Убийства единорога - Джон Диксон Карр Страница 41

— Рад, что вы это понимаете, — проворчал Огюст, опускаясь на стул. — Ну, месье?

— Давайте представим, что вы инспектор Огюст Аллен, кем вы можете стать, если разумно подойдете к делу. Вы ведете это расследование и не верите, что я Фламанд, а мисс Чейн моя сообщница. Тогда кого бы вы арестовали? У такого толкового полицейского должна быть какая-то теория. Кто, по-вашему, виновен?

— Строго между нами?

— Естественно!

Поколебавшись, Огюст заговорил вполголоса:

— Я бы без колебаний надел наручники на запястья месье Эрнеста Хейуорда. Вас это удивляет? — продолжал он после паузы. — Так я и думал. Конечно, мой шеф — величайший детектив в мире. Беда в том, что иногда он проявляет излишнюю активность и расследует то, чего не существует. Он всегда ищет изощренность. Допустим, шеф приходит домой вечером и видит пакеты с крупой у себя на пороге. Разве он подумает: «Приходил мальчишка из бакалейной лавки. Интересно, не обсчитали ли они меня снова?» Нет! Он начнет придумывать способы, которыми бакалея могла оказаться на пороге не с помощью посыльного на велосипеде. Что ее сбросили с самолета, что она принадлежит кому-то другому или что в пакете спрятана бомба!

Огюст энергично покачал головой и продолжил:

— Я — другое дело. Мы нашли пятна грязи на подоконнике комнаты месье Хейуорда. Для меня это означает, что их, вероятнее всего, оставил сам месье Хейуорд. Я бы, по крайней мере, спросил его об этом. И что мы узнаем? — Огюст многозначительно поднял указательный палец. — Мы узнаем, что он, по его словам, выключил свою лампу за несколько секунд до того, как услышал крик. Но что он делает потом? Выбегает из комнаты, как все остальные? Нет! Он колеблется и добирается к лестнице последним. Месье Хейуорд говорит, что стоял на галерее, хотя месье Миддлтон, идущий из следующей комнаты, не видел его там.

Я не критикую моего шефа. Только величайший в мире детектив мог изобрести такое великолепное объяснение того, как произошло убийство. Но что потом? Шеф обвиняет вас, месье. Он говорит, что после того, как вы выбежали из комнаты месье Хейуорда, вы сразу же (с оружием под пиджаком) поспешили смотреть на труп. Только затем вы нашли предлог удалиться в свою комнату. Возможно, таким образом вы стремились избежать подозрений. Но мне этот поступок кажется глупым и неестественным. Если бы вы совершили убийство, то разве не побежали бы тотчас же к себе в комнату прятать оружие? В темноте вас бы не увидели, а потом вы могли бы присоединиться к остальным у лестницы. Кто же мог спрятать оружие в вашей комнате? Месье Хейуорд. Кто колебался, прежде чем присоединиться к остальным? Месье Хейуорд. Но вы глупец! — Огюст скорчил свирепую гримасу. — Вы погубили себя, заявив, что у вас есть черный чемодан без второго дна. Должно быть, вы обезумели!

Эвелин и я посмотрели друг на друга. Ее глаза сияли.

— Да, черный чемодан. Во всех прочих отношениях, — искренне сказал я, — мне остается снять перед вами шляпу. Вы победили великого Гаске в его же игре. Черт возьми, почему я не мог подумать о таком простом…

Огюст протестующе отмахнулся, и мое уважение к нему поднялось на пятьдесят градусов.

— Месье, я бросил играть в шахматы, так как все в кафе подсказывали мне ходы. Но к делу! Подумайте о самозванце, который называл себя Гаске и был убит. Сам шеф после кратких размышлений сказал, что этот человек не мог действовать с дурной целью. Был ли он Фламандом? Нет! Фламанд, будучи уличенным в одном самозванстве, не поступил бы так глупо, сразу же заявив, что он Гаске. Настоящий Гаске тут же бы… — Огюст снова сжал кулак. — Но этот человек, кем бы он ни был, явился сюда с добрыми намерениями. Он собирался разоблачить Фламанда. Сказав всем, что знает, кто такой Фламанд, он не лгал. Его портфель исчезает. Я ищу его, и он тоже. Я поднимаюсь наверх и застаю его выходящим из комнаты месье Хейуорда. Почему он решил начать поиски с этой комнаты и почему не стал обыскивать другие, убедившись, что портфеля там нет?

Откинувшись на спинку стула, Огюст достал очередную сигарету, и Эвелин чиркнула спичкой.

— Я изменил своему долгу, поделившись с вами своими мыслями. — Он мрачно скрестил руки на груди. — Шеф наградит меня хорошим пинком, если узнает об этом. Но я хотел показать мадемуазель, что, хоть я и flic, [42]у меня доброе сердце. Теперь я хочу знать только одно. Что за история с этим проклятым чемоданом? Как могли вы достать зубную щетку из черного чемодана, когда я знаю, что он был коричневым?..

В дверь постучали. Огюст, говоривший громко, резко оборвал фразу, едва не проглотив сигарету. Поднявшись, он направил на нас пистолет и отошел открыть дверь.

Это оказался Жозеф — высокий и тощий в сравнении с коренастым Луи. Он с подозрением уставился на нас, но при виде оружия в руке Огюста облегченно вздохнул, вытер лоб грязной рукой и осведомился:

— В чем дело? Кто звонил? У меня нет времени отвечать на звонки — мы устанавливаем мост…

Был только один способ выяснить то, что я хотел знать.

— Заткнитесь, Жозеф, — сказал я, вставая. — Относитесь ко мне с уважением, иначе даю честное слово Фламанда, которое я никогда не нарушал, я выйду из тюрьмы через три дня и перережу вам горло. Понятно? — Я с трудом удержался, чтобы не рявкнуть «Бу!», так как он испуганно отпрянул. В том, чтобы быть заклейменным этим именем, имелись свои преимущества.

— Теперь вам это не удастся, — отозвался Жозеф без особой уверенности. — Что вам нужно?

— Нам нужна бутылка виски за счет республики, и поживей. А теперь вопрос. Вы принесли багаж в эту комнату из нижнего коридора или Луи?

— Я. Ну и что из того? Если вы спрашиваете о коричневом чемодане, то его принес я.

— А другой чемодан — черный?

— Не пытайтесь говорить как англичанин! Вам не выпутаться. Да, я принес и другой чемодан.

Огюст повернулся к нему:

— Значит, чемоданов было два? Коричневый и черный? Говорите, бригадир!

— Не уроните оружие, Аллен! — нервно вскрикнул Жозеф. — Разве преступник не может иметь два чемодана? Я не крал его коричневый чемодан. Я детектив, а не чертов лакей. Говорю вам, я принес его сюда и поставил у кровати.

— Вы принесли два чемодана? — рявкнул Огюст. — У шефа будет что заявить по этому поводу!.. Попробуйте теперь сказать, что ничего не напутали. Например, не вы ли потеряли портфель, принадлежавший убитому? — В его голосе звучала тяжеловесная ирония.

— Подумаешь! — фыркнул Жозеф. — Повторяю, я детектив, а не лакей! Кроме того, какое это имеет значение, если он мертв? Все равно он был мошенником. К тому же я нашел портфель. Знаете, куда я его отнес?

— И куда же, бригадир? — вкрадчиво осведомился я.

— В комнату доктора Эбера, — ответил Жозеф.