Благочестивые вдовы - Ингрид Нолль Страница 40

Мы стояли в спальне возле круглой водяной кровати.

– Давай вызовем Феликса и Энди! У тебя телефон с собой? – дрожа от страха, попросила я.

– Запомни раз и навсегда, – сердито выпалила Кора, – будешь постоянно возиться со всякими маменькиными сынками, они сядут в конце концов тебе на шею и вытянут все соки, чтобы самим казаться сильнее! Они вскоре делаются важными, как индюки, а ты – собственной тенью! Мужчины – вампиры, сколько тебе повторять? Не бегай за ними!

С этими словами она стукнула по водяному матрасу – тот утвердительно булькнул. Я промолчала: не время и не место спорить о мужских недостатках. Однако в тот момент я бы обрадовалась самому слабому из мужчин, окажись он рядом.

– Пошли отсюда. – Я канючила все сильнее. – Мы попросту теряем время и сильно рискуем…

– Помолчи! – прикрикнула на меня подруга. – Ты ничего не слышишь?

И в самом деле я услышала еле слышное шуршание: кошка забавлялась, отдирая край обоев, отошедший по шву у зеркала на стене.

Так же как нелепые натюрморты прятали бесценные сокровища галерей, обои с розочками, очень похожими на наши, скрывали от любопытных глаз фальшивую стену из фанеры. Нам бы ни за что не заметить потайной двери, замаскированной зеркалом, если бы не кошка.

Дрожащей рукой я потянула дверь на себя: в узкой маленькой кладовке без единого окна лежали две связанные женщины. Одна из них – наша Катрин.

Она явно дышала, но сколько мы ни хлопали ее по Щекам и как громко ни звали – не отзывалась и не открывала глаз. Сквозь открытую дверь потянулся легкий сквознячок – лицо Катрин слегка порозовело, но сознание не возвращалось. Сейчас я бы обрадовалась любому проявлению жизни: хоть ее назойливой болтовне, хоть вечным удрученным вздохам.

Кора наклонилась над второй пленницей. Той девушке, чернокожей, незнакомой нам, повезло куда меньше.

– А с этой все, – деловито сообщила Кора. – Кончено.

Тут ее как прорвало, даже железные нервы Коры не выдержали – рыдания сотрясали ее плечи, слезы ручьями бежали по лицу.

– Кора! Не надо, не плачь! – Я обняла подругу, гладила ее по голове, но утешить не могла.

А я-то думала, что Кора утратила все человеческие чувства, стала жестокой и алчной повелительницей низших существ. Нет, она – прежняя чувствительная девочка, которую я знала все эти годы, которую так любила.

Вдруг мне послышалось, что к дому подкатила машина. Подбежав к окну, я посмотрела вниз: из «мерседеса» выходили Сенг Ароон и Свен. Те три новенькие, похоже, остались в «Парилке».

– Кора! Они идут сюда! – понизив голос, позвала я подругу, хотя не могла себе представить, что же нам теперь делать: прятаться, бежать, драться с ними, звонить в полицию…

Но Гилтер только открыл перед женой дверь и, переваливаясь, пошлепал по каменным ступеням обратно к машине. Если он сейчас поедет в гараж, то не сможет не заметить, что ворота открыты. Едва дыша, мы выглядывали из-за занавесок. Недовольно качая головой и бормоча проклятия, Свен вылез во второй раз из «мерседеса» и опять устремился к дому. Пыхтя, взбежал по лестнице, щелкнул замком – запер дверь снаружи на ключ – и укатил.

Внизу зажегся свет, мы услышали, как девушка разговаривает с кошкой на непонятном языке.

– Ну-ка, разберись с миссис Гилтер. – Кора кивнула головой в сторону прихожей.

– Зачем? Она на нашей стороне. Подожди меня. Побудь с Катрин.

Сенг Ароон нам не страшна – я спускалась, не стараясь двигаться бесшумно и незаметно. Но едва завидев мои ноги в джинсах, тайка повалилась на колени, умоляющим жестом сложив руки на груди, онемев от страха… И лишь когда поняла, кто перед ней, перестала дрожать.

Без своих знаменитых каблуков она выглядела очень маленькой, из широких штанин смешно торчали крошечные ступни. И трех минут не прошло с тех пор, как она переступила порог, но уже сбросила свой карнавальный наряд и стояла передо мной в застиранной футболке и мягких брюках. Трогательная и босая.

Я протянула ей руку, притянула к себе, обняла: сегодня что, моя очередь всех утешать?

– Не бойся, мы тебя не обидим!

– White miss and black miss in prison! [34]– Тайка подняла палец, указывая на спальню.

Я сделала два шага вверх по лестнице и позвала Кору. Когда та выбежала: рослая посторонняя женщина, рыжие волосы торчат во все стороны, глаза горят – вид, конечно, дикий, – Сенг Ароон опять трусливо сжалась. Чтобы как-то объяснить происходящее, я потрясла перед носом хозяйки отмычками:

– Garage entrance. [35]– Потом демонстративно обняла Кору: – Good friend! [36]

Узнав о смерти чернокожей пленницы, Сенг Ароон вновь затряслась всем телом.

– They killed Mango! [37]– Она заплакала. – Mango!

Не сходя с места, тайка поклялась, что поддержит нас, что бы мы ни затевали. Вместе мы вытащили Катрин из темницы.

– You have car? [38]– Сенг Ароон взяла себя в руки и оказалась весьма прагматичной особой.

– Да, – ответила я, – мы на машине.

Тайка побежала в подвал отворять ворота, чтобы Кора могла въехать. В гараже, вдали от любопытных глаз соседей, мы положили в салон бесчувственную Катрин. Только я нацелилась сесть в машину – Сенг Ароон вцепилась в меня своими кукольными ручками и взмолилась:

– Please take me with you! [39]

He зная, что сказать, я взглянула на Кору. Та невозмутимо ответила:

– Ну, если тебе не надо собирать вещи… Okay, no problem! [40]

И широким жестом пригласила тайку на переднее сиденье, ясное дело, не спросив моего согласия.

Итак, мы покидали нехорошее место вчетвером. Мы, разумеется, первым делом собирались в больницу. Но чтобы добраться до травмпункта и, впарив врачу какую-нибудь дежурную ложь, поручить его заботам Катрин, нужно было узнать дорогу. Катрин очнулась раньше, чем нам удалось выяснить, в какой больнице работает отделение неотложной помощи.

– Мне что-то вкололи, и я отключилась. Куда мы едем? – с трудом выговорила Катрин.

– Теперь уже в Дармштадт, – сказала Кора. – Мой самолет взлетел пять минут назад.

Мальчиков дома не было, на кухне расположились четыре девочки.