить? Ходит вдоль стен, точно охотничья собака. Кажется, готова обнюхать каждый миллиметр пространства. А толку? Похищение ведь произошло в Киеве, а не в Москве! Нет ни малейшего смысла искать в этой квартире то, чего в ней нет.