Ожерелье императрицы - Владимир Кузьмин Страница 4

– Позвольте, мой дорогой друг, – обратился к нему журналист на английском, – представить вам моих русских знакомых. Графиня Дарья Бестужева. Мистер Петр Макаров.

Названный мистером, Петя вновь засмущался, хорошо хоть краснеть не начал.

– А это, дамы и господа, сэр Артур Конан Дойль! – слегка напыщенно произнес англичанин по-русски, словно представлял королевскую особу, впрочем, не слишком скрывая при этих словах ироническую улыбку, и перешел с русского на французский, видимо для того, чтобы все сказанное было понятно обеим сторонам. Петя по-английски говорил едва-едва, да и мой английский оставлял желать лучшего. Мистер Артур Конан Дойль русского не знал вовсе. – Сэром мой прославленный товарищ стал совершенно недавно, оттого и слегка смущен моим официальным представлением. Но как бы то ни было, я в точности знаю, что имя его вам прекрасно известно.

При этих словах лицо сэра Артура едва заметно помрачнело, но он переборол себя и с широкой улыбкой сказал:

– В свою очередь и мне кое-что известно о вас, ваша светлость, и о вас, мистер. Уважаемый журналист порассказал столько небылиц о вашей стране и о вас лично, что пробудил во мне сильнейшее любопытство, и меня совсем не пришлось уговаривать на эту встречу.

Тут он умолк, чуть поколебался – судя по всему, он заранее сдерживал себя от подобного вопроса, – но так до конца и не сдержался, спросил:

– Неужели мое имя и в самом деле так широко известно в России, как об этом говорит мистер Фрейзер? Мне кажется, что он сильно преувеличивает!

– Насколько я знакома с мистером Фрейзером, – сказала я, – он в отличие от большинства своих коллег весьма сдержан в своих оценках и не склонен к преувеличениям. Я не знаю, что он вам, сэр, говорил в точности, но не сомневаюсь, что его слова справедливы.

Сэр Артур отвел взгляд и даже чуть опустил голову. Мне на миг показалось, что господин литератор сейчас зардеется от удовольствия, словно мой товарищ, который никак не мог прийти в себя от неожиданного знакомства и то порывался что-то произнести и при этом по-детски смущался и краснел, то начинал ерзать на стуле. Но со знаменитым писателем ничего подобного не произошло, он лишь улыбнулся мне в ответ. Улыбнулся неожиданно грустно, и крохотное замешательство скорее всего было вызвано еще одним вопросом, который он желал и одновременно не желал задать.

Тогда снова заговорила я:

– Сэр, я лично являюсь огромной поклонницей вашего таланта! Совершенно искренней. А ваш «Белый отряд» считаю лучшим историческим романом. Я об этом говорила и прежде и счастлива, что могу сказать вам это в глаза!

Я глянула на Петю, тот уже начал было приходить в себя, но от моих слов вновь растерялся.

Лицо английского литератора заметно просветлело, он хитро прищурил глаза и спросил:

– Неужели он лучше романов мистера Вальтера Скотта?

Я не стала отвечать сразу, подумала, припомнила впечатление от тех и других книг.

– Его романы мне тоже нравятся. Но «Белый отряд» ничем не уступает лучшим из них. Притом написан более живым и современным языком. Выходит, что в чем-то он лучше.

Тут сэр Конан Дойль искренне рассмеялся.

– Сознавайтесь, самая очаровательная и умная читательница моих книг, – потребовал он, указывая на журналиста, – это он вас надоумил начать разговор с похвал «Белому отряду», который, похоже, я один во всем мире считаю моим лучшим произведением?

Журналист сделал недоуменное лицо, мол, как можно такое подумать, но я его выдала с головой.

– Мистер Фрейзер действительно предупредил меня, что вы не разделяете восторгов по поводу историй о сыщике с Бейкер-стрит. Но и только. К тому же я сама читала об этом в газете. А «Белым отрядом» и сэром Найджелом я восхищаюсь абсолютно искренне!

К этому времени нам подали на стол фарфоровый чайник с чаем, молочницу с молоком, вазы с выпечкой и крохотными «пальчиковыми» сэндвичами, сахарницу. Официант, не спрашивая, принялся разливать молоко и чай – именно в такой последовательности – по чашкам. Петя впервые заговорил и произнес по-русски:

– Э… А что, с лимоном нет чая?

– Петя, с лимоном будете пить чай дома. А здесь попробуйте настоящий английский чай с молоком. Уверена, вам понравится!

Петя чуть пожал плечами, кинул щипчиками пару кусочков сахара, тщательно размешал и отважился попробовать.

– Действительно неплохо! – сказал он по-французски с видом истинного гурмана, отведавшего редкий деликатес.

Эти слова явно были рассчитаны на публику и вызвали у англичан улыбки.

– О, и сэндвичи, хоть для нас и привычнее бутерброды, тоже вкусные! Слегка необычное сочетание: огурцы, ветчина и сыр. Сэр Артур, если позволите, я не удержусь задать вопрос о Шерлоке Холмсе? Я не стану высказывать никаких восторгов, но позвольте все же спросить: отчего вы так настроены к своему герою?

Вопрос был задан очень деликатным тоном, и писатель счел необходимым столь же деликатно на него ответить.

– Я, мистер Питер, полагаю Шерлока Холмса очень неживым персонажем. Он чистой воды выдумка, пусть толчком к его созданию и послужил реальный человек.

– Не может быть, сэр! Я не о том, что некий человек послужил образцом для создания этого героя, я о том, что вы полагаете его «неживым». Мне вот казалось… Только что мы прошлись по Бейкер-стрит, и я очень расстроился, что там нет дома с номером 221b! Понимал, что мистера Холмса на самом деле не существует, но он был для меня таким живым, что я был искренне уверен: он проживает по названному вами адресу. Потому и расстроился. И я точно знаю, что был не первым, кто испытал подобные чувства. Да вот даже сегодня я не был единственным, кого этот факт расстроил.

– Возможно, в ваших словах есть доля правды, – не очень охотно согласился автор историй о знаменитом сыщике. – Но ведь и сами рассказы… в них великое множество ошибок. Притом некоторые из них я допускал осознанно, специально, чтобы подразнить поклонников Шерлока.

– Я знаю, – легко согласился Петя и быстро глянул на меня, ведь наше с ним знакомство началось именно с беседы о великом сыщике и с того, что я указала Пете на одну из таких ошибок, о которых сейчас завел разговор сам автор. – Я даже специально перечитывал ваши рассказы и повести, чтобы отыскать такие ошибки.

– И каковы результаты?

– Есть ошибки! – отчего-то очень весело согласился Петя. – Но ведь Шерлока Холмса любят не только за безупречность логики, за его умение пользоваться дедукцией. Впрочем, – извините, если это вам покажется несколько фривольным, – отчего вы свои ошибки ставите в вину вашему герою?

Тут рассмеялись уже все. Ободренный, что его высказывания не воспринимают в штыки, Петя решил подвести итог разговору:

– И могу вас уверить, сэр, метод, изложенный в ваших книгах, работает и на практике! Мы с мисс Дарьей это неоднократно проверили!