Тайна Ночного дозора - Наталья Александрова Страница 36

— О, да! — служитель широко улыбнулся. — Пандавно уж здесь, и выпил немало пива! Я провожу вас к пану…

Они пошли по длинному извилистому коридору. Потолок его былдовольно низок, и Старыгину приходилось немного пригибаться. Впрочем, уКатаржины, с ее высоким ростом, была та же проблема.

Каменные стены были оштукатурены и побелены, поэтому подвалне производил на гостей мрачного и гнетущего впечатления. Кроме того, по этимстенам тут и там были развешаны связки чеснока и лука, ячменные колосья и пучкидушистых трав, распространявших приятный пряный запах.

Коридор кончился, и началась вереница низких сводчатыхзалов, заставленных простыми деревянными столами. Вокруг столов сидели шумныекомпании, стучавшие огромными пенными кружками, распевавшие застольные песни ивстречавшие взрывами хохота чью-то удачную остроту.

Наконец провожатый вошел в небольшую комнату, где помещалосьвсего два стола. За одним из них сидел круглолицый мужчина с длинными обвислымиусами.

— Пан Штольц, к вам пришли! — сообщил служитель иделикатно удалился.

Фотограф приподнялся навстречу прибывшим и улыбнулся такшироко, как будто только что узнал о крупном выигрыше в лотерею. Скорее всего,подумал Старыгин, его прекрасное настроение объяснялось большим количествомопустошенных пивных кружек.

— Присаживайтесь, друзья! — Штольц широким жестомуказал на скамью. — Я жду вас давно, но с приятностью. Какое пиво вы предпочитаете— темное, светлое?

— Темное, — решил Старыгин.

— То правильно! — одобрил фотограф. — Темноепиво здесь выше всяких похвал! А для дамы?

— То же самое.

Штольц сделал неуловимый жест рукой, и тут же откуда-товозник кельнер.

— Для начала принеси три кружки темного, потребовалфотограф. — Ну и закусочки, конечно.., капусты, шпикачек, соленыхкрендельков., а там посмотрим.

На столе буквально через минуту стало тесно от кружек,тарелок и тарелочек.

Только теперь, решив, что правила гостеприимства соблюдены,Штольц удобно откинулся на спинку скамьи и проговорил:

— Иржи мне сказал, что у вас ко мне есть вопрос!

Старыгин вытащил из кармана газетную страницу с фотографией,которую дал ему Иржи. При этом оттуда выпала на пол карта Таро. Подняв ее,Дмитрий Алексеевич положил фотографию на стол перед Штольцем и спросил:

— Это ведь ваша работа?

— Моя, — удовлетворенно хмыкнул Штольц,приглядевшись к снимку. — Темновато, конечно, но настроение схвачено…

— Хороший кадр, — Старыгин решил начать скомплимента. — А вот этот человек на первом плане.., с бородкой, с такимстранным выражением лица.., вы его не помните?

— Знаю, я его хорошо знаю… — равнодушно сообщилфотограф и протянул руку к потрепанной карте. — А это у вас откуда? Какойинтересный экземпляр!

— Вы его знаете? — оживился Старыгин. — Какаяудача!

— Да, знаю, конечно, — отмахнулся Штольц, не сводяглаз с карты. — Прага — город маленький, здесь все всех знают.., авсе-таки, откуда у вас такая редкая карта? Извините, пан Старыгин, за моюнастойчивость, я коллекционирую старинные карты, но такой рисунок вижу впервые.У вас только один лист или вся колода?

— Есть еще две карты, — Старыгин вытащил остальныеиз кармана. — Они попали ко мне случайно…

— Какая редкость! — фотограф внимательноразглядывал потертые карты. — Это не позднее чем семнадцатый век, и такоезамечательное состояние! Пан не мог бы подарить мне эти листы? Или продать,если пану будет угодно?

— Может быть, позднее… — Старыгин замялся, — когдазакончится мое расследование, я непременно подарю вам эти карты.., пока онинужны мне в поисках…

— Что ж, не смею настаивать, — Штольц взглянул накарты с сожалением и развел руки.

— Так вы сказали, что знаете этого человека? напомнилСтарыгин, показав на двойника амстердамского капитана.

— Знаю, — спокойно подтвердил фотограф. —Топан Мирослав Войтынский, сотрудник Клементинума.

Старыгин, разумеется, много слышал о Клементинуме — бывшейиезуитской коллегии, грандиозном комплексе средневековых зданий в центреСтарого города, где в наше время размещается Государственная библиотека Чехии.

— Вы не могли бы устроить мне встречу с этимпаном? — попросил он фотографа.

— То не проблема, — ответил Штольц и сновапротянул руку к одной из карт — четвертому Аркану, Императору.

— Интересно.., очень интересно… — проговорил он ивытащил из кармана складную лупу.

Поднеся стекло к рисунку, он снова повторил:

— Интересно…

— Что вас так заинтересовало, панШтольц? —Старыгин перегнулся через стол.

— Взгляните, — фотограф протянул ему карту иувеличительное стекло. — Видите, что Император держит в руке?

— Символы власти, скипетр и державу…

— Скипетр — да, это так. Но взгляните, что у него влевой руке…

Старыгин поднес лупу к изображению.

В левой руке венценосца был традиционный шар, напоминающийкоролевский символ, державу. Но приглядевшись, Дмитрий Алексеевич понял, что вдействительности это — небольшой, украшенный изящной резьбой и драгоценнымикамнями глобус.

— Что же это такое? — удивленно проговорилСтарыгин. — И что это значит?

— Я скажу вам, что это значит, — Штольц отхлебнулпива и отставил кружку в сторону. — Это значит, что у пана в руках —огромная редкость. Я никогда не видел ничего подобного, а я давно и серьезноинтересуюсь старинными картами. Глобус, который держит император — этомаленькое изображение драгоценного старинного глобуса из собранияМатематического кабинета Клементинума. Кстати, именно там работает панВойтынский. А это, в свою очередь, значит, что ваши карты отпечатаны всемнадцатом веке именно здесь, в Праге…

— И это значит, что мне непременно нужно побывать вКлементинуме, — закончил за него Старыгин. — Пан Штольц, вы обещалимне устроить встречу с вашим знакомым! Теперь у меня появилось вдвое большепричин добиваться этой встречи!

— То не проблема! — повторил фотограф и достал изкармана мобильный телефон.

Через несколько минут и несколько звонков он сообщилСтарыгину, что пан Мирослав Войтынский на месте, но к телефону не подходит,видимо, занят, а мобильный телефон его отключен.

— Но до Клементинума рукой подать, и если пан Старыгинбольше не желает пива, я могу проводить его и познакомить с паном Мирославом.Думаю, его тоже заинтересует ваша карта.

— Я был бы вам очень признателен, однако это, возможно,нарушит ваши собственные планы…