Шоколадное убийство - Галина Куликова Страница 4

Незваная гостья раскинула руки, шагнула вперед и обнялахозяина квартиры поперек туловища. Хватка у нее оказалась железной. Даже одетаона была не так, как подобает даме приятного пожилого возраста — в бриджи смногочисленными молниями, рубашку мужского покроя и кеды. Короткая стрижкадовершала облик, делая ее похожей на участницу туристического похода. Возможно,прямо из похода она сюда и явилась. Кожура загара на ее лице казалась жесткой,а прямая линия спины наводила на мысль о веслах и горных перевалах.

— Извините великодушно, но что-то я неприпоминаю, — сообщил Сильвестр ей в макушку и попытался вырваться. —Меня трогает ваша радость, но, честное слово…

— Я — тетя Вера! — провозгласила гостья,отстраняясь. Глаза у нее были задорными и горели восторгом собаки, отыскавшейзаблудившегося хозяина.

У Сильвестра не было ни одной тети, о которой можно было быпозабыть. Поэтому он тотчас уточнил:

— Чья тетя?

— Андрюши Томилина. Ну-ка, напряги извилины, моймальчик! Мы же провели вместе незабываемые каникулы!

— Боже мой…

Сильвестр немедленно вспомнил давнее прошлое, службу вармии, своего приятеля Томилина и его тетку, Веру Витальевну, которая вполнемогла стать кошмаром человека, привыкшего к упорядоченной жизни. Вероятно, этоона и есть. Хотя в те времена, о которых гостья только что напомнила, выгляделаона совершенно по-другому.

— Может быть, все же пригласишь меня? —поинтересовалась Вера Витальевна. — Думаю, сумки лучше всего внести вквартиру.

Она бодро шагнула внутрь, потопталась на лежавшей у порогамокрой тряпке, сковырнула с ног кеды и, оглядевшись по сторонам, непререкаемымтоном заявила:

— У тебя просто нечеловеческий порядок! В такихпомещениях хочется ходить на цыпочках. На следующий день рождения придетсяподарить тебе напольную вазу или плюшевого медведя.

Сильвестр против воли представил, как тетя Верарасполагается в его квартире и живет здесь припеваючи до его дня рождения.

— Почему ты нахмурился? Не любишь, когда что-нибудьмешается под ногами? Хорошо, остановимся на милых маленьких безделушках,которые можно расставить на книжных полках.

В этот самый момент дверь ванной комнаты распахнулась, иоттуда вышла симпатичная девушка в махровом халате, с полотенцем, обернутымвокруг головы.

— Ой, надо же! — немедленно воскликнула гостья ивсплеснула руками, шагнув девушке навстречу. — Сильвестр, ты женился?!Какой умник! Нужно будет рассказать тебе о том, как сохранить брак на долгиегоды. Я хочу, чтобы ты был счастлив!

В Вере Витальевне чувствовалась энергия, которая навернякамогла бы обогатить ряды борцов за какое-нибудь справедливое дело. Перед стольнапористыми дамами бледнеют официанты и теряют свой гонор работникижилищно-эксплуатационных контор. Девушка тоже растерялась.

— Здравствуйте, я Вера Витальевна! — широкоулыбаясь, сообщила между тем гостья. — А вы?

— Майя.

Девушка позволила потрясти себя за руку, после чего,извинившись, нырнула в комнату.

— Это не жена, — пояснил Сильвестр, тяжковздохнув.

Вздыхал он не потому, что сожалел о вышеизложенном факте.Просто-напросто предстояло в сотый раз объяснять новому человеку, что МайяДолинина не только не его жена, но даже не его девушка. Она — его помощница,обходиться без которой ему, увы, в настоящее время весьма тяжело.

— А зачем тебе помощница? — удивилась ВераВитальевна, выслушав его короткое заявление. — Ты что, сам не можешьсправиться с хозяйством?

Сильвестру пришлось признаться, что он действительно неможет справиться с хозяйством. Он болен. У него аллергия. Не какой-нибудьнасморк, донимающий его в ту пору, когда летит тополиный пух. Кое-чтопосерьезней. Его организм обостренно реагирует на слишком многие вещи. Наживотных, на продукты, на бытовую химию и десятки других предметов. Это сильнозатрудняет общение с внешним миром. Из-за своей болезни он ушел из армии иразвелся с женой.

— Моя вторая половина не смогла смириться спроизошедшим, — объяснил он.

— Жены уходят не потому, что перестают выносить тяготысемейной жизни, — тотчас возразила Вера Витальевна. — Они перестаютвыносить мужей. Вероятно, подхватив свою аллергию, ты стал несносным, голубчик.

Сильвестр криво ухмыльнулся. В глубине души он знал, чтоВера Витальевна права, и это его сердило. Какого черта? Появляется почти чужойчеловек и так, между прочим, выдает собственное резюме, подводя черту под егожизнью.

Впрочем, долго обижаться на гостью не было никакойвозможности. Она постоянно изрекала некие сентенции, и довольно быстроСильвестр понял, что принимать их близко к сердцу все же не стоит. Он позволилВере Витальевне осмотреть свой кабинет, после чего завел на кухню, усадил натабурет и, дружелюбно улыбаясь, задал сакраментальный вопрос:

— Так какими судьбами?..

О Томилине он ничего не слышал лет пять-шесть, если небольше. С какой стати тетка давнишнего приятеля вторглась на его территорию,Сильвестр мог лишь предполагать.

— Хорошо, что у тебя такое особенное имя, — вместоответа сказала Вера Витальевна. — Сильвестров Бессоновых в Москве большенет. То есть ты такой один, радуйся.

— Я радуюсь, — сдержанно ответил хозяин квартиры.

— Послушай, а кем ты работаешь?

Она придвинула к себе тарелку с печеньем и принялась азартножевать, роняя на колени крошки и сахарную обсыпку. Сильвестр налил в чайникводы и достал с полки три чашки. Им наверняка предстоит разговор по душам. Да ипеченье надо чем-то запивать.

— Я кинокритик, — ответил он, расставляя посуду настоле. — Сочиняю рецензии на художественные фильмы. Их публикуют газеты ижурналы. Не слишком прибыльное дело, но я и этому рад.

Вера Витальевна замерла, не донеся очередной кусок до рта:

— Какая жалость! А я-то в глубине души надеялась, чтоты прокурор или следователь. Андрюша рассказывал мне, как ты в свое время,когда еще полком командовал, мастерски распутал убийство начальника склада. Вседумали, будто он повесился, а оказалось, что его прикончили торговцы оружием.Об этом все газеты писали. Ведь это правда?

— Правда, — вынужден был признатьСильвестр. — Но я не могу быть ни прокурором, ни сыщиком. Активная жизньне для меня.

Вера Витальевна метнула в него испытующий взор, которыйвполне мог проткнуть насквозь любую защитную оболочку. Так, вероятно, онаотправляла ножи в самый центр мишени, сидя у вздрагивающего костра где-нибудь внепроходимом карельском лесу. Сильвестр прикинул, как он выглядит со стороны.Выше среднего роста, с широкими плечами и гладкой физиономией. Подбородоктяжелый, как и положено сильным натурам. Глаза проницательные и дерзкие.Внешность на все сто — ему не раз говорили об этом. Однако что толку?Пользоваться своим телом на полную катушку Сильвестр не мог, и этообстоятельство навсегда испортило его характер.