Субъект власти - Чингиз Абдуллаев Страница 40

— Давно. Больше десяти лет назад. Там стоит точная дата, ямогу вам показать.

Нотариус полез в портфель за бумагами.

— Спросите его, не менял ли погибший завещания? — невыдержал Дронго.

Нащекина задала вопрос. Нотариус не спеша достал бумаги,положил их на стол. Затем также не торопясь достал очки, надел их и оченьвежливо ответил:

— Все осталось без изменений. Только за несколько дней досвоей смерти он попросил изменить пункт, касающийся захоронения его тела.Раньше они с женой просили похоронить их вместе, а в последний раз он просилего тело кремировать. Но так как общий смысл документа о наследовании взавещании не был изменен, мы сохранили старое число, когда эта бумага быласоставлена.

— Черт подери! — выругался Герстер. — Почему вы не сообщилиоб этом?

— Согласно нашим законам, мы не обязаны сообщать обо всехизменениях, которые производят наши клиенты в своих завещаниях, — ответилнотариус, снимая очки. — Более того, мы можем оставить старую дату, если взавещании не изменились условия наследования, так как в данном случае закон небыл нарушен.

— Вас волнуют только деньги и его имущество, — проворчалГерстер.

— Простите, герр комиссар, но вы не правы, — вежливо заметилФредерсдорф, — дело в том, что имущество, деньги и недвижимые объекты являютсячастью наследства, которое должно перейти к его наследникам. Это отчуждаемая иделимая часть. Что касается собственно самого тела покойного, то оно не можетрассматриваться как объект наследования. Поэтому в данном случае мы лишьфиксируем волю нашего клиента, выполнить которую могут его наследники. При этомони не обязаны этого делать, если в завещании не предусмотрены определенныесанкции за невыполнение пожелания покойного.

— Спасибо, — кивнул комиссар, сдерживая гнев. — Выпоразительно хорошо все объяснили.

Нащекина едва успевала переводить.

— Вас всегда волнует только имущество клиента? — рассерженноспросил Эльнер, вскочив с места.

— Для этого мы и работаем, — резонно заметил Фредерсдорф. —Наша задача — фиксировать волю правообладателя и проследить за точным ееисполнением. Вопросы морального плана мы не обсуждаем. Клиент может высказатьпожелание, чтобы его прах был доставлен на Луну или развеян в Антарктиде. Мыобязаны сообщить об этом его наследникам. Если клиент захочет, чтобы мыпроследили за выполнением этого пункта, значит, мы обязаны следить. ГельмутГейтлер всего лишь внес пункт, касающийся кремации его тела, причем в формепожелания, а не обязательного условия для получения наследства наследниками. Мыпередали его волю дочери и внукам. Они согласились. Я могу уйти?

— Конечно, — нехотя ответил комиссар.

Нотариус поднялся, сложил очки, убрал бумаги в портфель,пожелал всем доброго дня и вышел из кабинета. В наступившей тишине Эльнерпробормотал что-то невразумительное и подошел к окну. Он не хотел никаккомментировать ошибки полицейских властей.

— Вы правы, — нехотя признал Герстер, обращаясь к Дронго. —Гейтлер действительно все подстроил. Изменил завещание, нашел человека,которому были имплантированы его зубные протезы и коронки, купил нужную машину,разыграл сердечный приступ с падением в воду. Вы правы, герр Дронго, — повторилкомиссар, — мы недооценили этого старого разведчика. Он оказался гораздо умнеевсех нас. — Он произнес эти слова по-немецки и терпеливо подождал, когдаНащекина переведет его слова.

— Гейтлер был специалистом по делам именно такого рода, —великодушно отозвался Дронго. — Так что нет ничего удивительного в том, что онтак безупречно разыграл свою «смерть». Если бы не другие факты, мы тожеповерили бы в эту неожиданную аварию.

— Какой профессионал! — восхищенно добавил по-английскиЭльнер. — И почему только они так глупо себя ведут? Мы стольким генералам«Штази» предлагали работать с нами. И все отказываются.

Дронго, глянув на него, неожиданно спросил:

— Вы переехали в Берлин с Запада?

— Да, из Бонна. А как вы догадались?

— Спросите лучше ваших руководителей, почему эти генералы нехотят с вами сотрудничать. Может, дело в том, что они вам не верят и не оченьвас любят? Может, они считают, что таким невероятным образом сохраняют верностьтой стране и той разведке, которых уже нет и которым они однажды присягали? Вамникогда не приходило в голову такое объяснение?