Укрощение строптивых - Светлана Успенская Страница 4

— Ну вот еще, из-за того! Тот давным-давно сплыл, ищи ветра в поле.

Вы, мужчины, ужасный народ. — Алена вновь поправила прическу, кокетливо улыбнувшись.

— Тьфу на тебя! — с шутливым раздражением произнес Небычайло. — Бросай ты свои бабские замашки, на меня они не действуют. Рассказывай, что там с тобой стряслось.

Алена вздохнула и, забывшись, привычным движением поправила бретельку бюстгальтера, врезавшуюся в плечо.

— Мы познакомились с ним в клубе. — Она громко шмыгнула носом. — Он был такой душка! Подарил мне охапку роз. Пригласил в ресторан. Говорил, что любит. Руки целовал! — Она жалобно всхлипнула. — Скажи, Стасик, почему они все от меня сбегают после первого свидания? Что я, прокаженная? Я честная девушка!

Но стоит мне только заикнуться, что я… Они все убегают! А я не такая, как все они, — она презрительным жестом указала на стайку проституток за толстыми прутьями «обезьянника», закончивших ссориться и теперь мирно смоливших одну сигаретку на всех.

— Да уж, — сально ухмыльнулся капитан. — Точно, не такая…

— Стасик, родной, — жалобно проговорила Алена низким бархатным голосом. — Но почему? Я ведь ничего не хочу от них. Мне не нужны ни их деньги, ни их машины, мне не нужно штампа в паспорте, я не хочу от них детей. Мне всего-то нужно, чтобы меня полюбили. Немного, хоть чуть-чуть. Только искренне, нежно, понимаешь?

Стасик цинично усмехнулся в ответ.

— И вот, представь, появляется он… Необыкновенный! Я сразу заметила его в зале. Мы договорились встретиться в ресторане…

— Но как ты оказалась на мостовой? — перебил ее собеседник.

— Я же говорю — четвертая рюмка… После третьей я решила ему все рассказать… Он был так внимателен, смотрел на меня так влюбленно… Я решилась. Мне казалось, что человек с таким взглядом не обратит внимания на мои мелкие недостатки. Но как я ошиблась! Боже, ты бы видел, что с ним стало! — Алена возмущенно закатила глаза.

— И что? — От любопытства капитан даже приоткрыл рот.

— Он чуть не захлебнулся шампанским, а потом стал грязно ругаться.

А потом была та самая четвертая рюмка…

— А я ведь тебе говорил, Алена, — расхохотался капитан, вздрагивая всем грузным расплывшимся телом, — я же говорил: лучше молчи. Потому что нет такого мужика, который…

— Как это нет? — обидчиво перебила его девушка. — Знаешь легенду о второй половинке? Я должна найти свою вторую половинку, где-то же она есть? — Ее низкий грудной голос обидчиво зазвенел, а красивое, густо накрашенное лицо исказилось болезненной гримасой. Обидчиво вздрогнули ресницы — и слезы потоком хлынули из глаз.

— Ну-ну, брось, не реви, — капитан с неуклюжим сочувствием хлопнул собеседницу по плечу. — Ладно, не буду тебя оформлять. Топай домой. Только смотри, в следующий раз рюмки лучше считай.

— Спасибо тебе, Стасик, — громко всхлипнув, девушка приподнялась со стула и, отнимая от глаз платок, испачканный тушью, произнесла:

— Ты, наверно, единственный, кто меня понимает на целом свете…

Внезапно она перегнулась через стол и быстро клюнула Небычайло в щеку. Капитан судорожно дернулся, точно от прикосновения лягушки.

— Иди ты со своими нежностями! — обескураженно буркнул он и отвернулся.

Чарующе взмахнув ресницами, Алена походкой дипломированной манекенщицы направилась к выходу.

— Какая женщина! — простонал протрезвевший алкоголик, провожая глазами стройную фигуру.

Капитан Небычайло хмыкнул, но промолчал. У него были свои, особенные соображения на этот счет, но он не считал нужным распространяться вслух…

Низкое зимнее небо уже начало осторожно предутренне сереть, когда из отделения милиции выплыла высокая девушка с осанкой королевы в изгнании.

Оглядевшись по сторонам, она направилась в сторону шумного проспекта, по которому спозаранку сновали сонные машины.

Кутаясь в мех воротника, девушка нетерпеливо приблизилась к краю проезжей части. Подмораживало. Пронзительный северный ветер забирался в высокие разрезы юбки, а тонюсенькие капроновые колготки совершенно не грели.

— Придется ловить частника, — вздохнула Алена, — не хватало еще простыть!

Несмотря на бурные события прошедшей ночи, в этот момент Алена выглядела хорошенькой, точно майское утро. Ее жизненным кредо был тезис: быть во всеоружии ежесекундно, ибо нельзя предугадать момент, когда встретится мужчина твоей мечты. В том, что этот мужчина ей рано или поздно встретится, девушка ни секунды не сомневалась. Даром что ли она претерпела столько жизненных невзгод, столько неудач, столько гонений? Она верила в свою счастливую звезду… И с надеждой вытянула руку, голосуя.

* * *

В приемной никого не было, и подобострастная маска здесь была не нужна. Гурьянов бережно прикрыл за собой дверь кабинета и плавно опустил ручку, чтобы, не дай Бог, не звякнула.

Острые черты лица размякли, настороженные щелочки глаз расширились, а углы губ, приподнятые в льстивой улыбке, мрачно опустились. И сразу же явилось новое лицо — умное, жесткое, волевое. Никто не мог наблюдать это волшебное превращение мелкой офисной шестерки в серого кардинала, который единолично заправляет делами фирмы и знает их куда лучше, чем начальник…

Брови Гурьянова задумчиво сошлись на переносице. Все же интересно, для кого из сильных мира сего старается его начальник, из-за чего сыр-бор? Надо только немного подумать и…

В мозгу мгновенно выстроилась стройная логическая цепочка, в которую связались события последних дней: посещение президентской резиденции на нынешней неделе, потом встреча в Белом доме, звонки из кремлевской администрации. Н-да, видимо, нити этого дела ведут наверх, в заоблачные эмпиреи, туда, где обитают небожители в сияющих одеждах, именуемые политиками.

Гурьянов удовлетворенно откинулся на стуле и довольно хмыкнул.

Выходит, этот таинственный доверитель его шефа, он… Нет, его имя опасно называть даже в мыслях! В наши дни, куда ни плюнь, — везде политика. Даже те, кто не хочет ввязываться в интриги, невольно в них участвует. Здесь чувствуется мертвая хватка компетентных органов, с которыми в бытность свою торгпредом был связан его шеф.

Поездки в администрацию президента, беседы в переговорной комнате с серенькими людьми в строгих костюмах, с одинаковыми лицами неудачливых шпионов… Сомнений нет, откуда растут «ноги» у этого заказа — из головы государства. Шеф станет заниматься таким необычным делом, только если заказчик стоит много выше него в иерархии власти. Или если заказчик он сам.

Значит, неведомый заказчик — это великий и ужасный, любимый и ненавидимый… Это…

Гурьянов удовлетворенно потер ладони. Прекрасно, кое-кто за сведения из частной жизни главы государства выложит кругленькую сумму. Что ж, есть ради чего стараться.

В приемной послышались шаги. Лицо Гурьянова мгновенно приняло непроницаемо тупое выражение, появлявшееся, едва только начальник оказывался в пределах прямой видимости.