А ведь жизнь так коротка - Джеймс Хедли Чейз Страница 38

Настоящие неприятности начались с того дня, когда миссис Бейтс обнаружила, что женщина беременна. — «Во всяком случае не у меня, — заявила она. — У меня никогда не было детей и не будет. Вам нужно будет найти другую квартиру».

Миссис Кент удовлетворилась тем, что усмехнулась и захлопнула дверь перед носом оскорбленной хозяйки. Потом, когда Кентов не было дома, миссис Бейтс осмотрела их комнату и обнаружила под кроватью три пустых бутылки из-под виски и джина. Это вызвало новый скандал.

— В моем доме никогда не пили спиртных напитков, — вопила она, тряся бутылкой, — и я не позволю этого.

С непроницаемым лицом миссис Кент попросила у нее список других действий, которые хозяйка не позволяет и закончила это советом:

— А теперь иди, занимайся своей стиркой, старая перечница.

Потребовалась вся ловкость Кента, чтобы уладить этот скандал. Он попросил хозяйку, чтобы она поняла состояние жены и пообещал, что такого больше не повторится. Если бы Кент не платив за квартиру так регулярно, а ее доходы были бы больше, миссис Бейтс охотно бы вышвырнула молодую супругу за дверь после такой сцены. Но она не могла позволить себе потерять сорок пять шиллингов квартирной платы.

Кент работал у Мезона в фото-магазинчике в порту. Он проявлял пленки, делал фотокарточки и проводил долгие часы в темной комнате, возвращаясь домой только в семь часов полностью изможденный. Миссис Бейтс не знала, сколько он зарабатывает, но, во всяком случае, он зарабатывал немного, если судить по костюму, который он носил.

Жена одевалась лучше, по крайней мере, вначале, когда она появилась в меховой шубе, напоминающей норку. Но это манто вскоре исчезло, по-видимому, заложили, а новые платья, которые молодая женщина покупала, чтобы скрыть свою увеличивающуюся талию, были вульгарны.

Это была странная пара. Они жили без друзей и за полгода пребывания в Гастингсе ни с кем не сблизились. Когда они выходили гулять, то всегда направлялись на вершину холма рядом с замком и никогда не ходили в город.

Кент говорил миссис Бейтс, что прежде они жили в Лондоне в одном из кварталов в Вестхэме, но они всегда хотели жить на берегу моря. И в тот день, когда он увидел объявление Мезона, он сразу же за него ухватился. Его мечтой было приобрести домик и миссис Бейтс даже почти жалела его, так он был взволнован каждый раз, когда говорил о своих проектах. Ей хотелось, чтобы Кент остался у нее, но его жена… Настоящая ведьма. Иногда она принималась заводить своего мужа, но тому удавалось довольно быстро заставить ее замолчать и миссис Бейтс ни разу не удалось прибежать достаточно быстро, чтобы узнать повод, по которому они ссорились.

Кент говорил, что ребенок родится только через три месяца и у них достаточно времени, чтобы найти другую квартиру и они ее обязательно найдут.

— Три месяца, — возразила миссис Бейтс, усмехаясь. — Не верьте этому. Я в этом понимаю. Те, которые пьют джин рожают всегда быстрее, чем другие. Это случится не позднее, чем через два месяца. — Миссис Бейтс прекрасно помнила тот день, когда Кенты появились у нее. Она пила чай в кухне и читала в газете рассказ о преступлении в Лондоне: «Кровавое дело. Человек, разыскиваемый полицией, был обнаружен убитым в шикарной квартире в Парк Лейн. Разыскиваются Гарри и Клер Рикк. Но эта пара исчезла, не оставив никаких следов. Инспектор Паркинс продолжает активно свое следствие, но до сих пор ничего не обнаружено. Известно только, что одним из наиболее вероятных мотивов убийства, был шантаж».

В этот момент, когда она была занята изучением деталей дела, в дверь позвонили. С первого же взгляда женщина ей не понравилась: одна из тех блондинок в меховых пальто, которые всегда приносили неприятности. Но мужчина был приятен и согласился заплатить за две недели вперед.

Миссис Бейтс была удивлена, обнаружив, что женщина, практически никуда не выходит. Но Кент объяснил ей, что его жена больна. Однако, все-таки странно, что эта блондинка не выходит из дома уже пять недель, не так ли?

Хотя с момента их бегства прошло уже шесть месяцев, Гарри не чувствовал себя спокойно. Ему не раз случалось дрожать всеми своим частями тела, когда он встречался с полицейским или слышал тяжелые шаги на лестнице. Он не мог без страха открывать газету. Ходить по улицам ему было тяжело. Если кто-нибудь приближался к нему, сердце у него начинало биться изо всех сил.

Удивительно, как им удалось ускользнуть от розыска.

Несомненно, это произошло благодаря тому, что все было подготовлено для бегства перед убийством, так как труп Веллона был обнаружен почти сразу же после их отъезда.

Клер была настолько потрясена, что если бы она была одна, она отдала бы себя в руки полиции. Бывали дни, когда Гарри не верил, что она когда-нибудь опять станет прежней. Клер всякий раз была готова к бегству при малейшей тревоге: уличные крики, звуки резко тормозящего автомобиля — все доводило ее до нервных кризисов. Со временем она пришла к мысли, что она ошиблась, захотев иметь ребенка. Она чувствовала себя попавшей в ловушку, теперь, когда приближающееся материнство доставляло физические неприятности. Во всяком случае, она обвиняла во всем Гарри, проклиная день, когда встретила его.

Гарри старался быть снисходительным и обращался с ней крайне терпеливо.

От его любви осталось уже немного, но верность он хранил. Он не мог забыть того, что она сделала для него. Он помнил, как она отдалась в руки полиции, когда Паркинс обвинил его в краже портсигара.

Теперь он должен ее содержать, но на шесть фунтов в неделю, которые он зарабатывал, они могли с трудом существовать. После продажи драгоценностей Клер, у них оставалось еще тридцать фунтов, но эти деньги тоже быстро исчезли. Клер требовала бутылку джина в неделю и Гарри подозревал, что она ходит выпивать еще в соседний кабачок, когда его нет дома. Он попытался ее урезонить, но Клер засопротивлялась.

— Мне нужно что-то делать. Ты хочешь, чтобы я «все дни проводила в четырех стенах? Не делай такого лица.

Кроме того, она безостановочно курила, а Гарри бросил курить. Вначале он чувствовал себя взволнованным при мысли об отцовстве, но Клер быстро лишила его иллюзий.

— Послушай, — сказала она, — ты думаешь, что я хочу ребенка. Если бы хотя бы на секунду я могла подумать, что можно выкрутиться без этого, я бы ни за что его не сохранила. Посмотри, что это животное сделало с моей фигурой. Не делай такую физиономию. Это ты виноват в том, что так все произошло.

Иногда она становилась совсем другой, плача обнимала его и прижималась к нему, уверяла, что любит его и сделает все, что угодно для него.

— Не обращай внимания на то, что я говорю, милый. Я так несчастна, я так боюсь. О, Гарри! Что с нами будет?! Представь, что ребенок родится до того, как нас обнаружат, и он не помешает им повесить меня. Я бы предпочла, если они нас найдут, чтобы они нашли нас сразу же и не смогли меня казнить. Ты понимаешь? Чем больше пройдет времени, тем это ужаснее для меня. — Она вцепилась руками в волосы. — Я чувствую, как схожу с ума. Я так боюсь этого ребенка, я страшно боюсь боли. Иногда думаю, что покончу с собой. Это может быть лучшим выходом.