Земляничная тату - Лорен Хендерсон Страница 35

Впрочем, в этой цепи рассуждений имелся один пробел. Дураком Дон не был. Он очень быстро сообразил, как половчее повесить мой мобиль на первом этаже галереи так, чтобы казалось, будто скульптура расколота пополам. Когда требовалось, Дон очень даже неплохо соображал. Более того – он обладал на редкость острым и изобретательным умом. А значит, вполне мог воспользоваться удавкой, чтобы его никто не заподозрил. Вот я ведь не заподозрила, решив, что с таким лапами, можно обойтись и без подручных средств.

Перед глазами встало лицо Кейт. Ее широкая улыбка, когда она выходила из бара, огненно-рыжие волосы… Сердце сжалось. Я едва знала Кейт, но образ ее был таким живым, таким ярким. В который уже раз я спросила себя, с кем она собиралась встретиться в тот вечер.

– Сэм? Ты чего? С тобой не того, случаем? – навис надо мной Дон.

Мы стояли на верхнем этаже галереи, пол вновь сиял как отполированное зеркало; стены, к счастью, были чистыми, белыми и пустыми. Впрочем, Дон до сих пор не мог без трехэтажного мата вспоминать о том, что здесь творилось. Я искренне сочувствовала ему. Не очень-то приятно, наверное, было отчищать всю эту багровую срань…

Я резко вернулась в настоящее.

– Все нормально. Просто представляла, как будет смотреться моя скульптура.

– Круто будет смотреться! – довольно сказал Дон. – Лады. Перекур. Может, хочешь кофейку хлобыстнуть в моей комнатухе? А то меня напрягает здесь торчать. Так и вижу эти долбаные полосы на полу.

– Хорошо.

Мы прогрохотали по лестнице в подвал, затем через хранилища прошли в просторное помещение, которое находилось в полном распоряжении Дона. Отсюда имелся выход в маленький дворик. Поскольку на улице можно было безнаказанно курить, дворик являлся настоящим сокровищем, и Дон охранял его как цербер, отражая все попытки сослуживцев проникнуть сюда с целью курнуть. Помимо пирамид из ящиков с очередной партией шедевров МБХудаков и нескольких полотен, повернутых лицом к стене – я решила, что это работы самого Дона, – в комнате наличествовал роскошный мебельный гарнитур: три продавленных кресла из тех, что предназначены специально для пузатых мужиков, обожающих развалиться перед телевизором во время матча. Из кресел торчали пружины, и меня охватила ностальгия по собственному побитому жизнью дивану. В этой «комнатухе» я чувствовала себя куда уютнее, чем в ухоженной квартире Нэнси. Увы, не лучшее свидетельство моего умения вести домашнее хозяйство.

– Не против, если я курну? – спросил Дон, скатав себе самокрутку и обрушив огромное тело в самое большое кресло. Кресло скрипнуло, но выдержало.

Я покачала головой.

– Во-во, именно вежливость мне нравится у вас британцев, а еще ваше…

– Неужели я услышу слово «пиво»?

– Ага, только не ту мочу с пеной.

– Портер? – уточнила я.

– Во-во, оно самое. Но я больше люблю бельгийское.

– Светлое? – предположила я.

Дон улыбнулся широченной улыбкой.

– Ага, и его!

– Так ведь Сюзанна есть под боком, – заметила я, усиленно шуруя ложкой в чашке. – Если требуется бельгийское и светлое.

Улыбка Дона поблекла.

– Ну да… скажешь тоже, ага…

– Вы не ладите друг с другом? – Я продолжала остервенело мешать кофе.

– Можно и так. Черепушка-то у нее работает. Что есть, то есть, – проворчал он. – Не из тупых блондинок. Это-то и хреново.

Дон забил табак в гильзу и быстрым привычным движением запалил. Несколько минут он молчал. Я уже начала привыкать к его медлительности, но все равно тяжеловато. Дон, как выразился бы Том, когда на него находит пьяное ирландское шутовство, просто невыносим в паузах.

– Она с тобой говорила? – наконец спросил Дон.

Я подняла голову.

– Мы не знаками изъяснялись, если ты это имеешь в виду.

– Не грузи. Про меня что она говорила?

– Дон, я здесь всего два дня, и за это время убили Кейт. Согласись, у меня было не слишком много времени для сплетен.

Я всегда отличалась умением говорить правду, не отвечая на вопрос.

– Дык, загадка, – заметил Дон. – Кейт того… ухайдакали, а какой-то урод заляпал тут все краской. Ни хрена не понимаю, что это все значит.

Его притворно-непринужденный тон мне не понравился. Я прищурилась.

– А тебя, похоже, мало волнует, что Кейт убили. Мне казалось, между вами что-то было.

– Да? – удивился Дон. – Во бабы! Попробовали бы, что ли, подержать рот закрытым, просто, чтобы узнать, каково это.

– Чушь. – Меня подобным не проймешь. – Хватит мне лапшу на уши вешать. Ты прекрасно знаешь, что мужики не меньше нашего любят посплетничать. Просто вы завидуете женщинам, потому что они рассказывают друг другу все до пикантных подробностей. Да и вообще, мне об этом сказал Лоренс, а вовсе не Сюзанна, – мстительно добавила я.

– Лоренс! – фыркнул Дон. – Да твой Лоренс сам хотел забраться Кейт в трусы. Потому этот мозгляк и не дает мне житья.

Он хитро улыбнулся. Я умирала от желания сказать, что Дон сам отмазался от того, чтобы лезть в трусы Кейт, но осторожность взяла верх. Ответ у меня получился довольно жалкий:

– Мне нравится Лоренс.

– Так он, вообще-то, ничего мальчонка. Шизанутый слегка, а так вполне. – Дон осклабился. – Умненький. В места разные ходит.

И он снова замолчал. Я терпеливо ждала, чувствуя, что приближается кульминация нашей беседы.

– Кейт была классной девчонкой, – сказал Дон наконец и опять умолк.

Разговаривать с ним – все равно что смотреть телевизор, который оживает лишь кратковременными приступами. Связь прерывается, и когда решаешь, что ящик гавкнулся навеки, телевизор вдруг включается и выдает еще одно краткое сообщение.

– В Кейт нет дерьма, – забубнил Дон. – Все на виду. – Он опустил взгляд на свои пальцы, теребившие оберточную бумагу. – Я хотел сказать, – медленно уточнил он, – было все на виду.

На лице его было написано потрясение, словно он только что осознал смерть Кейт.

– Сюзанна считает, что Кейт в тот вечер собиралась встретиться со своим бывшим приятелем. Неким Лео.

– Лео, – эхом повторил Дон. – Редкий гнусяра. Уж поверь.

– Так ты его знаешь?

Дон пожал плечами.

– Он же в этих краях живет. Ну да, знаю. Тот еще гад.

Дон затянулся самокруткой, оценивающе оглядел меня и, решив, что такую особу, как я, ничем не шокируешь, выдал пантомиму: засучил рукав и воткнул в руку воображаемую иглу.

– Хочешь сказать, что он ширяется? Уже знаю. Сюзанна поделилась.

Дон в замешательстве уставился на меня. Черт, опять забыла что я в Америке, где не понимают человеческого английского.