Паутина - Пол Дж. Макоули Страница 44

Как только фургон притормозил на желтом сигнале светофора, мы тут же выгрузились и бросились к магазину. Какой-то чудак, одной рукой державший собачку на поводке, а другой сжимающий банку пива, ехидно ухмыльнулся. Парни в форме заняли позиции. Мы с Аланом Раддом прошли через пластиковые полосы, завешивавшие вход. Внутри оказалось не просторнее, чем в одноместном гараже. Давным-давно, вероятно, в прошлом веке, эту клетушку выкрасили в белый цвет. Вдоль одной стены выстроились стойки с компакт-дисками — обложками наружу. Подбор диснеевских фильмов свисал, точно сияющий плод, с металлического дерева, увенчанного мультяшной вороной в фетровой шляпе. Вентилятор перемешивал затхлый теплый воздух. Алан Радд предъявил ордер прыщавому парнишке за прилавком и немедленно приступил к делу.

— У меня ордер на обыск в этом помещении по закону о защите детей.

Паренек читал толстую книгу «Физиология насекомых», лежащую на прилавке между замызганным кассовым аппаратом и шестидюймовым монитором камеры видеонаблюдения, укрепленной над дверью. Он захлопнул книгу и устало произнес:

— Берите что надо и идите, договорились? Я здесь только работаю.

— Сколько вам лет, юноша? — спросил Радд.

— Послушайте, мне сказали, что здесь все законно. Об этом узнают в моем колледже?

— Только если вы сами пожелаете рассказать. Когда я здесь все закончу, можете позвонить владельцу. Полагаю, он захочет знать, что мы тут делаем. А пока уделите мне минутку и выслушайте это.

И Алан Радд принялся читать вслух текст ордера. Я позвал ребят в форме, и мы прошли за прилавок. В крохотной кладовой пахло плесенью, слабая электрическая лампочка висела на потертом шнуре. Сломанная раковина в углу, груда пустых картонных коробок, четыре абсолютно одинаковых серых металлических шкафчика. Я погремел запертыми дверцами. Один из парней вытащил громадные кусачки и срезал ими один за другим дешевые висячие замки. Шум и лязг разнеслись по всей кладовке.

Никаких компакт-дисков. Лишь груды глянцевых журналов в пластиковой упаковке. Датские и немецкие, с обычными заголовками и обложками. «Анальное буйство». «Анальная услада». «Утехи школьницы». Назидательно-феминистское «Во какие сиськи!». Пылкое исследование нежнейшего момента соития «Дрожь по всему телу».

Я бросил подборку на прилавок, и Алан Радд спросил мальчика:

— Никогда ничего из этого не продавали?

— Честное слово, инспектор. Никогда этого не видел.

— Выкладывай все, паренек, — потребовал Алан Радд. — Может, это товар, который положено отпускать особым клиентам? Тем, кто знает, что спросить?

— Это магазин видео, — напомнил мальчишка, — на случай, если вы не заметили.

— И вы продаете только кошерную продукцию? — поинтересовался я.

Мальчик пожал плечами. Алан Радд вздохнул:

— Ничего не видел, ничего не слышал, да? Я записал твое имя и адрес, и хозяину ты позвонил, так что забирай свой талмуд и вали отсюда. Найди себе более приличную работу, чтобы оплачивать студенческий заем. Давай топай.

— Я должен дождаться…

— Мы и без тебя сумеем поговорить с твоим шефом. Сильно сомневаюсь, что он будет в настроении выплатить тебе выходное пособие, так что предлагаю валить, пока я не придумал, какое тебе выдвинуть обвинение.

Когда мальчик запихнул свою книгу в рюкзак и поспешил выбраться наружу, Алан еле слышно добавил:

— Юный идиот.

Мыс Аланом Раддом стояли на улице, пока наши спутники доставали из машины пластиковые контейнеры для вешдоков и приступали к их загрузке.

— Так я и знал, что к нашему приходу здесь все будет ко-шерно, — заметил я. — Кому-то было известно об операции.

Алан выудил диск из контейнера, который нес один из наших ребят. На этикетке значилось: «Белоснежка».

— Надо будет просмотреть все диски, — бросил он. — На случай, если они не те, чем называются.

— Дорк, Слоппи, Гручо, Пипи, Ретардо и еще одного забыл. Почему всегда забывается имя последнего гнома?

Радд засмеялся:

— Во-первых, вы назвали только пятерых…

— Я имею в виду «Белоснежку и шесть гомов» Уоллеса Вуда. Это пародия, а не мультфильм. Ну попробуйте вспомнить настоящие имена.

— Профессор, Ворчун, Весельчак. Чихоня, Соня. Молчун… Тьфу!

— Я же говорил!

— Я смотрел этот мультик раз сто. Мои дети его обожают. Я всегда думал, что было бы гораздо увлекательней, окажись один из гномов шпионом. Работал бы под прикрытием, скажем, на Злую Мачеху.

— У нее был свой способ наблюдения, насколько я помню.

— Впечатляющая получилась бы сцена, если б гномы застигли его за диверсией. И внезапно поняли бы, почему его зовут Молчун.

Было славно стоять на солнышке и мирно дурачиться, пока ребята в форме загружают в фургон трофеи. Большинство британских полицейских тратят свободные минуты на занудные жалобы или на треп о футболе. Мы жалкие любители в разговорных интерлюдиях по сравнению с коллегами из Штатов, которые, если верить книгам и кинофильмам, так изящно и гладко философствуют, что можно без всяких правок размещать подобные цитаты на страницах серьезных газет. Что ж, сдается, мы с Аланом Раддом внесли свой вклад в устранение дисбаланса. Я спросил:

— Ты, часом, ничего не знаешь о налете в минувшее воскресенье? Журналист в Уолтемстоу.

— Что там искали?

— Ужастики. В этом участвовал один из моих коллег. Ему любопытно, привлекли того журналиста или нет.

— Такие экспедиции обычно бывают итогом глупой мелкой свары между соседями. Урожай, как правило, не стоит преследования. Одна сторона доносит на другую, и вот мы ломаем дверь, выходим оттуда с собранием фильмов какого-нибудь дурня и ставим еще одну галочку в криминальной статистике. И если только не всплывает какая-нибудь пор-нушка, дело заканчивается официальным предупреждением и конфискацией любого нелицензионного материала. Концерт окончен.

Двухместный серебряный «мерседес», похожий на переднюю половину обычного авто, разрубленного пополам тупым мужланом, резко затормозил позади нашего фургона. Алан Радд взглянул на часы:

— Даже если бы мы включили сирену с мигалкой, то все равно добирались бы дольше!

Крепко сбитый мужчина средних лет с перекошенным лицом и копной неестественно черных волос выбрался из машины. На нем был желтый шерстяной костюм с красным платком в нагрудном кармане и черные лакированные туфли, украшенные золотыми цепочками поверх язычков. Мистер Жаба, выдрессированный Александром Маккуином.

— Знакомый тип, — шепнул мне Алан Радд. — Прежде чем Сохо превратили в Мир Диснея, он заправлял секс-шопом на Флит-стрит. Его привлекали за несоответствие торговому стандарту: сбывал секс-комедии семидесятых под видом жесткого порно.

— Боже мой, — произнес этот тип, указывая на идущего к фургону полицейского с упаковкой журналов в руках, — боже мой, мистер Радд, нет у вас права так со мной поступать!