Город солнца - Дэвид Ливайн Страница 40

– Опусти плечи… представь себе сына… и врежь этому мерзавцу! – отчеканил он.

Глаза Пола остекленели. Он глотнул воздуха, повел плечами и сделал шаг вперед. Теперь его удары были более точными. Он бил с сосредоточенной целеустремленностью, со злостью, которая так давно копилась у него в душе, тлела там, как угли. А теперь вспыхнула яростным пламенем. Пол скрежетал зубами, и казалось, вот-вот пробьет пресс Задиры и вырвет его гнилое нутро. Вот это было правильно. Бер чувствовал, что человек в его руках, который вначале был расслабленным, потом активно сопротивлялся, теперь напрягся от боли и начал оседать на пол. Пола охватила дикая ярость, и Бер знал – это только начало.

«Я могу это терпеть, – пронеслось в мозгу Задиры, – сколько угодно». Ему очень повезло, что здоровяк держал его, а не бил сам. Ему было смешно, как суетливые слабенькие удары второго типа отскакивали от каменных мышц его пресса. «Мне всегда везло». Конечно, когда его ввели в комнату и здоровяк набросился на него, ему так не показалось. Он сразу узнал в них посетителей тренажерного зала, а затем здоровяк посмотрел прямо сквозь него, и в его взгляде было столько ненависти, что внутри у него все сжалось. Задира почувствовал его силу, когда тот обмотал шнуром его горло, а потом кулачищами, как тисками, сжал и вывернул его руки.

Стальные пальцы буквально раздавили его бицепсы и впились в плечевые нервы. Если бы он начал бить, Задире пришлось бы туго, а этот слабак, бестолково машущий руками, нисколько его не пугал. Он быстро прикинул, кто они такие и что у них на него есть. Вначале он подумал, что они полицейские, но то, как они себя вели, и эти побои… Задира не знал, что и думать. И еще это фото, которое ему сунули. В лице мальчишки было что-то знакомое, хотя Задире вовсе ни к чему помнить всех детей, с которыми он имел дело. Впрочем, этот был каким-то не таким. Да как он может их всех помнить? В темноте он видел лишь тела. Да не помнит он! А если бы и вспомнил, все равно бы не сказал. Он здесь не для того, чтобы сделать мир лучше. Нет! Мир обделал его с головы до ног, и его девизом стало: «Передай эстафетную палочку следующему».

Слабак отошел от него с севшей дыхалкой, но Задира не стал смеяться им в лицо. Он не собирался их вдохновлять. Затем здоровяк проинструктировал своего дружка, и положение Задиры вдруг резко ухудшилось. Мужчина поиграл плечами – как тяжеловес, выходящий на ринг во втором раунде, – и его удары кардинально изменились. Он вкладывал теперь в них весь свой вес, а его руки работали как поршни. Задира почувствовал, как мышцы пресса стали вжиматься внутрь, затем удары стали проникать глубже, и его охватила паника. Дыхание ему сбили. Теперь он очень старался не выблевать съеденный недавно горох с морковью. А еще он хотел, чтобы все наконец закончилось. Он мысленно кричал: «Остановитесь! Остановитесь, вашу мать!» Но «слабак» лупил как одержимый. Мышцы пресса ослабли, вогнулись внутрь, как медный лист, по которому колотили кувалдой. Теперь удары доставали печень и селезенку. Изо рта Задиры пошла кровь, голова закружилась. Если бы здоровяк его не держал, Задиру бы сейчас кидало по всей комнате. Он уже готов был сказать все, что они хотят, все, что угодно, если только бы его спросили. «Да спросите же меня!» – одними глазами молил он. Но они не спрашивали. Задиру сотрясали рвотные спазмы, ноги подкосились, он обмяк в руках здоровяка.

– Вот и хорошо, – сказал Бер, усаживая то, что осталось от Минца, на стул. Изо рта у того текла черная желчь, но у него не было сил ее вытереть. Бер продолжал бы побои до того момента, когда раздастся стук в дверь, и тогда после их ухода Минц окажется в больнице, но он видел, как устал Пол. Еще не хватало, чтобы его партнер вырубился прямо в комнате для допросов, да и главный вопрос еще не задан.

Минц издавал рвотные звуки, но жратву свою удерживал. Бер сунул ему под нос фотографию Джейми. Минц посмотрел на нее и слабо покачал головой.

– Понятно. Ты никого не выдашь? Мы знаем, кто ты и чем занимаешься!

– Я не… Я не…

– Мы все знаем о тебе и твоем старом дружке Тэде Форде! – Бер заметил, как вздрогнул кадык Минца.

«Сукин сын, – подумал Задира, – он что-то знает об убийстве Форда».

– Нам на это наплевать! Нас интересует только вот этот парень! – Бер постучал пальцем по фото Джейми. – Ты его видел?

– Не видел.

– Ладно, сейчас тобой займусь я!

В глазах Минца отразился ужас.

– Какого хрена вам от меня надо? – взвизгнул он высоким срывающимся голосом.

Он плакал. Слезы и сопли смешались на его лице с желчью и по́том, выглядел он ужасно. В дверь громко постучали. Их время вышло.

– Подержи-ка дверь, Пол, – прорычал сыщик и с удовлетворением увидел, как тот вскочил и ринулся к двери. – Я знаю, что ты ломал этих детей, чтобы они были послушными. А теперь скажи мне что-нибудь существенное, или ты никогда не выйдешь из этой комнаты!

Бер схватил Минца за горло и сильно сжал. В скважине повернулся ключ. Пол налег на ручку, не давая открыть дверь. Бер душил Минца, тот из последних сил сопротивлялся.

– Я-то здесь при чем? Я не знаю, где сейчас этот Джейми! – прохрипел Минц. – Вам нужен Ригги! Оскар Ригги!

В дверь начали колотить. Пол посмотрел на Бера, и тот кивнул. Пол отошел от двери, и она тут же распахнулась. Силва был очень недоволен.

– Пора, черт побери! Валите скорее отсюда!

Бер отпустил Минца, достал блокнот и записал имя. Рука его дрожала от адреналина и отвращения.

Все чувствовали себя неловко. На Задиру надели наручники, и все гуськом вышли из комнаты. В холле стоял следующий посетитель – лысый адвокат средних лет с большим портфелем. Комната для допросов была звуконепроницаемой, но адвокат посмотрел на них с пониманием. Мерзость произошедшего буквально вылилась в вестибюль и была ощутимой, как вонь из сортира.

По коридору шел клиент адвоката – большой и сильный чернокожий мужчина с гладко выбритым черепом. Бер его узнал. Эрл Пауэрс. Он мог достать все, что нужно клиенту. Очень часто это было оружие. Он был другом Терри Коттрела.

– Эрл! – поприветствовал его сыщик.

– Что ты тут делаешь, Бер? – пророкотал тот.

Минц, которого тащили, как грязную тряпку, повернулся к ним.

– Значит, тебя зовут Бер? Я тебя засужу, козел!

– Ты знаешь этого ублюдка? – обратился сыщик к Эрлу. – Он детей насилует. – Так Задире Минцу был подписан смертный приговор.

Пауэрс рассвирепел. Его глаза сузились, ноздри раздувались от гнева. Все преступники – и Эрл Пауэрс тоже – хорошо знали, что делать с такими нелюдями.

– Неправда! – завопил Минц в животном страхе. Он кричал не переставая, и крики эти эхом отдавались от тюремных стен: «Правда!.. Правда!.. Правда!..»

Бер и Пол вышли из здания тюрьмы. Трой Силва вернул свой старый долг.