Журналист для Брежнева или смертельные игры - Эдуард Тополь Страница 33

На этом рукопись Белкина обрывалась. Я отложил последнюю страницу и задумался. Кое-что прояснялось, а кое-что запутывалось. «Генерал», он же Гридасов, дал Сашке Шаху (он же Юрий Рыбаков) чемодан с деньгами для обмена в Москве на рюкзак с опиумом или другим наркотиком.

Но по каким-то причинам этот же Генерал оказался в Москве раньше Шаха и был на Курском вокзале в момент приезда в Москву Шаха и Лины. Не исключено, что передача наркотиков должна была произойти прямо на вокзале вместо гостиницы «Турист» или цирка на Цветном бульваре. Но на вокзале оказался непредусмотрительный Белкин. Этого Белкина Генерал уже видел на бакинском аэродроме и знал, кто он и что. Белкин мешал им, путал игру и вообще – опасен. Вот они и взяли их обоих. Ну, хорошо, допустим – я более-менее выстроил логическую картину похищения – что мне это дает? Где найти Белкина? Кто остальные трое? Этот Генерал уже шесть лет в бегах – он и еще шесть лет может пробегать, как его искать? Нужно искать остальных участников похищения, но как? где их приметы? Нужна Айна Силиня – черт побери, в этой круговерти я забыл дать телеграмму в рижскую милицию, чтобы ее срочно прислали снова в Москву…

Забывшись, что я не дома, достал сигарету, чиркнул спичкой и тут же спохватился – неуклюжий черт! Но было поздно – Инна проснулась, проворно вскочила с софы:

– Ой! Который час?

– Около одиннадцати. Инна, как фамилия вашего бакинского корреспондента?

– Радий Свердлов. Вообще-то он Радий Аухман, но по материнской линии Свердлов. А Вадик здесь его называет Котовским.

– Инна, можно я от вас позвоню?

– Да, конечно.

Я набрал междугороднюю, сказал пароль прокуратуры и попросил срочно соединить с Баку, с корреспондентом «Комсомольской правды» Свердловым. И сказал Инне:

– Инна, садитесь. Возьмите вторую рюмку. Это прекрасное вино «Черные глаза», как раз сегодня приятель привез из отпуска. Я весь день таскал его в портфеле, а теперь пригодилось. – И в телефонную трубку: – Алло! Товарищ Свердлов? Беспокоят из прокуратуры Союза, следователь Шамраев. Извините, что поздно звоню. С двенадцатого по двадцать третье мая у вас жил Вадим Белкин. Я хотел бы узнать…

– Жил Бекин? – перебил недоумевающий голос. – У меня? Белкин? Я его уже год не видел. С прошлого лета…

– То есть? – оторопел я. – Он был в Баку с 12-го мая.

– Да, я слышал, что он был в Баку вроде бы проездом. Но ко мне он не заходил. То есть, может, он мне звонил, но я все время по районам мотаюсь, сейчас ведь лето, много работы… – голос был извиняющийся, но твердый.

Вот тебе и раз!

– Хорошо, извините, – Я положил трубку, посмотрел на Инну.

Она не прикоснулась к вину, она так и стояла посреди комнаты, освещенной лишь настольной лампой, и из этого полумрака на меня смотрели черные и глубокие, полные тревоги глаза этой обиженной, явно брошенной Белкиным, но все еще любящей его женщины.

– Что он сказал?

– Он сказал, что не видел Белкина с прошлого лета. Скажите, Инна, Вадим Белкин – он вообще выдумщик? Да вы садитесь, попробуйте вино. Ну, как?

– Вкусно, – сказала она, пригубив вино. – Выдумщик? Я не знаю. Когда он рассказывал всякие истории из своих командировок, получалось очень складно, как в книжке. И даже если это не было правдой, то хотелось, чтоб было. А как вы думаете, он жив?

Вопрос был задан быстро, как выстрел в упор. Но что я мог ей сказать?

– Знаете, Инна, я скажу вам честно. Я бы сам хотел это знать. – Я видел, что ее глаза сразу угасли, и поспешил добавить: – Но, Инна, я ведь занимаюсь этим делом только один день. Всего-навсего с сегодняшнего утра. И мы уже знаем, что Генерал – это некто Семен Гридасов, ему 53 года, рост один метр 72 сантиметра, глаза блекло-голубые, ну и так далее. На него уже объявлен всесоюзный розыск и кроме того, говоря между нами, с завтрашнего дня во всех тюрьмах Союза будут опрашивать всех уголовников – знает ли кто-нибудь что-нибудь об этом Гридасове. У нас это называется – оперативный метод…