Сон в новогоднюю ночь - Анна и Сергей Литвиновы Страница 40

А кто спорит: Мишутик — партия завидная. Все при нем. Денежки, бизнес, авторитет, да и выглядит настоящим джигитом — копна смоляных волос, берущий за душу взгляд, сильные, уверенные руки…

— Везет тебе, Эвка! — в один голос пели подруги.

Одна мама вздыхала:

— А мне твой Мишутик не нравится. То ли дело Вовочка был. Не красавец, конечно, и не богач. Зато умник какой, все время с книжками и в институте учится. И добрый.

«Ага, добрый, — усмехалась про себя Эва. — Знала бы ты, какой он скандал устроил. Когда узнал, что я за другого замуж выхожу».

Вспоминать, как бесновался Вовочка — кричал, что покончит с собой, и называл ее предательницей, — было даже приятно. Одно беспокоило: когда экс-поклонник понял, что все его красноречивые доводы меркнут в сравнении с «Мерседесом» и лопатником конкурента Мишутика, он пообещал:

— Ну, смотри, Эвка. Дело, конечно, твое. Только как бы ты кровавыми слезами не умылась! Как бы не пожалела!..

— А чего мне жалеть? — жестоко усмехнулась она. — Ты, Вовочка, парень, конечно, что надо. Но с Мишутиком, извини, тебя не сравнить.

И ушла, и больше отвергнутого Володю не видела, но червячок страха, увы, остался. Изводил, нервировал, точил… И слова Вовчика о том, что она «пожалеет», не забывались.

Однако свадьба с Мишутиком близилась, уже и ресторан выбрали, и платье Эва купила, и туфли, и к стилисту на шесть утра в день регистрации записалась, и даже подсмотрела, какое кольцо ей жених купил, а Вовчик все сидел в тине и никаких неприятностей не доставлял.

Ну, а счастливым днем — тем самым, который у нее в паспорте проштампуют и на всю жизнь увековечат, — Эва проснулась, хоть и в страшную рань, в пять часов, а без будильника. Не позавтракав, выскочила на балкон. Долго любовалась первыми проблесками рассвета, бескрайним небом, далекими, едва на горизонте, горами. И улыбалась, вспоминая, как вчера Мишутик пообещал, что после свадьбы каждый день ей будет кофе в постель подавать. Интересно, наврал или нет? Впрочем, это она узнает очень скоро — уже через сутки. И Эва весело побежала на кухню — варить свою последнюю «девическую» чашечку кофе… Позавтракала, умылась, пригладила волосы, впрыгнула в платье — еще не в свадебное, в обычное — и бросилась вон из квартиры. Чтобы в салон, к стилисту, не опоздать.

Но дошла Эва только до выхода из подъезда.

* * *

Сочинский вестник, 7 июня 198* года

Телетайп новостей

Страшная трагедия произошла сегодня на проспекте Новаторов. Эвелина Р-ва вышла из дома в половине шестого утра. Она спешила к стилисту, чтобы сделать праздничную прическу и макияж, — а в десять часов у девушки должна была состояться свадьба с Михаилом Т-ным, известным в нашем городе бизнесменом.

Едва Эвелина вышла из подъезда, как увидела, что ей наперерез бросается человек, — и через секунду почувствовала нестерпимую боль. На крик девушки выскочили соседи и обнаружили, что она сидит на траве, закрывает руками лицо и повторяет: «Вовчик! Это был Вовчик!!!» Приехавшая «Скорая помощь» диагностировала ожоги кислотой третьей-четвертой степени тяжести. Эвелина помещена в отделение реанимации, поисками Владимира К-ва — именно он, по словам пострадавшей, выплеснул ей в лицо содержимое банки с кислотой — занимается милиция. Свадьба отложена на неопределенный срок.

* * *

Леся подкараулила Таисию на веранде.

Старшая экономка — как обычно, прямая, бесстрастная и ледяная — смаковала утренний кофе. За натертыми (ох как же тяжело было полировать!) стеклами разгорался новый день, из-за гор робко выглядывало солнце.

— Доброе утро, Таисия Андреевна, — весело поздоровалась Леся.

Экономка вскинула на девушку мрачный взгляд. На приветствие, разумеется, не ответила. Буркнула:

— Иди в кухню. Я сейчас подойду.

— Да ну ее, эту кухню! — усмехнулась Леся. И без приглашения плюхнулась в соседнее кресло. — Там душно. Давайте лучше здесь посидим. Поболтаем.

— Что-о? — вылупилась на нее пораженная экономка. Не ожидала, видно, демарша, привыкла уже за полгода своего безоговорочного террора, что Леся себя тише воды ниже травы ведет.

— Ну, что вы как неживая. Нет бы улыбнуться, кофейку мне предложить, круассанчик… — продолжала веселиться младшая горничная.

— Вон, — тихо приказала Таисия.

Леся в своем кресле не шевельнулась. Улыбнулась еще шире — и закончила фразу:

— А еще — сто штук баксов отсыпать… — И, понизив голос, произнесла: — Я ведь все про вас знаю… Эвелина Петровна.

— Повтори, — велела начальница.

— Повторяю, — вздохнула Леся. — Я все поняла. И выяснила. Что на самом деле — никакая вы не Таисия. И не Андреевна. Вас зовут Эвелина, Эвелина Петровна Русанова. И Владимира Кремнева, нашего хозяина, убили вы. За то, что он, в свою очередь, много лет назад искалечил вам жизнь. Выплеснул в лицо кислоту — в тот день, когда вы должны были выйти замуж за другого. Вы давно решили ему отомстить. Для того и на работу сюда устроились. И вот случай представился. Убийство в новогоднюю ночь, очень романтично…

— Как ты догадалась? — тихо спросила экономка.

«О, как просто! — пронеслось у Леси. — Она даже не отпирается!»

И Леся призналась:

— Да, в общем-то, случайно. Во-первых, рискнула к хозяйке подойти. К Наталье Николаевне. И спросила ее, зачем она первого января в мою комнату приходила. За полчаса до того, как тело хозяина нашли…

— Она заходила в новогоднюю ночь? К тебе?! — удивилась Таисия. Нет, не Таисия, а Эвелина.

— Да. Хозяйка прямо в комнату ко мне приперлась, когда я спала. Пьянющая была вусмерть и чего хотела — непонятно. Тогда я ее спросонья, можно сказать, послала — и она покорно ушла. А сейчас я набралась наглости и спросила хозяйку: зачем она ко мне приходила? И она сказала, что искала вас. Очень долго искала, по всему дому. И никак не могла найти. Но это ведь странно — раз вы меня услали спать, значит, сами-то должны быть с гостями! Вот тут я вас и заподозрила.

— И что дальше? — остро взглянула на нее старшая экономка.

— А дальше… дальше я вспомнила, как Пародист рассказывал, что вы в четыре с хвостиком ночи им абсент подали. В больших бокалах. Хотя никто об этом не просил. Ну, они и налакировались — так, что с ног попадали, почти все. А зачем вам было их спаивать? Сами же меня наставляли, что задача хорошей экономки — чтобы гость ни в коем случае не надрался, а выпил точно свою меру… И еще: вы ведь женщина сильная. Я сама видела, как вы одна мешок с сахаром однажды подняли. Без проблем. А это, извините, целых пятьдесят килограммов. Так что, значит, и хозяина через забор перебросить могли без труда.

— Это все, конечно, не доказательства, — вздохнула начальница, — но…

— Ну, а потом я в Интернет полезла, — перебила ее Леся. — Про хозяина нашего нашла там статей и всякой информации — миллион. Вот я и попыталась его связи установить — со всеми из шестнадцати гостей. И с вами.