Рынок для убийства - Фрэнк Грубер Страница 37

Замок занимал немало места. Несколько работников копошились в парке, подрезая деревья, кустарник и выкашивая траву. Им усердно помогали овцы, пасущиеся на лужайке.

Машина подкатила к массивному входу в замок. Одна из широких, обитых железом дверей была открыта, и из нее вышел дряхлый старик в кожаном переднике.

— Сеппи, — тихо произнесла Гелена, затем, открыв дверцу, быстро выскочила из машины, побежала к старику.

Танкред, собравшийся выскочить за ней следом, увидел невозмутимое лицо водителя, помедлил и вылез не спеша.

Тем временем Гелена взбежала по каменным ступеням на вымощенную плитами террасу, обняла старика, поцеловала его в щеку.

Подойдя к ним, Танкред увидел, что по щекам старика текут слезы. Лицо Гелены тоже было мокрым от слез. Но вдруг привратник глянул мимо Гелены в сторону автомобиля, отстранился от бывшей хозяйки и быстро заговорил по-сербски. Гелена бросила взгляд через плечо, нахмурив брови. Но тут увидела Танкреда, жестом подозвала его к себе.

— Сеппи был у моего отца мажордомом, — сообщила она. — Он говорит только по-сербски и по-немецки. Сейчас работает тут смотрителем… — Ее рот скривился, и она с трудом взяла себя в руки. — Замок показывают туристам — демонстрируют, как жила старая аристократия… Как плохой пример, естественно. Замок теперь принадлежит государству, но никто — за исключением Сеппи и других слуг имения — не живет здесь с 1918 года…

Неожиданно старик разразился быстрой речью. Гелена покачала головой, затем сказала Танкреду:

— Он говорит, что я не должна называть его Сеппи. Так его звали в нашей семье. Теперь он Иосип, и к нему надо только так обращаться.

— Зачем ты себя мучаешь? — спросил Танкред. — Тебе не вернуть замка обратно. И ты это знаешь.

— Нет, — с жаром возразила она, — не знаю. Я всегда чувствовала, что обязана вернуть мое имение. Это чувство поддерживало меня все эти мрачные годы. И сейчас я очень близка к воплощению моей мечты в жизнь… — Она повернулась и крепко ухватила Танкреда за руку. — Мы найдем сокровища, Чарльз. С ними я выкуплю замок и все земли, принадлежащие мне по праву. Мы выкупим все это у правительства Тито. Для этого денег там, наверное, будет вполне достаточно, разве не так?

— Если сокровища существуют, то — да. Но я не уверен, что они есть и были вообще, а если это не миф, то как их отыскать?

— Карта! — воскликнула Гелена. — Ты же нарисовал мне карту!

— Нарисовал-то нарисовал, — возразил Танкред, — да вот только по памяти с карты, сделанной пятнадцать столетий назад…

— «Две тысячи локтей от Этцельбурга», — процитировала Гелена.

— Две тысячи локтей, — повторил Танкред, — две тысячи локтей… начиная откуда?

— От деревни.

— Какой деревни?

— Моей деревни. Райзингер, или Краница.

— Краница — новое поселение. Пусть не новое в полном смысле этого слова, но новое сравнительно с историей. Ты же не знаешь — это ли Этцельбург? Ты даже не знаешь, была ли здесь река Тамиш пятнадцать столетий назад…

— Была и все было! — воскликнула Гелена. — Я видела старые карты.

— Насколько старые? Видела ли ты карты давностью в пятнадцать столетий? Видела ли планы Этцельбурга, каким он был в 453 году нашей эры?

— Конечно нет, но ты говорил… — Она внезапно повернулась к старому Сеппи и быстро заговорила с ним по-сербски. Раз или два сорвалась на немецкий, но и этот немецкий был слишком беглым, чтобы Танкред мог что-то разобрать. Старик отвечал, его морщинистое лицо морщилось еще больше, но Гелена от него все не отставала.

Танкред отошел в сторону, закурил сигарету. Гелена, казалось, забыла о нем.

Водитель сидел за рулем машины, не выказывая никакого интереса. Он выкурил крепко пахнувшую сигарету, выбросил окурок и начал что-то тихо напевать.

Танкред зажег вторую сигарету и уже сделал две или три затяжки, когда Гелена наконец отвернулась от старого Сеппи.

Она, казалось, едва осознавала присутствие Танкреда, но, миновав его и подойдя к автомобилю, повернулась:

— Сейчас мы можем вернуться в Белград.

— Ни с чем? — поинтересовался он.

Она покачала головой:

— Ни с чем, — но при этом стрельнула глазами в сторону водителя, и Танкред понял намек.

Они забрались в машину, и Гелена попросила водителя ехать. Она откинулась на спинку сиденья, забарабанила пальцами по оконному стеклу со своей стороны, но через мгновение спохватилась, глянула на Танкреда и улыбнулась:

— Не помню, когда мы последний раз ели. Может, остановимся в Панчеве и перекусим?

— Добрый венский шницель, но с югославским названием. — Он ухмыльнулся. — Именно это у нас было в Панчеве прошлой ночью.

— С женщиной, которую ты подцепил, — фыркнула Гелена. — Ты думаешь, я ревную?

— А ты ревнуешь?

— Да! — воскликнула она и сердито отвернулась.