Противоядие от алчности - Кэролайн Роу Страница 45

— Вы желаете, чтобы я сопровождал вас, ваше преосвященство? — спросил капитан.

— Нет. Мне нужно, чтобы вы позаботились о тех, кто останется.

Пока остальные чистили одежду и обувь, Жилберт осматривал свои порванные шоссы, заляпанные грязью походные башмаки и лекарскую тунику неподходящего размера, рассуждая, можно ли носить это на обеде в королевском дворце, даже если в зале не будет самого короля.

— Одно дело, — объяснил он Юсуфу, которого прислали посмотреть, все ли в порядке с раненым после потрясений этого дня, — выглядеть как дворянин в одежде покрытой дорожной пылью и грязью. Это простительно. Совсем другое — выглядеть так, как будто я снимал одежду с убитых, — грустно заметил он.

— Сеньор, если бы я знал, где найти другую одежду, — сказал Юсуф, — я бы принес ее вам. У моего хозяина есть другая накидка, которая подошла бы вам больше, но она слишком длинная — она достанет вам до лодыжек.

— Тогда я совсем буду походить на лекаря. Боюсь, придумать ничего нельзя, — сказал Жилберт. — Пожалуй, я просто счищу грязь с той одежды, что у меня есть, и пойду так.

— Я найду кого-нибудь, кто почистит вам башмаки, — сказал Юсуф.

Когда Юсуф возвратился с башмаками, Жилберт лежал на кровати, неотрывно глядя в темный потолок комнаты.

— Как хорошо, что ты пришел, Юсуф, — сказал он, садясь. — Давай спустимся во внутренний дворик и насладимся этим вечером, а то меня начали одолевать грустные мысли.

Медленно, но уже легче, чем прежде, Жилберт спустился по искусно сделанной каменной лестнице во внутренний двор. Он подошел к скамье у фонтана и с облегчением сел.

— Ты любишь ездить верхом, не так ли, Юсуф? Ты хорошо держишься в седле, почти так же, как я, когда я был мальчиком.

— У меня не было возможности практиковаться, — сказал Юсуф.

— Верно. Это заметно по некоторым движениям. Но твое умение произвело на меня впечатление.

— Его Величество сказал, что, если бы я прибыл ко двору, у меня была бы собственная лошадь из королевской конюшни и собственный мул для путешествий, — задумчиво произнес Юсуф.

— А ты поедешь?

— Как я могу оставить моего хозяина? Он дал мне одежду и накормил меня, когда я ходил в обносках и голодал. Он спас мне жизнь, нанял учителей, чтобы научить меня читать и писать на вашем языке, и уже многое передал мне из своих знаний о врачевании. Кроме того, он слеп, а если его дочь выйдет замуж, кто поможет ему?

— Она очень красива, — сказал Жилберт. — И разбирается во врачевании.

— Да. Но она должна выйти замуж. Когда она в городе, моя хозяйка заставляет ее кутаться, словно кокон, чтобы ее не коснулся ни один посторонний взгляд.

— Она мудрая женщина. Все наши спутники, включая священников, поглядывают на нее. Иногда я наблюдаю за ними, чтобы скоротать время.

— Вы отлично ездите верхом, — сказал Юсуф. — Я никогда не видел, чтобы человек с таким ранением мог так ловко взобраться на лошадь и так хорошо ею править.

— Ты льстишь мне, Юсуф. Верхом я езжу достаточно сносно, просто за последние несколько лет мне пришлось по разным причинам много времени провести в седле. Я вел довольно беспокойную жизнь. — Он умолк. — Юсуф, ты не мог бы передать его преосвященству, что мне нужно переговорить с ним с глазу на глаз? — наконец попросил он. — Я бы сам сходил, но в последнее время я двигаюсь не так быстро, как ты.

— Хорошо, я спрошу его, — сказал Юсуф и убежал.

— Сожалею, что потревожил ваше преосвященство, — сказал Жилберт.

— Пустяки, — ответил Беренгер. — Сегодня такой приятный вечер, во внутреннем дворике так хорошо. Вам не помешает присутствие моего лекаря?

— Нисколько. Я буду рад, если он послушает все то, что я должен сказать.

— Тогда я весь внимание, — серьезно произнес Исаак.

— В часе отсюда, в стороне от дороги на Таррагону, — сказал Жилберт, — находится скромное имение моего отца. С вашего разрешения и при вашей доброй помощи, ваше преосвященство, завтра я покину вашу компанию и отправлюсь туда. Когда мое здоровье восстановится, я приеду в Таррагону. Надеюсь, на это мне понадобится всего несколько дней.

— Вы хотите, чтобы мы отвезли вас в дом вашего отца?

— Нет. Это слишком, я не смею просить вас об этом. Я только прошу позволить мне воспользоваться вашим мулом, чтобы отвез меня в имение, и отправить со мной одного из ваших людей, чтобы он привел мула обратно. Как только я прибуду, мой дядя даст мне лошадь.

— Ваш дядя?

— Он очень щедрый человек. Ну, или мой отец, конечно, — быстро добавил он. — Не в этом дело. Мне нужно в Таррагону, поэтому я надеюсь увидеть вас там, ваше преосвященство, еще до завершения Генерального совета.

— А что думает об этом мой лекарь?

— Это вполне возможно, — сказал Исаак. — Но если ваше преосвященство не возражает, я хотел бы сопровождать Жилберта и взять с собой дочь. Думаю, это путешествие окажется для него более трудным, чем он полагает, и я хочу осмотреть его рану, когда он прибудет в имение, а также перевязать ему руку.

— Это устроит вас?

— Конечно, — сказал Жилберт.

— Отлично. Капитан все устроит. Желаю вам счастливого воссоединения с отцом и молюсь о том, чтобы вы не опоздали и успели повидаться с ним.

— Чтобы повидаться с ним? О, конечно. Но в имении находится мой дядя, на случай если отца уже не будет.

— И, конечно, вы можете взять мула и людей, чтобы отправиться к своей семье. А теперь я прощаюсь с вами. На рассвете я отправляюсь в Таррагону. Франсес и Бернат едут со мной. И, Жилберт, кем бы вы ни были, я от всего сердца желаю вам большего счастья, чем прежде.

— И кто же я, по вашему мнению, ваше преосвященство?

— Не знаю, — ответил Беренгер. — Но пусть Господь пребудет с вами завтра и всегда. Пойдемте обедать.

И трое мужчин в сопровождении Юсуфа поднялись по лестнице и по галерее отправились в большую столовую, где все собрались на ужин.