Опасайтесь бешеного пса - Елена Милкова Страница 36

— А это на помойку, — Валентин махнул рукой на большой черный мешок для мусора, доверху набитый одеждой.

— Как же на помойку! — возмутилась тетя Паня. — Вещи-то какие хорошие, их еще носить и носить. Если вам не нужны, можно ведь и в комиссионку сдать, за них хорошие деньги дадут!

— Господи, какая комиссионка! — отмахнулся Валентин. — Ну, подумайте сами, Апполинария Сидоровна, как это будет выглядеть: знаменитый хирург сидит в очереди с мешком старого тряпья, чтобы сэкономить какие-то гроши. Просто курам на смех!

— Так может, себе оставите, Валентин Петрович? Наденете когда, мало ли чего. На дачу, в лес по грибы, машину чинить, вдруг сломается. Да хоть дома донашивать. Мой старик завсегда…

— На дачу я в спортивном костюме поеду, по грибы я так давно не ходил, что, наверное, не вспомню, как это делается, а если машина сломается, на это у меня есть механик и водитель.

— Так дома…

— Дома старое пальто, уж извините… Все-таки не блокада у нас пока.

— Ну как хотите.

Тетя Паня вынесла мешок в прихожую и там неспешно и внимательно рассмотрела вещички. Кое-что (рубашки, свитера) пойдет внучке Аленке, хорошо сейчас одежка пошла одна для всех — издали посмотришь, не поймешь, девка или парень. А вот костюмчик да пальтишко придется выбросить, на зятя маловаты будут.

Тетя Паня аккуратно сложила костюм и пальто обратно в мешок и положила в кладовку. Завтра с утра будет убираться и выбросит вместе с остальным мусором. А Аленка-то как обрадуется свитерам!

* * *

Когда ученик седьмого класса и житель деревни Малые Выселки Валентин Барханов решил, что станет врачом, над ним смеялась даже мать.

— Да ты что, Валюха, перекрестись! Ты сам-то хоть одного доктора видел?

И вправду, Валентин видел лишь фельдшера, точнее, фельдшерицу, да и то несколько раз в жизни. Однажды, правда, в соседнюю деревню, что была за большим оврагом и называлась соответственно Большие Выселки, прилетал вертолет, набитый докторами. Это случилось, когда какой-то большой начальник неизвестного происхождения забрался в их леса на охоту, а там его, словно сохатого, прострелили насквозь. Тогда из области был вызван санитарный вертолет, вызволивший начальника из беды.

Валентин ничего этого не видел, потому что отсыпался после ночной рыбалки на сеновале, где внизу по ночам шумно вздыхала корова да негромко квохтали куры, спавшие на насесте. Он проснулся, когда зеленый вертолет с большими красными крестами на бортах уже улетал. Начавшиеся потом рассказы о вертолете, о десанте суровых врачей-спасателей, которые якобы прямо в воздухе сделали начальнику первую операцию, Валентина впечатляли еще больше. Врачи предстали в его воображении в облике то ли посредников Божиих — ангелов, то ли космонавтов и водолазов одновременно. С точки зрения мальчика, они явно были необычными земными людьми. Поэтому к вечеру Валентин знал: он тоже станет врачом.

К счастью, его мать была учительницей, правда, начальных классов. Но все же она иногда ездила в райцентр и, поддавшись уговорам сына, привезла из тамошней библиотеки книгу старинного писателя Вересаева «Записки врача». За две недели Валентин прочитал книгу столько раз, что выучил наизусть. Заодно он еще и узнал, чем врачи занимаются в жизни. Скоро из-за сына мать стала самой активной читательницей районной библиотеки. Она привозила книги про Авиценну, Пирогова, Роберта Коха, «Справочник фельдшера» Валентин выучил наизусть.

Увлеченный человек редко остается в одиночестве. Постепенно слух о том, что в деревне Малые Выселки есть школьник, который запоем читает книги про врачей и даже выучил наизусть фельдшерский справочник, пошел по райцентру и достиг ушей главврача местной больницы. Тот был человеком занятым, но нашел несколько минут, чтобы увидеться с матерью интересного школьника и передать ей несколько годовых подшивок журнала «Медицина и фармакология».

В их и соседней деревне средней школы не было. Чтобы получить аттестат зрелости, полагалось ходить за семь километров в село Большой двор. Но даже и там не учили иностранный язык и литературу. Приехавшая из столицы юная учительница, сумела спустя месяца полтора перебраться куда-то в центр, и в аттестате Валентину и его сверстникам вместо оценки поставили прочерк. Так что ежедневное хождение за семь верст в школу дало Валентину немного пользы, но аттестат он все же получил и поехал с ним в Петербург, который тогда еще носил совсем иное имя.

Приемную комиссию медицинского института он искал полдня, а когда горделиво предъявил девушке-секретарю свой аттестат с пятерками почти по всем предметам, она странновато хмыкнула и пошла звонить по телефону. Но документы у него приняли и даже дали место в общаге, в комнате на шестерых.

— Парень, не надейся! — убеждали его — Здесь медалисты режутся. У них первый экзамен — сочинение. Это такая заруба!

Почти все соседи Валентина поступали уже по третьему разу, причем дома занимались с репетиторами Он же о таком слове услышал впервые.

Говорили еще, что списки зачисленных составляются чуть ли не за годы вперед и нужен серьезнейший блат, чтобы уверенно пройти все экзамены.