Ромео с большой дороги - Дарья Донцова Страница 4

Договорить он не успел, потому что снова ожил двернойзвонок. Забыв посмотреть на экран домофона, я распахнула створку и увидела своюподругу Таню Борейко. Но в каком виде!

На Татьяне криво сидело ярко-красное шелковое платье, одинрукав был разорван, второй покрыт пятнами, а из декольте почти вываливалсяслишком пышный бюст (не так давно Танюшка решила приукрасить себя и обзавеласьроскошной силиконовой грудью пятого размера). Подол шикарного наряда былизмазан грязью. Май в нынешнем году выдался прохладным и мокрым, Таня, шагая откалитки, основательно испортила дорогой прикид. Волосы Борейко торчали в разныестороны, макияж превратился в черно-красно-бежевые потеки, колготки «радовали»глаз дырками и стрелками, а одна нога оказалась без обуви.

– Привет! – Таня икнула. – Вот, к тебе приехала.

– Зачем? – весьма невежливо осведомилась я.

– У меня б-б-беда, – прозаикалась Танюша, – д-д-домой никак…ик… ик… ик…

Тёма, вытаращив круглые глаза, глядел на Борейко, а та,продолжая издавать странные звуки, выудила из крошечной сумки трясущийсямобильник и, приложив его к уху, проворковала:

– С-с-слушаю! Д-да, я. Че? Не! Че? Не. Че? Да. Я? Не!Совсем! Я? Че? Ну ты, блин, даешь! Я у Дашки. К-какой? Ясный перец, уВасильевой! Мы ж вместе на тусо… ик… ик… Ща, она те сама скажет! На!

Не успела я моргнуть глазом, как Татьяна всунула мнекрошечный, похожий на полусгрызенный леденец мобильный и, распространяя сильныйзапах алкоголя, прошептала:

– Выручай! С-с-скажи моему, что я тут ночевала, ик… ик!

И как бы вы поступили в подобном случае? Я прижалаотвратительно выглядящий аппаратик к уху.

– Слушаю.

– Дашута, ты? – загремел в ухо голос Сергея, мужа Тани. –Моя где?

– У нас, в Ложкине, – ответила я.

– Давно? – слегка сбавил тон супруг.

– Извини, не посмотрела вчера на часы, когда ей дверьоткрывала, – принялась я врать.

– Вы вместе на тусовку ходили?

– Да, – лихо солгала я.

– И куда? – продолжил допрос Серега.

– Послушай, – старательно изобразила я возмущение, – времяраннее, сегодня выходной, весь дом спит, а ты трезвонишь!

– Ну прости, – начал извиняться Серега. – Я в Америке, поделам бизнеса. Не сообразил про большую разницу во времени, здесь вечер. Ты ж знаешьТаньку! Вот я и беспокоюсь. Но раз она у вас, то полный порядок.

Я захлопнула крышку и протянула сотовый покачивающейся Тане.

– Держи.

– С-с-спасибо, – просвистела та, сделала шаг вперед,запнулась о сумку Тёмы, взвизгнула и начала падать.

Мы с мужчиной бросились на помощь к терпящей бедствиеБорейко, но не успели. Продолжая верещать, словно заклинившая автосигнализация,Танюха рухнула на пол, обвалив вешалку и зонтичницу.

– Ну что за безобразие! – раздался из коридора возмущенныйголос Зайки, и через секунду ее хрупкая фигурка, замотанная в розовый пеньюар,показалась в прихожей. – Это кто? – сердито осведомилась Ольга. – Какого чертаони тут?

– Здорово, Ольгуньчик! – проорала Танюша, сбрасывая с себяразнокалиберные зонтики. – Беда у меня! Ой, бедища! Вот, пришла у Дашки помощипросить, она одна способна человека спасти.

– Ясно, – кивнула Зайка. – А это твой… э… обоже? Сергейопять в Нью-Йорк улетел?

– Обижаешь! – воскликнула Борейко. – Зачем мне такой урод?Ты на его пальто глянь! Где только отрыл такое?

– В магазине купил, – робко ответил Тёма. – А что, плохосмотрится?

– Офигительно! – резюмировала Танюха и стукнулась головой огалошницу.

– Если он не с ней, – попыталась добраться до сути Ольга, –то зачем пришел? Причем в такую рань. Милейший, вы сантехник? У нас сновавоздушный фильтр сорвало?

– Нет, – вздрогнула я, с ужасом вспоминив недавнюю аварию,когда залило водой весь первый этаж, – это всего лишь Тёма, сын Дегтярева.

Зайка села на галошницу.

– Кто? – растерянно спросила она.

– Эй, поосторожней! – завозмущалась Танька. – Ты мне чуть нена башку плюхнулась, раззява!

– Чей сын? – недоумевала Ольга, разглядывая красного,вспотевшего от смущения Тёму.

– Говорит, что полковника, – вздохнула я. – Знаешь, Зая, тыотведи парня в столовую, дай ему кофе и выясни ситуацию, а я пока займусьТанюшкой.

– Ладно, – обалдело согласилась Ольга. – Артем, следуйте замной.

– Я Тимофей, – поправил «сынок».

– Но ведь представились Тёмой, – напомнила я.

– В паспорте стоит Тимофей Николаевич Ведро, – сдостоинством объяснил гость, – но для своих я Тёма.

– Ведро… ведро… Где ведро? – спросила Зайка. – Не вижуникакого ведра. Зачем оно вам? Уж не возите ли в нем вещи?

– Ве?дро – это я, – без тени улыбки пояснил Тёма. – Ударениена первом слоге – Ве?дро, фамилия такая. Неужели никогда не слышали?

– Нет, – решительно ответила Зайка, – с ведром до сих пор незнакомилась, у нас на канале, правда, есть оператор Тачка.

– Ха-ха-ха, – четко произнес Тёма, – вы меня разыгрываете.Таких странных фамилий не случается.

Таня наконец встала на ноги.

– Он идиот, – резюмировала она, – ведро, тачка… Одного поляягоды.

– Не отвлекайся. Так что у тебя стряслось? – спросила я.

Борейко плюхнулась на галошницу, не в силах долго удерживатьвертикальное положение, и завопила:

– Дашка! Спаси! Меня Серега убьет!

– Давай по порядку, – приказала я, – и без лишних эмоций.

Танюха прижала руки к груди.

– Погибаю!

– Спокойно.

– Уже труп!

– Пока еще нет, говори спокойно.

– Прямо тут?

– Можем пойти ко мне в спальню.

Борейко вскочила и, уже совершенно не шатаясь, побежала клестнице.