Илоты безумия - Николай Чергинец Страница 44

— Понимаете, эти люди могли быть носителями больших тайн ЦК, и кто-то, скажем, получив информацию об их возможном аресте, посылал закодированный сигнал. Человек тут же подходил к окну и…

— Кто его знает. Но в принципе такое возможно… Какая еще у вас есть информация?

— Увы, пока никакой.

Левин поправил очки и начал пристально смотреть на Анохина. Тот смущенно спросил:

— Что вы на меня так смотрите?

— Вам никто не говорил, что у вас проблемы с печенью?

— С печенью? Нет, никто.

— А ну, прилягте на кровать.

Анохин молча лег, а Левин начал медленно водить руками над его телом.

— Так… И желудок не помешало бы тщательно проверить, а печень, сомнений нет, требует лечения… — он выпрямился: — Все, можете вставать. Советую проконсультироваться у хорошего специалиста.

Анохин явно был смущен, но старался не подавать вида:

— Может, ваши руки подскажут заодно и сколько мне лет осталось жить на этом свете? — улыбаясь, спросил он.

— Вот этого они не скажут, но все равно вы не шутите: то, что я сказал, — правда. Сами-то ничего не ощущаете?

— Черт его знает. Изжога, бывает, мучает, а вот печень… нет, не замечал.

— Пьете, наверное, часто?

— Это так. В посольстве приходилось часто спиртное глушить. Встречи, приезды из Москвы начальства. Да и работа такая. Чтобы развязать язык у интересующею тебя человека, иногда и пары бутылок на двоих было мало. Так что работа не только нервная, но и опасная для здоровья, правда, не всегда полезная и нужная людям. А вот ваш талант, оказывается, нужен всем. Сколько ни читаю, сколько ни думаю, но, убейте, никак не пойму, что же это такое — экстрасенс? Вас можно отнести к этой категории людей?

— Экстрасенс — это сверхчувствительный. Но в этом нет ничего сверхъестественного. Один человек чувствует излучения человеческого тела слабо, другой чуть лучше, ну а третий — превосходно. Многократные опыты во многих странах подтверждают, что отдельные люди обладают этой «объективной реальностью».

— А что такое биополе?

— Биополе? Это физическое поле биологического происхождения. Сейчас ученые многих стран бьются над разгадкой структуры этих полей живых систем. А фактов, что они есть, — предостаточно. Поэтому эту реальность необходимо тщательно изучать, анализировать. Уверен, что результаты таких исследований наверняка приведут к глубоким и нестандартным выводам об окружающем нас мире.

— Абрам Иосифович, ну а задача, которую ставит перед вами Керим, выполнима?

Левин долго молчал. Несколько раз поправил на носу очки, сосредоточенно думая о чем-то своем. Наконец ответил:

— Лично я здорово сомневаюсь. Слишком масштабная задача, слишком мало времени и почти нет ученых.

— Ну почему же. В ближайшие дни мы выделим вам целую группу ученых, и вы сможете вплотную заняться этой работой.

— А русские среди них есть?

— Нет. Да и зачем они вам, вы же прекрасно говорите по-арабски, владеете английским…

— Да, это, конечно, так. Но вы же наверняка хорошо знаете, что такое психологическая совместимость, психологический микроклимат.

— Я понимаю вас, Абрам Иосифович, но помочь, увы, ничем не могу. Нет здесь ученых из России…

Вдруг Анохин словно встрепенулся:

— Но если вам надобно общение, то здесь, пожалуй, я могу помочь. Скажите, вы не хотите иметь прислугу или, скажем, денщика русского?

— Кто он?

— Бывший советский солдат. Можно и Стрельцову дать такого солдата.

— А вы, Леонид Карлович, — впервые назвал Анохина по имени-отчеству Левин, — верите в затею Керима? Правда, мне еще совершенно неизвестен весь его замысел…

— У Керима огромные, или, как вы недавно выразились, нестандартные, планы. Если он добьется своего, то весь мир окажется у его ног.

— Как я понимаю, он свои проблемы хочет решать путем применения силы. Согласитесь — это нонсенс. Саддам Хусейн обладал мощной, современной армией, а американцы, как говорится, одной левой загнали его в угол.

— Керим идет иным путем. Настанет день, и в руках Керима окажутся все главные нервные центры крупнейших государств планеты. Если понадобится, то он не остановится и перед применением любого вида оружия, в том числе и ядерного.

— Где он возьмет его?

— У нас будет все, Абрам Иосифович. Поэтому я и советую вам отбросить прочь все сомнения и засучив рукава взяться за работу.

В этот момент в комнату вошел Стрельцов:

— Добрый день. Чего вы в такую прекрасную погоду сидите в помещении? Советую прогуляться.

— Благодарим, — поднялся Анохин, — но мы тоже неплохо провели время. Надеюсь, Абрам Иосифович сообщит вам о содержании нашей беседы. Ну, а я пойду, ждут другие дела.

Не доходя до дверей, Анохин спросил у Левина:

— Так как насчет бывших русских солдат?

— Возьмем. Как-никак, хоть будет с кем на родном языке пообщаться.

— О’кей! — кивнул головой Анохин и вышел.

— Каких солдат он имеет в виду? — недоуменно спросил Стрельцов.

Левин сел на кровать и подробно передал содержание недавнего разговора.

Стрельцов засыпал его вопросами. Левин, ответив на них, задумчиво произнес:

— Ты знаешь, Андрей, о чем я думаю? Советский Союз, действительно, уже не единое целое. В такой ситуации кому мы нужны, кто позаботится о нас? Согласись, ответить на этот вопрос трудно. Организация Керима существует реально. Причем ясно, что она ярко выраженная преступно-террористическая межгосударственная организация. Я не сомневаюсь, что Кериму под силу взорвать мир, втянуть народы в ядерную войну. В такой ситуации, мне представляется, единственный выход у нас — это согласиться на сотрудничество, узнать о планах Керима, его возможностях и поведать миру обо всем, что узнаем. Короче говоря, я предлагаю служить всему человечеству.

— Пожалуй, ты прав, — после длительной паузы согласился Стрельцов. — Ну, а если нам дадут наших парней, то, считай, наш коллектив удвоится.

— Будем считать, что и возможности тоже, — улыбнулся Левин.