Укрощение строптивых - Светлана Успенская Страница 36

После окончания школы вопрос об учебе для Нади не стоял. Имея мать-алкоголичку и отца, еще в незапамятные времена растворившегося в неизвестном направлении, мечтать о высшем образовании было непозволительной роскошью. Связи братца Юрика, к тому времени оттрубившего свои два года в мотопехоте, позволили девушке устроиться на работу в байкерский клуб, где она, одетая в кожаное мини, каждый вечер сияла апельсиновыми волосами за стойкой бара, разливая пиво и водку жаждавшим горячительных напитков мотоциклистам.

Бар «Голодная утка» находился в бывшем складском помещении. Обычно сюда приходила публика дикая и колоритная, вооруженная монтировками и бейсбольными битами, ставшими популярными, благодаря своим высоким убойным качествам. Здесь всегда можно было рассчитывать на небольшую дружескую драку, которая заканчивалась парочкой проломленных черепов. Здесь подпитые развеселые девчонки, вдоволь натанцевавшись на столах, оставляли лифчики на специальной вешалке, вызывая восхищенное улюлюканье поклонников в клепаной коже. Здесь было полно девиц без комплексов, мечтавших о крепких байкерских объятиях.

Ближе к вечеру окрестности клуба оглашал мотоциклетный рев, и вскоре все пространство вокруг старого склада заполоняли хромированные рогатые чудовища, поджидавшие своих хозяев. Некоторым особо уважаемым индивидуумам разрешалось подъезжать на своих машинах прямо к барной стойке и распивать пиво, сидя в седле своей железной лошадки. Стены бара украшали старые мотоциклы, светильники под потолком были сделаны в виде колеса, высокие сиденья возле стойки представляли собой мотоциклетные седла, а в оформлении помещения использовались всевозможные запчасти от мотоциклов.

Паук, приятель Нади, стоял довольно высоко в иерархии «Ночных волков». Это был «старый» (ему было уже двадцать семь), заслуженный деятель байкерского движения, не только прошедший школу советского чопперстроения, но и побывавший на «стажировке» в одном американском байкерском клубе.

Возвращение блудного байкера из Америки было немедленно отмечено грандиозной попойкой в клубе «Голодная утка», где старые приятели с трепетом слушали про его заморские похождения.

Паук проповедовал с небывалым красноречием. Его словоохотливость сильно увеличилась от того, что неподалеку маячил силуэт хорошенькой рыжеволосой девушки, вытиравшей тряпкой стойку бара.

— Я разочарован до потрясения, — разглагольствовал Паук. — Что я нашел здесь? Известный по всей России бар «Яма» превращен в забегаловку.

Тусовка — мажоры на супердорогих тачках, туристы и алкоголики. Мусор, тишина, запустение и бешеные цены. Пьянь, спящая на мотоциклах и падающая вместе с мотоциклами. Нет, ребята, Москва — это город, превращающий любую элитарную затею в дешевый кич, в массовое пойло. Так было с рокерами, то же повторяется с байкерами… Люди, исповедующие байкерство как образ жизни и философию, смешиваются с толпой гопников на «Уралах». В Америке, перцы, такое невозможно…

Девушка за стойкой бара пренебрежительно хмыкнула.

— Этот тип, — шепнула Надя подруге, — кажется, не в гараже вкалывал в Нью-Йорке, а получал степень бакалавра в тамошнем университете.

Чувствуя, что девушки говорят о нем, Паук удовлетворенно улыбнулся.

Утомившись американскими клепаными красавицами с надувным бюстом, он только теперь понял, что соскучился по русским байкершам.

— Что это за рыжая девчонка? — указал он подбородком на Надю.

— Сеструха Ржавого, — ответили ему. Брата Нади Юрика из-за рыжеватого цвета волос прозвали Ржавым.

— Ничего телка! — одобрил Паук и решил, что для полноты впечатлений от возвращения домой ему нужно только закрутить любовь с красавицей, вытиравшей тряпкой пролитое пиво…

Уже после закрытия бара, когда охрана выносила из помещения упившихся в стельку байкеров и складировала их во дворе, благо погода стояла сухая и теплая, Надя вышла на свежий воздух, мечтая лишь об одном: как можно скорее добраться домой и завалиться в постель. Ее старенькая «Ява» долго фырчала, не желая заводиться.

Ночной мрак прорезал сноп света, и гулкое рычание, постепенно приближаясь, сделалось громоподобным.

— Подвезти, красотка? — Паук пьяненько подмигнул девушке и кивнул на заднее сиденье.

— Отвали! — хмуро ответила Надя, не расположенная к продолжению знакомства.

Наконец старушке «Яве» надоело капризничать, и она завелась, выпустив в воздух струю синевато-черного дыма. Девушка вскочила в седло и, горделиво тряхнув огненно-рыжей гривой, растворилась в ночи. Паук остался в замешательстве. Он не привык, чтобы симпатичные девушки пренебрегали его заграничными рассказами.

А девушка ему очень понравилась. Он видел, как она плавно и красиво стартовала, как изящно и вместе с тем уверенно вошла в крутой поворот при выезде со двора, едва не чиркнув носком ботинка по асфальту — высший пилотаж! И тогда Паук решил действовать через ее брата.

Точно в аристократическом обществе английских снобов, он был торжественно представлен Наде на одной из тусовок.

— Сеструха моя. Ниче так ездит, — снисходительно кивнул в сторону Нади Ржавый. — «Яву» я ей отдал, пусть тренируется. Помнишь мою «Яву» — то?

— Ага! — кивнул Паук. — Тебе еще Корень помогал раму для нее разваривать.

Вскоре московский клуб «Ночные волки» получил от финского клуба под названием «Валка Айо» («Walkka Ajo») приглашение на слет байкеров и собрался ехать на тусовку в дружеское забугорье. Число участников было ограничено десятком человек — иначе колонна сильно теряет в скорости передвижения, маневренности и в теплоте отношений.

Надя сразу же загорелась ехать. Но ее не хотели брать.

— Только одни «перцы» едут, — передавая отказ президента клуба, сказал братец Юрик и не замедлил присовокупить:

— Да ладно тебе, Надь, это ж тыща кэмэ! Еще свалишься с непривычки…

— Не свалюсь! — зло сжала губы Надя и упрямо заявила:

— Тогда я одна поеду. Без вас всех!

— Как это одна? — удивился Юрик. — А вещи, а запчасти? У нас будет машина сопровождения с едой рюкзаками и спальниками, а у тебя? На своей «Яве» ты дальше Московской области не уедешь.

— Уеду, — скрипнула зубами Надя и упрямо тряхнула ярко-рыжей головой.

На сочувственный взгляд Паука, слышавшего разговор брата с сестрой, Надя ответила открыто ненавидящим взглядом.

— Понимаешь, вбила себе в голову, что ей нужно к «финикам», хоть кол на голове теши! — пожаловался Юрик Пауку.

— Ну так надо взять!

— Вот еще, возиться с ней, — лениво заметил Ржавый, с детства сохранивший к сестре снисходительно-пренебрежительное отношение. — Да и сам Хирург против…

— Я поговорю с ним, — пообещал Паук. Увлекшись обсуждением продуктовой «раскладки» для предстоящей поездки, Юрик мгновенно забыл и о расстроенной сестре, и о словах Паука. Поскольку в Финляндии цены по послекризисным меркам казались баснословно высокими, было решено продуктами затариться еще дома, а на чужбине питаться вывезенной с родины колбасой, сыром и водкой. На совещании договорились, какие запчасти везти с собой, расписали время прохождения маршрута, обсудили прочие организационные мелочи.