Глаз урагана - Сергей Донской Страница 45

Египет, Каир, окрестности Хан-аль-Халили,

27 мая, день

В Москве пробило два часа пополудни, в Каире был час дня: оба города, разделенные морями, реками, горами и границами, одинаково страдали от жары, смога и автомобильных пробок. Саша Горовец даже подумал, что если закрыть глаза и только слушать гул моторов и вдыхать гарь, то можно запросто представить себя находящимся в российской столице, а не в египетской.

Но дремать было некогда. Тронув задумавшуюся Наташу за плечо, он показал жестом на зеленый глаз светофора. Они молча пересекли улицу и приблизились к стоянке такси с оранжевыми пластинками.

С того момента, как Саша назвал Верещагину Натальей Никаноровной, минуло не так уж мало времени, но ничего похожего на сближение или симпатию между ними не намечалось. Наташа сразу узнала в Горовце того отвратительного типа, который затеял дебош возле ресторана, и держалась подчеркнуто отчужденно. Помнила она также и профилактическую беседу в посольстве, сопровождавшуюся размахиванием кочергой. Это не придавало ей ни оптимизма, ни уверенности в том, что поездка совершенно безопасна, как заверил Наташу спутник. Ее втянули в шпионские игры, и она чувствовала себя собачонкой, которую тащат куда-то на поводке.

Или на веревке с петлей-удавкой. Прямиком к краю пропасти.

Даже небольшая сумма, выданная Сашей на покупку сувениров, не улучшила настроение Наташи. Сто баксов – это только сто баксов, а жизнь стоит гораздо дороже. Наташе абсолютно не хотелось на рынок, куда сопровождал ее Саша. А его обещание свозить ее потом куда-то еще не сулило ничего хорошего. Весь день не сулил ничего хорошего. Весь оставшийся отпуск, будь он неладен.

Нервно постукивая босоножкой, Наташа остановилась на солнцепеке, отдав Сашу на растерзание таксистам. Он не столько торговался, сколько отбивался от желающих отвезти пару хоть на край света.

– Пятнадцать, – твердил Саша, ворочаясь в плотной толпе египтян.

– Сорок, – кричали ему в ухо.

– Тридцать!

– Пятьдесят!

– Меньше двадцати пяти никак нельзя!

Переговоры велись на ужасающей смеси языков, но Наташа отчасти понимала, о чем идет речь. Таксисты божились, что такая дальняя и трудная поездка представляет немалый риск для них самих и их колымаг, а потому настаивали на достойной оплате. Саша же полагал, что полуторакилометровый маршрут не стоит приравнивать к подвигам Геракла. Сошлись на одном долларе и десяти египетских фунтах. Счастливчик, которому адресовалось последнее предложение, вцепился в рукав Саши и поволок его к облупленному «жигуленку» с разбитой фарой и портретом Саддама на лобовом стекле.

Забираясь внутрь, Наташа поцарапала щиколотку и села на что-то твердое, торчащее под обшивкой сиденья. К тому же ее ужасно раздражали модные стринги, из-за которых казалось, что между ягодицами пропустили бельевую бечевку.

– Я проклинаю тот день и час, когда решила отдохнуть в Египте, – сказала она Саше.

– Египет очень хороший страна, очень, – оскорбился таксист.

Он говорил: Игыпт, хароши, очын. Для того чтобы услышать такую речь, совсем необязательно было покидать Россию. Отправляйся в ближайшую шашлычную и услышишь то же самое.

– Прогулка по Хан-аль-Халили поднимет тебе настроение, – пообещал Саша.

Они с самого начала перешли на «ты». Не церемониться же с типом, который обозвал Наташу… гм, женщиной легкого поведения. О том, каких эпитетов удостоился во время скандала сам Саша, она предпочитала не вспоминать. Давно не будучи девушкой, Наташа обладала чисто девичьей памятью. В этом она ничем не отличалась от большинства представительниц слабого пола.

– Настроение у меня поднимется дома, – заявила она с таким апломбом, словно все эти дни изнывала от приступов ностальгии и патриотизма.

– Главное, не забывай торговаться, – посоветовал Саша, непринужденно обнимая спинку своего дерматинового сиденья. – Чем громче, тем лучше.

– Господь голосом не обидел, – фыркнула Наташа.

– И не бери подарков.

– Каких подарков?

– Никаких, в том-то и дело. Ни у кого.

Таксист мрачно взглянул на Сашу и ударил кулаком по клаксону. Очевидно, ему не нравились чересчур умудренные опытом туристы.

– Например, тебе предложат золотого скарабея, – продолжал Саша.

– Что такое скарабей? – поинтересовалась Наташа.

– Битль, – вмешался таксист. – Жюк.

– Навозный жук, – уточнил Саша.

– Навозный? – Наташа наморщила нос. – Фи! Я к нему и пальцем не прикоснусь.

– На самом деле их клепают здесь из золота. Они для египтян священные. Фокус в том…

– Что жук окажется не золотым, а бронзовым?

– Это уже банальное кидалово, а не фокус.

– Тогда в чем хитрость?

– Как только ты возьмешь жука или любой другой бесплатный сувенир, – наставительно произнес Саша, – щедрый араб от тебя уже не отстанет. Будет таскаться за тобой повсюду, пока не получит ответный подарок. Исключительно в денежном эквиваленте. Нравится тебе такая перспектива?

– Нет, – честно призналась Наташа. – Но еще меньше радует меня твое общество. Кто станет сегодня повсюду таскаться за мной следом, так это ты.

Таксист запрокинул голову и захохотал, нимало не заботясь о том, что рискует стесать борт «жигуленка» о махину рефрижератора с надписью «Coolest Cool». Покосившись на его разинутый рот, Наташа пожалела, что под рукой у нее нет священного для египтян навозного жука. Уж она бы нашла ему применение.

* * *

Рынок поглотил Наталью и Сашу, как океан поглощает капли дождя. Несколько шагов, и вот уже они растворились в круговороте человеческих голов, фигур, одежд, страстей и судеб.

На всякий случай он то и дело брал спутницу за локоть, но она раздраженно высвобождала руку. Решив умаслить ее в буквальном смысле этого слова, Саша взял курс на лавку «Арома». Наташа, увлекшаяся поддельным антиквариатом, пыталась возражать, но, очутившись в парфюмерном магазине, забыла обо всем.