Подземная Москва - Глеб Алексеев Страница 4
Подземная Москва - Глеб Алексеев читать онлайн бесплатно
У отеля "Адлон" всегда толчется большая толпа зевак. Я не знаю ее социального положения. Может быть, это безработные кадры рейхсвера, или толпа поваров упраздненной фамилии Гогенцоллернов, или просто группа унылых жуликов,- но эта толпа была свидетельницей странного кортежа, показавшегося в воскресенье утром у Бранденбургских ворот. Впереди – в открытом автомобиле – подвигался "негодяй". Он, очевидно, сдерживал свою натуру от того, чтобы не встать, например, на сиденье и не замахать шапкой, как это любили делать в свое время брандмейстеры уездных городов, мчавшиеся на пожар. С ним рядом поместились два католических патера. В следующем автомобиле развевались по ветру лучезарные кудри Кэтт. Главич потребовал, чтобы она улыбалась народу. Сам миллиардер дремал в отдельном лимузине, на запятках которого стояли два краснокожих перуанца в костюмах православных кабардинцев: последнее – по совету "негодяя", находившего, что миллиардеру все-таки следует познакомиться с русским вкусом.
Толпа зевак оглушительно заревела:
– Хох!
Этим криком она встречала одинаково и королей, и миллиардеров, и международных прохвостов. Тогда патеры осенили ее крестом и помочили кропилом, а светловолосая Кэтт, в первый раз в жизни увидавшая настоящую Европу, подарила народу восхитительную улыбку.
Главича на руках перенесли в гамак.
К сожалению, в планы моего повествования не входит описание причуд этого любопытного экземпляра вымирающей породы. Он, например, приказал вынести из отеля все часы. Он уплетал за завтраком целого петуха, а пока он уплетал, патеры должны были непрерывно читать молитвы. Его именовали "ваша светлость". Он требовал, чтобы краснокожие черкесы плясали казачка, и продушил в конце концов весь отель столь густым русским духом, что соседки его по номеру, два позабывших помереть скелета из Эдинбурга, уехали на родину, не закончив изучения Германии даже по Бедекеру.
Но дело концессии шло своим чередом.
Из Москвы был получен вполне благоприятный ответ. Правительство СССР соглашалось предоставить "анонимной компании прокладку московского метрополитена и его эксплуатацию на тридцать семь лет". "Негодяй" ежедневно читал лекции по русской истории, и миллиардер узнал некоторые любопытные факты. Так, оказалось, что русский царь Иван Грозный ограбил три города: Торжок, Новгород и Псков, а все богатства зарыл в землю под Кремлем.
– Золото блестит даже под землей,- сострил он, приканчивая очередного петуха, на что Кэтт восхитительно улыбнулась, а патеры сказали: "Аmen". И только самые последние дни перед отъездом концессионеров в Москву едва не испортили всей хитроумной затеи. По ночам Главича мучила бессонница – эта типическая болезнь всякого человека, перевалившего за второй миллион. Он дул пиво, хлестал шерри-коблер, хлебал виски, как воду, но спать – нет, извините,- не мог! Однажды за полночь он решил испробовать гамак в вестибюле и вдруг увидел "негодяя", кравшегося в одних носках в комнату Кэтт. Ловким пинком ноги Главич успел спустить его с лестницы, "негодяй" с покорностью пробил головой зеркало, но дело концессии все же заколебалось. "Негодяй" должен был выбыть, а без него развалилось бы все предприятие. Однако Кэтт вовремя сумела убедить миллиардера,.что лучший способ отвязаться от человека, покусившегося на ее нравственность, именно отправить его в Росию: там его обязательно расстреляют, даже не посмотрев на его швейцарский паспорт, альпийскую шляпу и костюм туриста в огненную крапинку с желтизной.
В ночь на субботу экспедиция выехала.
КОНЦЕССИОНЕРЫ ПРИБЫВАЮТ В МОСКВУ
Подземная Москва становилась центром кружительных событий.
В конце апреля приехали главичевы инженеры в полосатых брюках. Они ходили по Кузнецкому, пугая лошадей огромными черепаховыми очками. За ними, стайками переполошенных воробьев, вились моссельпромщики. Инженеры удивлялись стуку и треску, с которыми в Москве носятся автомобили, долго примеривались: как можно ходить по московским улицам не толкаясь, обедали в "Эрмитаже", едва не запарились до смерти в Сандуновских банях, по воскресеньям на Ленинских горах разглядывали в бинокли юных физкультурниц,- проделали все, что полагается проделать "знатным иностранцам" в Москве. Но лучше всех чувствовал себя "негодяй". Когда переезжали Себеж, он наглухо влез в воротник пальто и сказал по-немецки приветственную речь представителю местной власти. Он до слез растрогался пограничными порядками и даже пригласил "к нам в Швейцарию" проезжего делопроизводителя из Наркомздрава. Но тот посмотрел на него таким упорным взглядом, что "негодяй" умер, завалился в своем пальто в уголок и положился на Николая-угодника. Угодник вывез, и "негодяй" очутился в Москве.
Про Швейцарию он рассказывал совершенно потрясательные факты.
– Во-первых,- электрифицирована, даже на Монблане по вечерам горят лампочки в пятьдесят свечей, и их никто не ворует. Во-вторых,- асфальтирована вплоть до конюшен. В-третьих,- у самого завалящего столяра, едва умеющего толком починить стул, обязательно висит смокинг; в нем по вечерам он отплясывает "джимми", а утром принимает заказы. В-четвертых,- черт его знает, что было в-четвертых, но "вам",-тут "негодяй" начинал приспосабливать на швейцарский лад свое костромское наречие-даже в двести лет не догнать Европы.
Девицы из ГУМа слушали эти рассказы с потрясенной душой. "Негодяя" приглашали нарасхват, и он шутя нахватал "до четверга или до пятницы" червонцев двести.
План метрополитена был наконец утвержден, и иностранцы начали раскопки одновременно в трех пунктах. На Большой Дмитровке, возле того самого дома, где еще так недавно чуть-чуть не обнаружили подземный ход, под круглой башней на Старой площади и возле дома Малюты Скуратова в Замоскворечье. Копали узкими, как кротовый ход, колодцами, и в зевавшей рядом толпе не раз можно было приметить археолога Мамочкина и молодого человека в серых гетрах. Казалось, они с большим любопытством наблюдали за бочками с землей, которые на блоках выволакивали на поверхность.
– Не в первый раз,-шептал в бороденку археолог,-точно таким же способом копал Конон Осипов… Но, при всей трудности напасть на жилу хода именно таким дурацким способом, на их стороне может оказаться слепое счастье. Я думаю, нам пора принять меры…
С внешней стороны все обстояло благонадежно. В самом деле, в Москву приехали иностранцы прокладывать метрополитен; через год от Сухаревой башни на Якиманку можно будет ехать за гривенник с таким же комфортом, как в Берлине или Париже. Даже самая сугубая осторожность не смогла бы уловить ничего подозрительного. И разве только телеграммы, которые регулярно уходили из Москвы в Адлон, могли показаться странными.
– Пущено три вагона,-телеграфировал "негодяй", в то время как никакие вагоны не были пущены.
В эти же дни из Берлина прибыли два новых инженера. Их назначение было непонятно даже участникам концессии. Они были молчаливы, как, впрочем, все знающие себе цену люди, упитанны до здорового, слегка лоснящегося румянца, но оба с гнилыми зубами. "Химия",-улыбнулся один из них, когда в дружеской беседе знатных иностранцев за столиком в "Эрмитаже" "негодяй" рискнул поинтересоваться причинами столь раннего выпадения зубов.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии