Подиум - Татьяна Моспан Страница 41

– Кто они? – спросила Катерина.

– Черт их знает! Какие-то дальние родственницы… Слышала, что Наташина маман отчудила?

– Нет.

– Скандал в прокуратуре закатила. Наташкину «девятку» опечатали – вроде как для следственных действий. Так мамаша такую бучу подняла! Какие, кричала, следственные действия, если человека уже нет? Грозила, что жаловаться будет. Такая расторопная тетка – быстро во всем сориентировалась; другая бы не знала, как рот открыть, а эта на все лапу наложила. И муженек у нее, Наташин отчим, тоже не промах…

Тамара еще что-то говорила, но Катя почти не слушала. Ей было уже наплевать на всю окружавшую суету.

После похорон Царева не пошла на поминки, потому что не могла больше слышать всяких пересудов и разговоров. "Почему Тимофея не было на кладбище? – вдруг подумала она. – Куда он подевался?"

Вечером к Кате пришла мать с Иринкой.

– Поесть тебе принесла… – Мать выгружала какие-то свертки, пакеты и что-то переставляла в холодильнике.

– Не хочу.

– Доченька, ну так же нельзя! Ты не виновата в том, что случилось.

"Виновата! – мучительно хотелось выкрикнуть Кате. – Я не убедила ее. Не смогла убедить…"

Мать скрылась в глубине кухни и загремела посудой.

– Кать! – Детская Иринкина рука осторожно до-тронулась до Катерины. – А теперь Наташа не повезет меня в зоопарк? Она обещала…

Катя вздрогнула. От простого детского вопроса у нее опять сжалось сердце.

– Я сама с тобой съезжу, только попозже, ладно?

Мария Александровна вошла в комнату:

– Может, к нам ночевать пойдешь?

Катя покачала головой:

– Здесь останусь.

Мать с Иринкой ушли, а она осталась неподвижно сидеть на диване… Как жить дальше? Она знала, что профессия манекенщицы связана со множеством соблазнов. Слыхала Катя и про молодцов на белых «Мерседесах» – девчонки говорили: на белых «меринах», – которые после показов поджидали красоток и забрасывали их визитками. Соблазнов много: не каждая равнодушно может пройти мимо богатого красавца. В Доме моды «Подмосковье» обстановка пока выглядела скромнее.

Катя не ставила перед собой цели стать манекенщицей – все получилось само собой. Долго ли сумеет она продержаться на этом месте?..

Царева не сразу услышала трели дверного звонка, доносившиеся из прихожей. Ничему не удивляясь, Катя прошла в прихожую и молча распахнула дверь.

На пороге стоял Кошелев. Один. Она не видела Алексея с тех самых пор, как встретила его прогуливавшимся под ручку с Юлечкой Иванченко.

– Можно? – Алексей нерешительно топтался на пороге.

– Заходи, – равнодушно сказала Катя.

Он прошел в комнату.

– Я слышал, у вас чепэ в Доме моды. Об этом весь город говорит.

– Да, – проговорила она тем же безжизненным голосом.

– Катюша! – Кошелев во все глаза смотрел на нее. – Ты знаешь, я в последнее время много думал… О тебе.

Катя не отвечала. Взгляд ее скользил мимо Алексея… Этот-то откуда на ее голову навязался?! Хотелось вскочить, наорать на него, но она так устала сегодня, что было лень лишний раз шевельнуться.

– Ты прости меня, а?

– О чем ты?

– Я себя вел тогда… как подонок! Пьяный был, а тут еще дружок подзуживал. Мне никто не нужен, кроме тебя!

– Давно понял?

– Давай помиримся, а? Эта Юлька такая стерва! Надоела она мне…

– Не понимаю – при чем здесь я?

– Нет, ну как… Нам ведь было хорошо с тобой, помнишь?

– Извини, нет.

– Катюша! – Алексей шагнул к ней. – Ну что ты?

Катя заставила себя взглянуть на Кошелева в упор: неужели этот парень когда-то так много значил в ее жизни? Казалось, все было очень давно. И вообще – не с ней…

– Ты простишь меня?

– Алексей… – Она будто споткнулась на слове. – Сейчас все это никому не нужно. Простила, не простила – какая разница? Я забыла обо всем.

– Конечно, у тебя сейчас другая жизнь, – с раздражением сказал он.

– Это ничего не меняет. Извини, но ты мне не нужен. Что у нас с тобой было-то? Переспали раз, и все… – Бессознательно она копировала сейчас чужую манеру вести разговор – Тамары или Наденьки или всех сразу. – Не было у нас ничего, а главное – не будет. Возвращайся к Юлечке, с ее папашей не пропадешь. А я уж как-нибудь обойдусь без тебя.

– Ты изменилась.

– Конечно. А теперь тебе надо уйти. Спать очень хочу…

Она произносила слова равнодушным, усталым голосом. Так говорят с чужим и к тому же надоевшим до смерти человеком, от которого хотят поскорее избавиться. Кошелев и был чужой.

– Не уйду! – зло бросил он.

В комнату через открытое окно донесся шум подъехавшего к дому автомобиля.

Спустя минуту в прихожей опять прозвенел звонок.

– Очень кстати, – насмешливо пробормотала Катя.

Она распахнула дверь – и увидела перед собой Сазонова.

– Тимофей! – Она бросилась к нему на шею. – Как хорошо, что ты приехал!

– Катенька, ну что ты!

– Наташка… – В первый раз за сегодняшний день она заплакала громко, навзрыд.

Тимофей крепко прижал ее к себе и практически так и внес в комнату.

– Я поругался с Нинкой, написал заявление на отпуск за свой счет. Уехал, а тут – звонок. На похороны не успел… – торопливо говорил он. И вдруг заметил незнакомого парня в комнате.

– Это Алексей, мой одноклассник, – безо всякого выражения сказала Катя и не думая отстраняться от Сазонова. – Познакомьтесь. Тимофей Сазонов, ведуший художник-модельер Дома моды "Подмосковье".

– Я не вовремя?.. – замялся Тимофей.

– Вовремя! – твердо произнесла Катя.

Она заметила, как при этом перекосилось лицо Кошелева… Ей плевать! Пусть думает что угодно. А главное – пусть убирается отсюда навсегда!

…Кошелев, выходя из подъезда, громко хлопнул дверью.

"Ну, стерва, погоди! Я еще тебе покажу… Променяла меня на какого-то фраера! Художник-модельер… Подумаешь, фигура! – Он с ненавистью посмотрел на припаркованную у подъезда машину. – Ишь, на иномарке прикатил, зараза. А у меня папаша на простой «жигуль» раскошелиться не хочет. Говорит, сначала на права сдай. А чего на них сдавать? Купить все можно… Все бабы – шалавы и подстилки! – продолжал злиться он. – Все, все до одной! Пальцем помани – прибежит! А я-то сегодня хорош: Катюша, Катюша! Примчался с распростертыми объятиями, а она… Тьфу!" – Кошелев грязно выругался, поднял воротник куртки, спасаясь от леденящего ветра, и зашагал прочь.