Коварная дама треф - Вячеслав Белоусов Страница 4
Коварная дама треф - Вячеслав Белоусов читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
— Достал ты меня этими письмами, — все же удалось бородатому вывернуться из-под его руки. — Что мне его письма? Не мне же он их слал. Другой Ильич тоже вон в самый ответственный момент за границей посиживал. И слал нам письма. А мы их не читали…
— Почему? Читали.
— Кто читал? Ты читал?
— Ну, скажешь, я. Я, допустим, не читал. Россия читала.
— Не надо обобщать. — Бородатый Димыч начал злиться от сигареты, все время едва не обжигавшей ему губы и бороду. — История не терпит обобщений. Ей нужны конкретные факты. Ты читал?
— Чего?
— Сам спрашивал.
— Ты почитай Илью Ильича. Зачем мне кто-то другой. Плевал я на всех. А вот Илья Ильич без обиняков… И цензура царская, между прочим, не заметила… Вот как, брат!
— А может, лопух сидел? — Гардов, защищая свою бороду от сигареты, на всякий случай зажал ее в кулак. — Да что мне твой кумир! В России, слава богу, хватало их и без эмигрантов! И не трогают их теперь власти! Зря ты ахинею несешь.
Вадим зажмурился. Действительно, допились дружки, их теперь в этот мир не возвратить, они далеко. Где же выпить достать? Он пошарил глазами, но ничего не нашел.
— Значит, не трогают их власти? — выпучил глаза от возмущения Фридман.
— Ни пальцем, — покачал головой Димыч.
— Назови хоть одного.
— Назову.
— Назови, брат, назови.
— Ну… хотя бы… Волошин [3].
— А что Волошин? Кто такой?
— Волошин. Поэт. Какие откровенные стихи! Про Крым. Про белых… расстрелы… голод. Живые мертвых жрали! Про…
— Мазила, — отмахнулся сигаретой Лаврушка. — Стихоплет! Кого ты мне подсовываешь? Кому он интересен? Без него Россия не пострадала бы. Да у него и свой особнячок был. Он жил в нем, как царь. В Коктебеле. Нашел пример! Другие, может, жрали трупы… В Поволжье! Читал. Там голод свирепствовал! А твой пиит на море пузо грел. И стишками промышлял… Это не пример. А вот Илья Ильич!.. Это да! Илья Ильич страдал!.. Ты это понимаешь?..
Откуда-то, словно издалека, донесся голос Мартынова. Подыгрывая себе на гитаре, всеми забытый, он бормотал нараспев, временами странно подвывая, закрыв глаза. Получалось что-то невразумительное. Вадим все же постарался разобрать. Различил вполне разумные слова. Эдик заметил его внимание, оживился, подмигнул и запел уже внятнее, на публику:
— Эдик! — окликнул его Вадим. — Давай, Эдик, про нас! Нашу давай!..
Мартынов услышал, кивнул грустно, улыбнулся кисло, допел:
— Эдик, — подобрался к нему Вадим, сторонясь Фридмана и Гардова, обнял его за плечи. — Ты молодец, Эдик! Я тебя люблю!
Он начал целовать Мартынова в щеку, в лоб, в ухо, куда успевал и куда получалось, Эдик увертывался, прятал голову, но от него веяло прежним, прошлым, теплым, добрым, и у Вадима щемило душу.
— Прочь, сатана, — ухмылялся Эдик. — Воздуха мне. Душно здесь. Я задыхаюсь. Нутро разрывается.
Он бросил играть, застучал в грудь кулаком.
— Я окошко еще одно открою! — отскочил от него Вадим. — Сейчас!
— Может, валидолу? — оторвался от Димыча и Лаврушка.
— Глупцы! — засмеялся Мартынов. — Спирту мне. Есть еще выпить?
— Кончилась бутылка, — поддел ногой от досады пустую тару Вадим, и она загремела по полу, затерялась где-то под ногами.
— Вот, дружки, допили остатки, — Вадим перевел пьяный взгляд на Фридмана и Гардова; Лаврушка глуповато улыбался:
— Виноваты-с. Не вспомнили про вас-с.
— Постой! — попытался подняться на ноги тяжелый Димыч. — А вот и моя доля. Извиняйте, братцы, запамятовал…
Он все же нашел в себе силы залезть рукой за пазуху и извлек оттуда бутылку водки.
— Как же? Мы тоже с понятием…
— Зажать хотел, бродяга! — хлопнул приятеля по плечу Лаврушка. — А со мной беседы ведет, дискуссии. Вот жмот.
— Забыл тут с тобой… — оправдывался Димыч, теребя бороду, — запудрил мозги… Израиль, Палестина, Париж…
Вадим выхватил у Гардова бутылку.
— Живем, друзья! Подставляй тару!
Все пьяно засуетились, завозились в поисках стаканов.
— Очаровательно! — Мартынов, наткнувшись на рюмку со спиртом, недопитым Инкой, не дожидаясь остальных, опрокинул содержимое в себя, утерся рукой, снова задергал гитару, принялся за старое:
— Давай, Эдик, давай! — притиснулся к певцу Лаврушка. — Кто совместит наши желания? А этот, бородатый, мне Волошина, шут его знает, подсовывает. Кому он нужен? Мы — изгои в своем отечестве. Изгои! Подумать только!..
— Чего мелешь, балбес! — хлопнул Фридмана по спине кулачищем Димыч. — Что ты знаешь? Носа дальше дома не совал!
Остановился, замер певец, поник головой.
— Хорошо! — затормошил Эдика Вадим и поцеловал его в ухо. — Пробирают твои строчки. Ты меня растрогал, Эдик. Востоком дышат. Ираном. Оттуда привез?
— Из-за морей, — закивал головой тот. — Персия, друг мой, Персия! А ты учись. Тебе пригодится. Зинка, она с восточными причудами. Какой пушок на губке, а?
— Опять ты за старое…
— Нет, старичок, не обижайся. Ты просто умница. Зинка — сумасшедшая баба. Она, если захочет, так закружит. А ведь хочешь уже? Хочешь? Что молчишь?
Вадим, не отвечая, отвернулся. Ему начинали надоедать грязные намеки и приставания.
— Не дождаться тебе Светки, — вдруг ни с того ни с сего ляпнул Мартынов и перестал бренчать на гитаре.
— Это почему? — уставился на него Вадим.
— Ты к Зинке, а Светка тоже не дура.
— Чего, чего?
— Я знаю, что говорю.
— Повтори, я что-то тебя не пойму.
— Все знают вокруг, один ты дураком ходишь.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии