Яблоки для Белоснежки - Ольга Завелевич Страница 4

Узкая длинная комната была разделена перегородками на множество ниш. Чем-то помещение напоминало улей с сотами. Сходство усиливалось негромким гулом телефонных разговоров, стрекотом клавиатуры, жужжанием факсов. Появление Левина сразу же вызвало некоторый сбой делового ритма в ближайших кабинках, занятых преимущественно женщинами. Алекс, секунду подумав, подошел к даме, лет пятидесяти, чья массивная фигура с трудом помещалась в узком рабочем месте. Веред Туджеман – значилось на ее бейджике. Представился, объяснил цель своего визита. Но тут его ожидало горькое разочарование. Ледяным тоном женщина повторила практически слово в слово то, что инспектор уже услышал в отделе кадров. К ней присоединилась еще пара сотрудников, и теперь вместо соло звучало трио, но сути это не меняло.

«Странно, – размышлял Левин, – любовь к начальству, даже умершему, переходит все границы. Допустим, они не хотят плохо говорить об погибшей коллеге, но одни славословия – это уже перебор. Не может человек не иметь хоть маленьких слабостей… Кроме того, они же понимают, что речь идет об убийстве и полицейском расследовании, где важна любая мелочь. А сотрудники, как на детском празднике, произносят заученные слова».

Внимание Алекса привлекла Веред Туджеман. Она тоже славословила Дорит, но выражение ее лица плохо вязалось с ее же словами и со скорбью об убитой. Глаза сверкали, губы кривились, как будто пытаясь удержаться от улыбки или усмешки.

«Интересно», – подумал Алекс. Он поблагодарил всех за ценные сведения и помощь полиции и направился к выходу. У двери он оглянулся. Все сотрудники уже вновь занялись своими делами, только Веред продолжала смотреть на него. «Очень интересно», – вновь подумал полицейский и принял решение.

Время приближалось к обеду. Алекс нашел недалеко от входа в здание скамейку, скрытую в тени разлапистого дерева, уселся и приготовился терпеливо ждать.

Вскоре его терпение было вознаграждено. Сотрудники стали выходить из дверей и группами или поодиночке устремляться в кафе, во множестве имеющиеся в этом районе. Вышла и Веред в компании женщин, которых Алекс не так давно имел счастье выслушивать. Огляделась, заметила в тени дерева инспектора, что-то сказала приятельницам, потирая живот – видимо, жаловалась на боли, и, помахав им рукой, направилась в сторону небольшого сквера, виднеющегося неподалеку.

«Ну, прямо агент 007», – усмехнулся полицейский, двигаясь за ней и стараясь соблюдать дистанцию.

Веред он обнаружил в глубине сквера. Она сидела на скамейке и явно поджидала его.

– Вы хотели поговорить со мной? Я правильно понял? – произнес Алекс усаживаясь рядом.

– Правильно, – ответила женщина. – Вы же понимаете, что без санкции начальства никто вам ничего толком не скажет, только общие слова, а руководство нам этого разрешения не даст.

– Почему же? – удивился инспектор.

– Потому что Дорит Шульман уже несколько лет являлась любовницей Рами Полага, владельца нашей фирмы.

«Любопытно, – хмыкнул про себя Алекс, – надо показать его фотографию консьержке. Он – личность известная, снимков полон интернет».

– Она пришла на фирму около четырех лет назад, начинала практически с нуля, способностями особо не выделялась, – продолжала между тем Веред, – но была очень педантична и усидчива. Потом ее перевели к нам в отдел с небольшим повышением, а потом, на одной из корпоративных вечеринок, ее заметил сам босс. Чем уж она его привлекла, сказать трудно, – она была очень вульгарна, жуткие

– манеры, правда, лицо и фигура – ничего. Красилась под блондинку, а корни волос вечно черные. А уж одета была. С тех пор ее карьера круто пошла вверх. Как вы понимаете, она трудилась много и охотно не только в офисе и в рабочее время, но и, так сказать, сверхурочно. За эти труды она и получила должность, зарплату, тряпки, украшения, заграничные вояжи.

– «Веред сама должна была получить должность начальника отдела, – легко догадался Алекс. – Последний шанс в ее возрасте. Отсюда такие «теплые» чувства к убитой. Все ее откровения надо проверять, но, видимо, доля истины в них есть и немалая».

– Вот, например, я – продолжала ее бывшая подчиненная, – не могу себе позволить два раза в год мотаться в Европу, а она за последних полгода и в Альпах, и в Испании побывала. Всю ее работу на меня свалили, а зарплату ей прибавили. Вернулась – даже не сказала: спасибо.

– Она уже ничем не рисковала и с удовольствием выплескивала скопившуюся обиду, перемывая кости Дорит, вытаскивая на свет ее грязное белье. Алекс молча слушал – это была часть его работы, не самая приятная, но необходимая. Впрочем, в работе полицейского редко можно найти приятные моменты, а вот необходимых – сколько угодно.

– Выяснив все и добыв снимок владельца фирмы, Алекс отправился с докладом к шефу.

– Нет ничего нового под луной, – мрачно изрек Шапиро, выслушав сообщение помощника.

– По фотографии, – продолжал свой доклад инспектор, – Рами Полаг был опознан консьержкой и соседями Дорит как ее постоянный посетитель. Вероятно, это его отпечатки пальцев были повсюду в квартире убитой, и главное – на том злополучном пустом пузырьке, изъятом из аптечки.

– Они уже знали, из заключения эксперта, что в пузырьке сохранились остатки яда, от которого умерла молодая женщина, и что отпечатки пальцев на нем совпадают с отпечатками пальцев, во множестве найденных в квартире.

– Оставалось только проверить, действительно ли следы принадлежат Рами Полагу, и тогда можно будет предъявить ему обвинение в умышленном убийстве Дорит Шульман.