Печать Медичи - Тереза Бреслин Страница 35

— Да, многое остается непонятным, — раздумчиво проговорил священник. — Ты сказала, что они твердили о сокровище? — обратился он к Элизабетте.

Элизабетта кивнула:

— О бесценном сокровище. Именно так они его назвали.

Отец Бенедикт нахмурился. Я обратил внимание на то выражение, ту морщинку между глаз, которые мой хозяин так хорошо изобразил в ночь, когда мы впервые познакомились с этим монахом. Значит, священник глубоко задумался.

Меня прошиб пот. Я надеялся, что Элизабетта и Паоло не вспомнят точных слов, которыми обменялись бандиты, потому что эти слова прямо относились ко мне.

— Нет, они говорили не о самом сокровище, — сказала Элизабетта. — Они не сказали, что у Паоло есть сокровище.

— Они сказали, что у него имеется ключ к бесценному сокровищу!

— А ты ничего не знаешь об этом, Паоло? — спросил священник. — У твоего отца был какой-нибудь ключ от какого-нибудь особого сундука?

— Нет, не было у нас дома никакого сокровища, иначе отец спрятал бы его вместе со мной!

— Отец не оставил тебе никаких распоряжений, никакого письма или записки?

Паоло покачал головой:

— Я много думал об этом. Перебирал все в памяти. Нет, ничего он мне не оставлял.

— Твой отец знал, что наверняка погибнет.

Моя тревога усилилась: монах начал размышлять вслух, соединяя вместе крупинки полученной информации.

— Он отправляет жену и детей в крепостную часовню, надеясь, что солдаты не посмеют нарушить святость храма. Напрасная надежда, учитывая, какие это варвары! Потом он прячет старшего сына, зная, что мальчик уже достаточно большой и поэтому его, скорее всего, убьют… — Отец Бенедикт не отрывал глаз от лица Паоло. — Если бы там было какое-то сокровище, Паоло, он бы сказал тебе об этом, ведь так?

— Святой отец! — ответил Паоло. — Отец ничего не говорил мне о сокровище. Он просил только заботиться о маме, о братишке и о… — тут у Паоло сломался голос, — и о сестрах. И сохранять свою честь, насколько возможно.

Священник взглянул на Элизабетту.

— А ну-ка, повтори еще раз, что точно они сказали?

Прежде чем ответить, Элизабетта немного подумала.

— Они сказали: «Мы должны найти мальчишку. У него ключ к сокровищу».

Морщины на лбу священника стали еще более глубокими.

— Он назвал Паоло по имени?

От страха у меня схватило живот. Сейчас все вскроется. Этот монах слишком умен, чтобы не увидеть изъян в ткани повествования.

Элизабетта заговорила:

— Насколько я помню…

Но тут отворилась дверь, и вошел Эрколе. В одной руке он держал фонарь, в другой — длинный металлический прут.

— Святой отец, в больнице снова тихо, и улица тоже пуста. Надо уходить, пока есть возможность!

Монах отошел в сторону, пропуская нас.

— Следуйте за Эрколе и поступайте так, как он скажет.

Когда мы выходили из кладовой, он тронул меня за плечо:

— Хочешь, я сообщу твоему хозяину, что ты в беде и нуждаешься в его помощи?

— Нет! — ответил я. — Мы договорились, что встретимся во Флоренции, и я все еще надеюсь, что это произойдет. К тому же он сейчас работает на Борджа, а капитан дель Орте, видимо, чем-то обидел герцога, и тот решил уничтожить и его, и его семью. Поэтому будет лучше, если мой хозяин не будет иметь к этому делу никакого отношения. Я отведу их в монастырь в Мельте, а потом отправлюсь во Флоренцию.

— Да, так будет разумно, — согласился священник. — Но как ты оказался связан с этой семьей, Маттео?

— Мы останавливались у них прошлым летом, во время нашего путешествия. А сейчас я случайно узнал, что им угрожает опасность, и… помчался их предупредить. Но опоздал. Что мне оставалось делать? Только остаться и помочь им.

Я заранее продумал, что отвечу, если монах спросит меня об этом. Но, несмотря на то что отрепетировал свои объяснения, я все равно запинался, произнося приготовленные фразы. Однако он, похоже, поверил мне.

— Тебя ждет небесная награда за твое подлинное великодушие.

Он положил руку мне на голову. Я почувствовал, что лицо у меня горит от стыда.

Когда мы подошли к аркаде, опоясывающей здание больницы, монах попрощался с нами и благословил всех по очереди.

— А теперь я пойду в часовню и буду молиться.

— Против мечей это вряд ли поможет! — сказал Паоло.

— Если мне суждено умереть, то трудно придумать лучшее место для этого, — спокойно заметил монах. — Не забудьте сказать моей сестре, что я прощаю ей порку, которую получил по ее милости. — Он положил руку на грудь Паоло. — Твое сердце полно горечи. Попытайся найти в нем немного места для божественного милосердия. Помни: «Мне отмщение, и аз воздам», — говорит Господь.

Паоло подождал, пока отец Бенедикт удалится, а затем прошипел сквозь зубы:

— Что говорит Господь, то скажу и я. Клянусь своим честным словом, честью своей семьи! Смерть, и только смерть, тем, кто лишил жизни моих родителей и братишку! — Паоло вытащил отцовский меч из ножен и, высоко подняв, поцеловал клинок. — Я, Паоло дель Орте, клянусь кровью моих отца, матери и брата, что отомщу за них! Аз воздам!