Кот, который болтал с индюками - Лилиан Джексон Браун Страница 34

Никаких торжеств в связи с открытием Мемориального музея Кэрроллов запланировано не было. Предполагалась камерная церемония с оповещением в средствах массовой информации. Явившись на зов Сьюзан, Квиллер обнаружил два ряда припаркованных автомобилей, включая пикапы местных телевизионщиков и лимузин из аэропорта, доставивший ТВ-команду из Центра, и почти полное отсутствие зрителей. Приглашенные, как стало ясно несколько позже, были уже в самом здании. Так что на подъездной аллее стояла одна только Сьюзан, готовая в нужный момент подать знак Квиллеру.

Едва он притормозил, она распахнула дверцу и плюхнулась на сиденье.

– Поставь машину вон туда, – скомандовала она.

– Где Эдит? С ней ничего не случилось?

– Для прессы… ничего. Она принимала участие в церемонии, которая состоялась на парадном крыльце: вручение мэру ключей от дома, розы в знак благодарности, благословение пастора, после чего официальные лица и члены исторического общества направились в дом, где сейчас проходит чаепитие, но когда все закончится и надо будет отвозить её домой… Ох, Квилл, мне так нужен совет!..

– Рассказывай по порядку. Дай только найти удачное местечко для парковки.

С того места, куда он поставил машину, видно было, как постепенно выходят из здания и разъезжаются по домам участники мероприятия. Сьюзан тяжело вздохнула, а рука Квилла на секунду нырнула в карман пиджака.

– Даже не знаю, с чего начать». Эдит всегда бежала светской суеты, и муж любовно оберегал её от всякой шумихи. Им было подарено пятьдесят лет красивой, полной гармонии жизни. Доктор Делл и его Балерина – поистине романтическая история! Зная всё это, я нисколько не сомневалась, что она будет нервничать в преддверии церемонии, и предложила приехать к ней накануне. Вчера вечером мы поужинали в местной столовой, а потом я переночевала на довольно неудобной кушетке в пустой комнатёнке, где она держит свой ткацкий станок и дорожный велосипед доктора Делла, с которым даже помыслить не может расстаться.

Сегодня утром мы неторопливо завтракали в её квартирке, когда снизу, из холла, вдруг позвонили и сказали, что появилась особа, назвавшая себя внучкой миссис Кэрролл. Можно ли разрешить ей подняться наверх?

Эдит дала согласие, но явно обеспокоилась. «Как же иначе? Ведь это моя кровь и плоть», – повторяла она. Обитатели «Уголка на Иттибиттивасси» без конца поминают кровь и плоть, когда приходится оправдывать какой-нибудь поступок. Лично я ненавижу это выражение. Но, так или иначе, раздался звонок в двери, и на пороге нарисовалась «плоть и кровь», весьма замызганная и с потёртой дорожной сумкой в руках. Эдит по-родственному обняла её, хотя эти объятия и выглядели несколько искусственно, и спросила, откуда та вдруг появилась.

«Остановила на дороге машину и попросила, чтобы меня подвезли, – сказала Алисия. – Не могу больше скитаться. Останусь у тебя, и если здесь нет кровати, готова спать на полу».

Эдит провела её в комнатку, где я ночевала, показала, где душ, дала полотенца.

Приняв душ и переодевшись, эта девица всё равно выглядела бродяжкой, и у меня появились чувство, что она собирается явиться на церемонию и опозорить миссис Кэрролл.

Но Алисия заявила, что никуда не поедет.

«Нет, я уж останусь здесь, буду крутить педали дедушкиного велосипеда и растирать кулаком слезы – пока ты там вручаешь мое наследство этому чёртову городишке». «Зачем тебе дом с шестью спальнями? – спросила Эдит. – Ты получишь контроль над двумя имущественными фондами и ещё кое-какую собственность».

Разговор вызвал у меня чувство неловкости, я попросила разрешения уйти и пообещала вернуться к двум, чтобы отвезти мисси Кэрролл на церемонию. Среди жильцов пансиона есть мои клиенты, это пожилые люди, которые собираются продавать антикварную мебель. Когда я вернулась от них, Эдит была совершенно готова – в платье цвета лаванды, которое так идет к её серебристым волосам и алебастровой гладкой коже. Но лицо было серым и измученным. Неудивительно! Алисия состряпала чудовищную ложь. Заявила, что доктор Делл надругался над ней, когда она ещё училась в школе, и именно поэтому она уехала, как только получила аттестат.

Конечно, немыслимо даже представить себе такое, но испорченная девчонка знает, как причинить своей бабушке невыносимую боль. Ни один здравомыслящий человек в Брр не поверит таким измышлениям, но ведь есть сплетники, обожающие распространять любые грязные слухи.

– Могу ли я чем-то помочь? – спросил Квиллер, выключая диктофон. – Эта история повергла меня в шок.

– Можешь. Вызовись поехать вместе с нами. Официально – на чашку чая. По сути – потому, что ты влиятельная персона и, весьма вероятно, твоё присутствие окажется полезным. Эдит не попросит об этом. Но я прошу.