Заказуха - Олег Дудинцев Страница 35

Наступил конец августа, и все участники продолжавшегося расследования, помимо подготовки к судебному слушанию дела, были заняты многочисленными сезонными хлопотами.

По выходным большинство «подписчиков» с разрешения следователя покидали городскую черту и наводняли дачные участки, огороды и леса, заготавливая на зиму пищу, дабы чувствовать себя сравнительно спокойно и не зависеть от колебаний политического курса страны. И хотя правительство опять заикалось о надвигающемся подъеме экономики, его слова уже не находили отклика в сердцах граждан, уставших от подобных обещаний, и не способны были усыпить их обостренное чувство бдительности.

Надежда Скокова, утратившая связь с мужем, который за нетактичное поведение томился в штрафном изоляторе, жила в эти дни семейными заботами. Со дня на день должен был решиться вопрос о зачислении старшей дочери, а младшая догуливала последние летние деньки и вместе со школьными подругами с утра отправлялась на берег залива.

Воскресным вечером Надежда, расположившись на кухне, закатывала в банки купленные на рынке огурцы. Около девяти часов в дверь позвонили, и она удивилась столь позднему гостю.

Приоткрыв входную дверь на длину замочной цепочки, она разглядела мужичка в заплатанных джинсах и резиновых сапогах, который держал в руке огромную корзину, доверху наполненную грибами.

– Вечер добрый, хозяйка. Валентин дома? – спросил незнакомец.

– Нет его, – ответила Надежда и хотела было захлопнуть дверь, но гость ее опередил. – Подожди, не закрывай, – попросил он. – Ребята из Новгородской области грибков послали. Возьми, передашь ему, только корзину верни.

Надежда машинально открыла дверь, взяла корзину и понесла ее в ванную комнату. Высыпав грибы в таз, она вернулась и молча сунула ее в руки владельцу.

– Сам-то когда будет? – поинтересовался гость.

– Не докладывал, – устало ответила она.

– А то с апреля его не видели. Мы уж волноваться стали.

Какой-то внутренний голос вдруг подсказал Надежде, что этот с виду невзрачный человек может определить всю их дальнейшую судьбу, и поэтому неожиданно для себя она откровенно призналась:

– В тюрьме он.

– Как в тюрьме? За что?

– Вроде как за деньги бомжей убивал. Почти месяц как в «Крестах» сидит, – сообщила Надежда, и гость после ее слов отшатнулся и всплеснул руками.

– Он сам в этом признался?

– Ни в чем он не признавался. Его другие обвиняют.

– Мать честная. Он что, спятил? – простонал незнакомец. – А где эти убитые жили? – спросил он у Надежды.

– На проспекте Энтузиастов, на Турбинной и где-то на Петроградской стороне, – припомнила она.

Незнакомец протянул ей корзину.

– Оставь пока у себя, мне необходимо в милицию.

Убедившись, что пришелец имеет отношение к истории с мужем, Надежда разъяснила ему, как добраться до ближайшего отдела милиции, и тот заспешил вниз по лестнице.

Через несколько часов после явления Надежде столь странного гостя в квартире Георгия Николаевича Субботина раздался телефонный звонок.

Свой первый и последний за месяц свободный день Субботин на пару с женой провел на огороде в Кипени. Все остальные положенные по законодательству выходные он с коллегами посвятил милицейской службе, участвуя по приказу свыше во внешне шумливых операциях под громкими и экзотическими названиями, результатом которых было лишь растущее недовольство сотрудников и их близких, накопившаяся злость и усталость да несобранный урожай корнеплодов на огородах.

Провозившись до вечера на грядках и потаскав увесистые мешки с картофелем, он, вернувшись домой, прогрел под горячим душем нывшую поясницу, отужинал и прилег перед телевизором, мужественно борясь со сном. Это блаженное состояние и нарушил звонок его заместителя Игоря Ковалева.

– Николаич, Серебряков объявился! – возбужденным голосом сообщил тот.

– Какой Серебряков? – нехотя отозвался Субботин.

– Бомж наш убитый с Турбинки.

– Где труп-то обнаружили?

– Какой там труп. Он живой и невредимый на Васильевском острове в дежурной части сидит. Я за ним «уазик» отправил, скоро должны привезти, – начал рассказывать заместитель, и Субботин осознал, что его короткому отдыху пришел конец, и от этой тягостной мысли вновь заныла поясница. – Представляешь, сам явился и стал им про убийства втолковывать, – продолжал Ковалев. – Дежурный ничего не понял, проверил его по адресному, а там наш «сторожевик» стоит.

– Слушай, Игорь, а что там с делом? – спросил Субботин.

– Там все в ажуре, даже в Москву доложили. Я на днях с операми из «убойного» беседовал, так их начальство дырочки себе сверлит, уже наградные документы послали. Скоков месяц как арестован, три эпизода за ним, – объяснил Ковалев.