Прыжок ягуара - Наталья Солнцева Страница 4

«Карма!» – сказала бы Глория. И тут Роман был с ней согласен. Сначала тесть расправился с любовницей Катиного мужа, а потом она сама чуть не рассталась с жизнью.

– По счетам надо платить, – пробормотал Лавров, усаживаясь в машину. Он знал, что Катя стоит у окна и смотрит, как разворачивается его «туарег». – Черт!

Туровский позвонил ему на следующий день. Просил одуматься. Сулил золотые горы. Обещал дать за дочерью хорошее приданое.

«Она у меня одна, парень. У тебя камень вместо сердца!»

Лавров оправдывался, извинялся.

«Это была ваша идея, чтобы я приударил за Катей. Вы хотели развести ее с мужем, и я согласился помочь. Но я не обещал на ней жениться».

«Да знаю я, знаю! – сердился Туровский. – Не по Сеньке шапка. Но я готов пойти на этот мезальянс. А ты еще носом крутишь, паршивец!»

«Я не буду продолжать разговор в таком тоне», – обиделся Роман.

Туровский пошел на попятную. Ради дочери он был готов на многое. Даже поступиться принципами, снизойти до уговоров.

«Жизнь длинная, – увещевал он упрямца. – И деньги играют в ней не последнюю роль. Счастье на них не купишь, но зато все остальное можно приобрести».

«Не все!» – огрызнулся Лавров.

«Экий ты крученый, – не выдержал Туровский. – Моя Катя слишком хороша для тебя. Думаешь, я ей жениха не найду? Ты пришелся ей по душе, и я хочу, чтобы она вышла замуж по любви. Понял? Ты мизинца ее не стоишь…»

У него чуть не слетело с языка слово «говнюк», и Роман это ощутил так явственно, что у него напряглись скулы. Он еще полчаса отходил от этого звонка.

Отец Кати в чем-то прав. Почему бы ему не жениться? Разом бы покончил с кучей проблем. Остепенился бы, забыл Глорию. Работу опять же искать не надо, прогибаться перед начальством. Можно открыть частное сыскное агентство и браться только за интересные дела. Для собственного удовольствия, чтобы не изнывать от скуки. Можно мир поглядеть, останавливаться в дорогих отелях, покупать себе тряпки от Версаче. Что он видел, кроме Москвы? Да и Москвы-то он, если быть честным, толком не видел. Разве у него есть время по музеям ходить, по паркам гулять? Когда он в последний раз просто шел по улице, любуясь городом? Постоянно бежит куда-то, следит за кем-то, догоняет кого-то.

«Другой на твоем месте скакал бы от радости, – поддел его внутренний голос. – А ты бесишься, дуралей. Деньги сами плывут к тебе в руки! И чем Катя плоха? Не любишь ее? Это дело времени. Не нами придумано «стерпится, слюбится». И вообще, что такое любовь? Выдумки! Романтические бредни для сентиментальных барышень. А ты мужик, Рома. Постыдился бы про любовь-то твердить. Небось Туровский смеется над тобой. Он человек конкретный и реальный. Давай, звони ему, пока он не передумал. Говори, что согласен!»

– Может, еще ручку ему облобызать? – процедил Лавров. – Поблагодарить барина за милость?

С тех пор он не выходит из дому, пьет водку и смотрит в ящик. Сегодня водка закончилась, а спуститься в магазин лень. Такая тоска одолела, что впору вешаться. Он для прикола поглядывал на люстру, примеривался – выдержит или оборвется. Пожалуй, что не выдержит.

Лавров поставил телефон на зарядку, и тот почти сразу затренькал. Он покосился на дисплей. Если это Туровский, он трубку брать не станет. И без того тошно. Съездить к Глории, что ли? Поговорить по душам? Признаться, что одна она может излечить его сердечную рану?

– Да, – равнодушно бросил он, прижав мобильный к уху. – Это ты, Зорин? Что стряслось?

– Ты еще вольная птица? Или уже при деле?

– Вольная, – буркнул Роман. – Завидуешь?

– Угадал.

Зорин в некотором роде был его коллегой. Детективное бюро с одноименным названием располагалось на соседней улице. Иногда Лавров, посещая кафе «Клюква», где готовили натуральные клюквенные настойки, морс и вкуснейшие подливки и соусы из ягод, проходил мимо его офиса. Пару раз они с Зориным пропускали по рюмочке, тот делился успехами и неудачами, звал к себе, правда, не обещал большой зарплаты.

«Мы не бедствуем и не шикуем. Средний уровень».

«Меня средний не устраивает, – отшучивался Роман. – Когда разбогатеешь, звони. Я подумаю».

– Ты че, Зорин? Джекпот выиграл? – лениво осведомился он. – Расширяешься? Нанимаешь новый штат?

– Почти, – засмеялся тот. – Если серьезно, у меня аврал, Рома. Выручай. Тебе бабки нужны?

– Не очень. Но ты излагай, что требуется.

Лавров вдруг загорелся. Уйти с головой в какое-нибудь расследование, пусть даже пустяковое, – чем не лекарство от депрессии?

– У меня двух сотрудников корова языком слизала, – жаловался Зорин. – Один ногу сломал. Глупая травма. Гнался за наркоманом, неловко спрыгнул с забора, и пожалуйте – гипс. Лежит дома, а мне хоть разорвись.

– А второй?

– Запил, – возмущенно сообщил коллега. – Клялся, что завязал. Я ему поверил, а он продержался год и сорвался. Ушел в запой. Хороший парень, трудяга, профессионал. Его жена бросила. Забрала сына и уехала к матери во Владивосток. Представляешь?

– Угу. – Лавров взглянул на пустые бутылки в углу гостиной и вздохнул.

Чем он лучше? Запутался со своими бабами, дошел до ручки. Опуститься легко, попробуй потом выкарабкаться. Тоска хуже трясины. Засосет, пикнуть не успеешь.

– Положение критическое, – тараторил в трубке Зорин. – Дел невпроворот. Зашиваюсь, брат!

– Ты прямо говори, чего надо.

– Помоги, Рома. Можешь хотя бы временно выйти на работу? Платить буду по двойному тарифу. За обоих вышедших из строя ребят.

– По тройному, – усмехнулся Лавров. – Я особенный, ты же знаешь.

– Ну ты жук! Ладно, договорились. Пользуйся тем, что у меня нет выхода. Сегодня же приходи.

– Сегодня не получится. Я еще поваляюсь до вечера, высплюсь и завтра буду. Как огурчик.

– Завтра? – разочарованно протянул Зорин. – Ну… что мне остается? Завтра так завтра. Ладно, пока…

Глава 3

Подмосковная деревня Черный Лог

Сны Глории стали предсказуемыми. Она знала, где окажется и какие образы окружат ее в зазеркалье, которое стало не менее привычным и обжитым, чем этот коттедж с призраком прежнего хозяина и его слугой во плоти. Великан Санта, как и все прочее, достался Глории в наследство от умершего загадочной смертью карлика Агафона [2].

Легкий на помине Санта заглянул в гостиную и спросил:

– Дровишек подбросить?

– Не надо, пусть догорают. Уже поздно.