Жена самурая - Лора Джо Роулэнд Страница 44

Дым стелился над Мияко, придавая гнетущей духоте тревожный привкус. От разносчиков газет, шнырявших по улице, Сано узнал, что ветер повалил несколько ламп, зажженных по случаю Обона, отчего начался пожар, распространившийся по всей южной части города. Напуганные жители искали другие очаги возгорания.

* * *

Прошлой ночью Сано встречался с сёсидаем Мацудаирой и канцлером Янагисавой в замке Нидзё.

Для начала Янагисава высмеял саму мысль о реставрации власти императора:

— Двор бессилен. Кто осмелится атаковать бакуфу?

— Такое прежде случалось, — сказал Сано, приготовившийся к отпору возражений, которые приходили и ему в голову, когда Рэйко излагала свою версию. — Четыреста семьдесят лет назад император Го-Тоба попытался свергнуть диктатуру Камакуры при помощи воинственных монахов и некоторых самурайских кланов.

— Я знаком с историей, — небрежно заметил Янагисава. — Переворот Го-Тобы провалился. Та же участь постигла и мятеж, который возглавил император Го-Дайго спустя двести лет. Хотя он смог добиться контроля над страной, его правление долго не продлилось.

— Согласен, те попытки окончились ничем, — сказал Сано. — Я имею в виду, что кое-кто предпринимал их. А переворот императора Го-Дайго в итоге привел к власти новый клан. Это может повториться, если мятеж разрастется и даймё объединятся против клана Токугава, Мияко — неплохое место для начала гражданской войны. Город находится далеко от Эдо, где сосредоточены войска сёгуна, а император является объединяющей фигурой для всех недовольных режимом. Должно быть, Левый министр понял это. Заговор против бакуфу есть государственное преступление, участники, их семьи и все, кто с ними связан, подлежат смертной казни. Поэтому Коноэ и поспешили уничтожить.

Янагисава нахмурился. Сано догадался, что канцлер собирается возразить только ради того, чтобы возразить. «Наверняка испытывает неудобство от того, что именно я рассказываю ему про заговор, о котором слыхом не слыхивал», — подумал сыщик.

— Я займусь ситуацией вокруг дома правителя Ибэ, — сказал Янагисава, который не имел права игнорировать любую, даже мифическую угрозу режиму.

— Моя гвардия к вашим услугам, — отозвался сёсидай, явно обрадованный тем обстоятельством, что самому можно ничего не делать.

Сано надеялся: задача настолько поглотит внимание Янагисавы, что у того не останется времени вмешиваться в следствие. Он чувствовал: в конце концов придется пожалеть о странном партнерстве.

* * *

По дорожкам гуляли, перешептываясь, придворные. При виде Сано они замолкали и кланялись. Видя враждебность в глазах, Сано предположил, что вельможи обсуждают убийство Аи су, фальшивое сообщение о его смерти и арест Асагао. Естественно, никому он здесь не был нужен. И все же предвкушение повышало настроение. Обнаружение шайки заговорщиков давало новую возможность для раскрытия дела.

В имении Правого министра вся челядь собралась во дворе. По лестнице особняка, опираясь на трость из черного дерева, спускался Исидзё в официальных черных шапочке и кимоно. Увидев Сано, он остановился на нижней ступени.

— Поздравляю вас с чудесным возвращением в мир живых, сёсакан-сама, — сказал он, кланяясь с холодным достоинством, чем выражал неудовольствие по поводу приезда Сано. — Прошу прощения за то, что не имею времени принять вас, так как должен ехать к дочери. Она сейчас дома, но очень расстроена в связи с обрушившимися на нее несчастьями.

Сано сосредоточился для трудной и опасной беседы. Убийца уже покончил с одним вассалом клана Токугава, предстоящий разговор мог стать причиной смерти другого.

— Прошу прощения за арест досточтимой госпожи Асагао, ей пришлось пострадать из-за ошибки, причиной которой был канцлер Янагисава.

Исидзё немного смягчился:

— Спасибо, что освободили мою дочь. — В голосе прорывались язвительные нотки. — Конечно, свобода — это всего лишь то, чего заслуживает госпожа Асагао. Она полностью реабилитирована?

— Да, полностью. Не могли бы вы уделить мне немного времени? Я вынужден задать вам несколько вопросов.

— Например?

— Где вы были во время убийства позапрошлой ночью?

Раздраженно покачав головой, Исидзё покинул ступеньку.

— Мои дела вас не касаются. Я не состою в списке подозреваемых, а следовательно, и к новому убийству не имею никакого отношения, ибо очевидно, что оба злодеяния совершены одним и тем же человеком.

— Я говорил с канцлером Янагисавой. Он сообщил информацию, которая меняет ваше положение.

На лице Исидзё отразилось беспокойство.

— Я был здесь, у себя, меня разбудил крик. Вскоре пришел слуга и рассказал, что опять кого-то убили. Мои домашние могут подтвердить это.

Поглядев на замкнутые лица слуг, Сано понял, что они будут до последнего защищать хозяина от презренных представителей бакуфу.

— Вы получили сообщение о том, что я собираюсь ночью проникнуть во дворец?

— Да. — Исидзё упер трость в бордюрный камень. Он изучающее смотрел на Сано, производя в уме непростые расчеты.

— Но вы ничего не предприняли в связи с этим?

Правый министр кисло улыбнулся:

— Я презираю анонимки, потому не обратил внимания на сообщение. Мне сказали, что подобные письма получили госпожа Дзёкио, принц Момодзоно и император. Я разговаривал с ними сегодня утром, они также проигнорировали послания.

— Понятно. — Сано ощутил досаду. Исидзё наверняка посоветовал им заявить, что они не обратили внимания на шанс избавиться от настырного сёсакана.

— Если вам все понятно, то я, пожалуй, пойду.

— Минутку. Ваша дочь реабилитирована, но ее место в списке подозреваемых заняли вы. Между вами и Коноэ шла борьба за пост премьер-министра. Кроме того, моя смерть от «крика души» оправдывала сидящую под арестом. Вот вам два повода для двух убийств.

Исидзё ощерил черненые зубы; худая рука с силой сжала золотой набалдашник трости.

— Допустим, вас не убедило мое алиби. Но неужели вы и в самом деле думаете, что я обладаю сверхъестественными способностями убивать?

Сано указал взглядом на слуг:

— Не лучше ли нам побеседовать наедине?

В глазах Исидзё мелькнул страх. Виновен министр в убийствах или нет, но ему явно было что утаивать. С выражением страдания на лице он вежливым жестом пригласил Сано зайти в дом.

* * *

Кабинет украшали панно. На первом от двери был запечатлен сад, под деревом, окруженным гроздьями глициний, стояли юноша и старик в одеждах тысячелетней давности.

Сано указал на старика:

— Каматари Накатом и, ваш предок. Рядом принц Накано-Ойе. Они организовали заговор, в результате которого принц стал императором, а Каматари — теневым правителем Японии. Ваш предок взял имя Фудзивара в память о глициниях, среди которых собирались заговорщики. Он добился многих льгот для своего клана. Примерно пятьсот лет Фудзивара правили страной, стоя за императорским троном.