Рояль в кустах - Дмитрий Щеглов Страница 43

– Тебя капитан Кафтанов дожидается, ты забыл? – напомнила ему Евдокия. По всей вероятности ее спросили, что еще за капитан Кафтанов, потому что она передала трубку Кузьме. На том конце провода аллокал уверенный в себе, начальственно поставленный густой бас.

– Я к вам по делу! Вы Пошехонцев Сергей? – сказал в трубку Кузьма.

– Да, это я! По какому делу?

– По делу вашего друга – Мозгли Аркадия Гавриловича. Я следователь.

В трубке на мгновение замолчали, осмысливая неожиданное заявление. Это могло надолго затянуться. Кузьма не стал играть в прятки и сразу выложил.

– Его нашли убитым на пороге собственной квартиры, хотелось бы поговорить с вами и кое-что уточнить.

Слышно было, как Сергей переспросил:

– Когда это случилось?

– Вчера вечером!

– Вы подождите, пожалуйста! Я буду максимум через полтора часа. Или можно ко мне в офис приехать, в Химки. Подождешь, капитан?

Естественно Кузьма предпочитал дождаться его здесь, в теплой квартире, чем тащиться на противоположный конец города.

– Подожду здесь!

Он положил трубку телефона на аппарат, а когда поднял глаза, напротив него в кресле сидела бледная, как смерть хозяйка дома. Дрожащей рукой она водила по краешку блюдца.

– Я так и знала, что эта его женитьба на русифицированной немке ничем хорошим не кончится. Так и знала. Лучше бы все продолжалось, как и раньше. Господи, это я накликала беду. Прости Аркадий!

Кузьма не ожидал такой реакции от хозяйки дома. До этого он думал, что о покойном некому будет на этом свете уронить слезу. А тут такие причитания. Профессия выучила его долготерпению. Не стал он лезть с утешениями, а решил дождаться пока Евдокия сама захочет облегчить душу. А что так и будет, он в этом был уверен на сто процентов.

Хозяйка дома немного успокоилась и просто сказала:

– Младшенький Пошехонцев, ведь его, Аркадия сын!

Кузьма Кафтанов ожидал любого признания, но только не такого. За всю его следовательскую практику женщина первый раз исповедовалась ему как духовнику в своих прегрешениях. Он только переспросил:

– Тот, которого вы недавно собирали на улицу?

– Да!

– И Аркадий об этом знал?

– Не знал!

– А муж…, э…э, – Кузьма выбирал нейтральное слово, – об этом догадывается?

Евдокия отрицательно закачала головой.

– Один вы знаете! Как следователь! Может быть, эти сведения помогут вам найти убийцу! – Она постаралась взять себя в руки, – Я приблизительно знаю, откуда ветер дует, откуда угроза исходила, но нет у меня на руках фактов.

И она начала неспешно рассказывать:

– Мы втроем: я, Сергей и Аркадий заканчивали один вуз, строительный. Еще на первом курсе я заметила на себе чей-то внимательный взгляд. Вы, может быть помните или знаете, раньше были лекции по обязательным для всех дисциплинам: по история КПСС, по политэкономия, на них в большие аудитории загоняли сразу несколько групп. Так вот на одной из таких лекций чувствую я на себе прожигающий лазерным лучом неотрывный чей-то взгляд, а обернуться не могу, гордость не позволяет, с детства вредная такая, мнения о себе высокого. Но вы бы только знали, как мне хотелось оглянуться!

Лекция закончилась, я так и не повернула головы, собрала портфель и вышла в боковую дверь. Следующих совместных лекций пришлось ждать неделю. Я сделала прическу, окрасилась блондинкой, надела свое единственное приличное платье, села на проходе и стала ждать своего селезня. Зря я перышки распускала, никто на яркое оперение не клюнул, не жег увеличительным стеклом мне спину. Не выдержав, я оглянулась назад. Стылая равнина молодых голов слушающих преподавателя, и ни одна не смотрит в мою сторону. Я расстроилась.

А через неделю нас отправили на картошку.

Сами знаете, в беззаботной жизни студентов это яркая вставка, событие сродни поездке на бразильский карнавал. Днем – необременительная работа, а вечером – танцы в деревенском клубе, стоящем на высоком берегу Оки. Честное слово, потную, тесную, самую модную сегодняшнюю городскую дискотеку, рядом не поставишь с древним очагом культуры. А ночью звездное небо, тропинки, уходящие в духмяные поля, кажущаяся бесконечность бытия и наивная молодость делали меня самой счастливой на свете.

Я не считаю себя писаной красавицей. Нет у меня для этого тех данных, что считаются эталоном красоты – 90, 60, 90. Этот европейский стандарт – самая обыкновенная чушь. Пусть божок будет хоть золотым, но если он неодушевлен, грош ему цена в базарный день.

Евдокия разлила по чашкам чай.

– Пейте! Скоро муж придет, а мне еще так много надо рассказать!

Кузьма Кафтанов, удобнее устроившись в кресле, собрался долго слушать. Лирика, кажется, закончилась.

– Ну так вот. Нас поселили в школе, девчат – на втором этаже, в спортзале, а ребят на первом – в актовом. Днем мы работали, а вечером как обычно танцы и прогулки под луною.

Я в первый день еще заметила его. К нам в поле приехал парторг или инструктор из райкома, я так толком и не поняла, кто он, и стал читать нам коммунистическую проповедь. Это было в середине восьмидесятых годов, партию еще не отменили. Сами знаете, как у нас тогда было с партийной дисциплиной, любой партийный божок начинал с высоких идеалов, и только потом переходил к конкретному делу. Приехавший, не был исключением. Не успел он произнести еще и пару фраз насчет радости труда, как его перебил Аркадий.

– Товарищ! Время – деньги! Вы бы лучше нас обеспечили парным молоком, ферма своя есть, и вовремя с утра машину подали. А то, что получается? Водитель только к девяти подъехал, а в поле мы оказались в десять часов. Это не труд, а форменное издевательство. Я видел, вы поросят молоком поите, обратом, могли бы и нам флягу привести. Молочко парное, особенно с похмелья дает неповторимый кислотный осадок. Тогда, может быть и труд будет в радость! Как, дорогой? Договорились?!

Непонятно было, то ли спрашивал Аркадий, то ли молочко рекламировал? Приехавший аж поперхнулся на полуслове, не привык он, видно, чтобы с ним так разговаривали.

– Пить надо меньше! – посоветовал он. Студенты улыбнулись. Оттуда донесся молодой голос:

– Рекомендации местного алкоголика принимаем к сведению.

Раздался смех. А Аркадий серьезно продолжал:

– Вы нам фронт работ обеспечьте. Дайте поле, которое мы должны за месяц убрать, а лекцию мы и сами можем вам прочитать, только вечером, а не в рабочее время. Не призывать нас надо, мы и так приехали, вот они перед вами стоим, а лучше бы ознакомили с правилами по технике безопасности. И вообще показали бы ударным трудом, личным примером, как нужно убирать картофель.

Парторг, как пиявка напившаяся кровью, стал багровым. А ребята, которым было наплевать на картошку, лишь бы осталось больше времени на вечерние танцы и ночные гуляния, поддержав Аркадия, загалдели: