Из России с любовью - Ян Ланкастер Флеминг Страница 33

— Ну хорошо, Дарко, — пожал плечами Бонд. — Наверное, ты прав. Что ты предлагаешь?

— Продолжай жить, как ты жил раньше. Отправляйся в гостиницу, прими душ, выпей пару коктейлей — местная водка вполне прилична, если пить ее с тоником. Если ничего не произойдет, я приеду за тобой в восемь. Мы отправимся на ужин к моему другу-цыгану. Его зовут Вавра. Он — вождь местного племени цыган. Мне все равно нужно повидаться с ним сегодня вечером. Он — один из лучших моих агентов; и я поручил ему выяснить, кто прикрепил бомбу к стене моего кабинета. Юные цыганки будут увеселять нас танцами. Более интимных развлечений я бы тебе не рекомендовал. Тебе следует, так сказать, держать меч наготове.

Бонд улыбнулся, вспомнив разговор с Керимом, и в это мгновение зазвонил телефон: автомобиль прибыл и ждет его у подъезда.

Спускаясь по лестнице, Бонд почувствовал, что разочарован: ему хотелось, чтобы это был звонок Татьяны.

«Роллс-ройс» переехал узкую улицу в районе городских трущоб, когда шофер обернулся и что-то сказал Кериму.

Керим коротко ответил и пояснил Бонду:

— Он говорит, что у нас на хвосте сидит «ламбретта». Это один из «незаметных». Впрочем, неважно. Когда мне нужно, я легко отрываюсь от наблюдения. Нередко они часами ездят за автомобилем, где на заднем сиденье вместо меня находится манекен. Автомобиль, бросающийся в глаза, иногда очень полезен. Им известно, что этот цыган — мой друг, хотя они и не знают почему. Пусть думают, что мы решили поразвлечься сегодня вечером. В субботу, встретив англичанина, прилетевшего из Лондона, такое покажется им вполне естественным.

Бонд повернул голову и посмотрел назад. Из-за трамвая, стоящего на остановке, показался мотороллер и тут же скрылся за такси. Бонд подумал о том, что русские ведут разведывательную работу со своими огромными возможностями и неограниченными средствами, тогда как им противостоит секретная служба — всего лишь горсточка низкооплачиваемых, но преданных своему делу людей вроде Керима с его семьей и подержанным «роллс-ройсом». И все-таки именно Керим обладает непререкаемым авторитетом в Турции и пользуется всеобщим уважением. Наверное, решил Бонд, хорошие кадры лучше большой и неплохо налаженной машины.

В половине девятого машина остановилась на склоне холма где-то в предместье Стамбула, у входа в скромное кафе на открытом воздухе. Позади кафе виднелись высокая каменная стена и верхушки деревьев. Они вышли на тротуар, и машина тут же уехала. Бонд ждал, что сейчас появится «ламбретта». Но он услышал, как осиный шум ее мотора стихает, исчезает где-то совсем вдалеке. Он успел только заметить, что за рулем сидел невысокий коренастый мужчина в защитных очках, закрывающих почти все лицо.

Керим пошел вперед, между столов, стоящих на тротуаре, и распахнул дверь. Внутри кафе было пустым и темным, но навстречу им тут же шагнул человек, держащий руку за спиной. Разглядев их, он нервно улыбнулся, толстый железный прут с лязгом упал на каменный пол. Мужчина дал знак следовать за ним, подошел к массивной двери в стене, постучал и отпер замок. Затем жестом пригласил их войти.

За стеной простирался обширный сад с деревянными столами под кронами деревьев. В центре находился круглый помост для выступлений. За самым длинным столом, поодаль, сидело примерно двадцать человек самого разного возраста. Они ели, но, когда калитка в стене отворилась, все положили ножи на стол и повернулись в сторону пришедших. Дети, которые играли на траве возле стола, тоже замерли. Полная луна ярко освещала сад, и деревья отбрасывали на траву резкие тени.

Керим и Бонд направились к столу. Мужчина, сидевший во главе его, что-то коротко сказал остальным, встал и пошел навстречу Кериму. Сидящие за столом снова принялись за еду, а дети продолжили игру.

Мужчина остановился в нескольких шагах от Керима, сдержанно поздоровался с ним и начал что-то объяснять. Керим внимательно слушал его, время от времени задавая вопросы.

Цыган выглядел очень представительно в своей театральной одежде македонца — белой рубашке с длинными рукавами, шароварах и высоких ботинках из мягкой кожи, зашнурованных до самых колен. Его голову покрывала шапка спутанных кудрявых волос. Пышные, опускающиеся вниз усы почти закрывали полные красные губы. Холодные жестокие глаза, горбатый нос, изъеденный сифилисом. Правая рука с золотым кольцом на большом пальце покоилась на рукоятке изогнутого кинжала, серебряные ножны были украшены филигранной работой.

Цыган замолчал. Керим произнес несколько слов решительным и, по-видимому, одобрительным тоном. Затем показал в сторону Бонда, и цыган подошел к нему. Какое-то время он внимательно вглядывался в гостя, затем неожиданно поклонился. Бонд последовал его примеру. Цыган мрачно улыбнулся и бросил Кериму несколько слов.

— Он говорит, что если тебе понадобится работа, он возьмет тебя к себе, — засмеялся Керим. — Ты будешь усмирять его женщин и убивать врагов. Для чужестранца это неслыханный комплимент. Скажи что-нибудь в ответ, Джеймс.

— Передай ему, что в этих делах ему вряд ли понадобится моя помощь.

Керим перевел слова Бонда. На лице цыгана появилась вежливая улыбка, он что-то произнес, повернулся и направился обратно к столу, резко хлопнув в ладоши. Откуда-то появились две женщины и подошли к нему. Цыган распорядился о чем-то. Женщины подошли к столу, взяли пустую глиняную миску и исчезли за деревьями.

Керим отвел Бонда в сторону.

— Мы пришли сюда в очень неудачное время, — сказал он. — Ресторан закрыт. В семье сейчас большие неприятности, которые родственники хотели бы уладить как можно быстрее в узком семейном кругу. Но я его старый и близкий друг, так что нас пригласили разделить трапезу. Приготовься, что пища будет отвратительной, но я послал за несколькими бутылками ракии. Затем нам позволят остаться, но при одном условии — что бы здесь ни произошло, мы не должны вмешиваться в события ни при каких обстоятельствах. Надеюсь, ты понимаешь меня? — Керим сильно сжал локоть Бонда. — Что бы ни произошло, ты не должен двигаться или делать замечания. Совет племени только что принял решение по спорному вопросу, и сейчас восторжествует справедливость. Их справедливость. А речь идет о любви и ревности. Две молодые цыганки влюбились в одного из сыновей главы племени. Обе поклялись: если он выберет одну из них, вторая убьет и сына вождя, и свою соперницу. Положение безвыходное, и совет долго обсуждал проблему. Принято такое решение: юношу отослали в горы, а девушки будут драться друг с другом насмерть. Сын вождя возьмет в жены победительницу. Сейчас обе девушки заперты в отдельных комнатах. Зрелище — не для слабонервных. Нам оказана редкая честь: ведь мы для них чужаки. Итак, ты даешь слово, что забудешь правила хорошего тона? Если тебе вдруг придет в голову вмешаться, они убьют тебя и, возможно, меня тоже.

— Дарко, — сказал Бонд, — я не подведу тебя. Когда мужчина дерется с женщиной — это одно дело, но когда женщины дерутся между собой — совершенно другое. Но ведь ты хотел спросить его, кто подложил бомбу к стене твоего кабинета?

— Да, он сказал мне. Руководитель банды «незаметных». Причем сделал это своими руками. Они подплыли на лодке со стороны Золотого Рога, приставили лестницу, он поднялся по ней и прикрепил заряд к стене. Это была тщательно продуманная операция, и она удалась бы, но им просто не повезло. Этого человека зовут Криленку, он один из беженцев из Болгарии, местный гангстер. Мне придется свести с ним счеты. Не знаю, почему им вдруг понадобилось убивать меня, но я, естественно, не могу жить в ожидании смерти каждую минуту. Может быть, я займусь этим сегодня ночью. Мне известно, где живет Криленку. И я уже принял меры — на случай, если Вавра сообщит мне имя того, кто покушался на меня: я распорядился, чтобы шофер привез необходимое снаряжение, когда приедет за нами.