Последний взгляд - Росс МакДональд Страница 33

- Вы в этом уверены, миссис Свейн?

- Материнское сердце никогда не обманывает. Вспомните: на карту поставлены сотни тысяч долларов. За такие деньги можно убить кого угодно, - она зажмурилась, словно в глаза ей бил яркий свет. - Даже собственную дочь.

Я поспешил вывести ее в коридор, мне не хотелось, чтобы наш разговор слышали.

- Как вы считаете, Элдон Свейн может быть жив?

- Может. Джин так думала. Иначе никак не объяснишь все случившееся. Я слышала, будто преступники с помощью пластической операции так меняли свою внешность, что их потом никто не узнавал, - она уставилась мне в лицо сузившимися глазами, словно ожидала увидеть оставшиеся после операции шрамы, которые должны были изобличить во мне Элдона Свейна.

«А другие преступники убегали, оставляя вместо себя трупы схожих с ними людей», - подумал я.

- Почти пятнадцать лет назад, - сказал я миссис Свейн, - в то самое время, когда ваш муж вернулся из Мексики, в Пасифик-Пойнте был убит человек. В убитом опознали вашего мужа. Но опознали лишь предположительно: полиция располагала очень плохими фотографиями. Одна из них была та самая, что вы дали мне вчера вечером.

Она обескураженно уставилась на меня:

- Неужели это было только вчера вечером?

- Да. Мне понятны ваши чувства. Вчера вы упомянули, что лучшие семейные фотографии забрала себе ваша дочь. Упоминали вы и о любительских фильмах. Они могли бы пригодиться при расследовании.

- Понятно.

- Они здесь?

- Кое-какие из них, во всяком случае, здесь. Я только что их перебирала, - она протянула ко мне руки. - Видите, у меня пальцы в пыли.

- Могу я посмотреть на фотографии, миссис Свейн?

- Это зависит от…

- От чего?

- От денег. С какой стати мне отдавать их задаром?

- А вдруг это вещественные доказательства, которые понадобятся при расследовании убийства вашей дочери?

- А мне все равно! - закричала она. - У меня, кроме этих фотографий, ничего не осталось в жизни. И тому, кто хочет их получить, придется заплатить - мне тоже за все приходится платить. А теперь ступайте и передайте мои слова мистеру Тратвеллу.

- Он-то какое имеет к ним отношение?

- Вы ведь работаете на Тратвелла, верно? Я расспросила о нем отца, так вот он сказал: Тратвеллу вполне под силу мне заплатить.

- Сколько вы хотите получить?

- Пусть назовет свою цену, - сказала она. - Между прочим, я нашла ту золотую шкатулку, о которой вы справлялись, - флорентийскую шкатулку моей матери.

- Где вы ее нашли?

- Ну уж это не ваше дело. Суть в том, что она у меня и тоже продается.

- Она в самом деле принадлежала вашей матери?

- Разумеется. Мне удалось узнать, что сталось со шкатулкой после смерти матери. Отец отдал ее другой женщине. Ему очень не хотелось в этом признаться, но я его вынудила.

- Другая женщина была Эстелла Чалмерс?

- Значит, вам известно об их связи? Впрочем, видно, это всем известно. И он еще посмел подарить ей материнскую шкатулку. Мать ведь хотела, чтоб она перешла к Джин.

- Почему вы придаете такое значение флорентийской шкатулке, миссис Свейн?

Женщина на минуту задумалась.

- Видите ли, мне кажется, что история со шкатулкой символизирует всю историю нашей семьи. Вся наша жизнь пошла прахом. Наши деньги, мебель и даже произведения искусства - все уплыло в чужие руки… - Она задумалась, потом сказала: - Когда Джин была совсем маленькая, бабушка разрешала ей играть со шкатулкой. Она рассказывала ей о ящике Пандоры, вы помните этот миф? Ну, и Джин с подружками воображала, будто флорентийская шкатулка и есть ящик Пандоры: поднимешь крышку, и все несчастья разлетятся по свету, - эта картина испугала ее, и она замолкла.

- Вы разрешите мне посмотреть снимки и шкатулку?

- Ни за что! Я не хочу рисковать последней возможностью раздобыть деньги. Без денег ты ничто, тебя просто нет. И я не допущу, чтобы меня обманом лишили последнего! - в запальчивости кричала она.

Мне казалось, что в ней говорит горе. Раз ступив на гнилую половицу, она рухнула под пол и теперь понимала, что ей вовек не выбраться из нищеты. Она защищала от меня мечты не о будущем, а о прошлом, том самом прошлом, когда она жила в Сан-Марино в роскошном особняке с бассейном в пятнадцать метров длиной и была замужем за преуспевающим дельцом.

Я сказал, что мне надо обсудить ее предложение с Тратвеллом, и посоветовал не выпускать из рук шкатулку и фотографии. Распрощавшись с Джорджем Траском, мы с Мойрой пошли к машине.

- Жаль мне их.

- Вы очень помогли, Мойра.

- Увы, тут трудно помочь, - Мойра запнулась. - Знаю, наше соглашение запрещает задавать вопросы. И все-таки один вопрос я задам. Можете не отвечать, если не хотите.

- Валяйте.

- Вы сегодня нашли Ника неподалеку отсюда?

Я колебался, но очень недолго. Она была женой другого; к тому же в их профессии руководствовались иными правилами, чем в моей. И ответил решительным «нет».

- Почему вы спрашиваете?

- Мистер Траск сказал мне, что у его жены были какие-то дела с Ником. Он не знал имени Ника, но описал его очень точно. Очевидно, видел их вместе в Пасифик-Пойнте.

- Да, они часто проводили время вместе, - ответил я, не вдаваясь в подробности.

- Они были любовниками?

- Нет никаких оснований так думать. Траски и Ник - слишком невероятный треугольник.

- Мне случалось видеть и более невероятные, - сказала она.

- Уж не хотите ли вы сказать, что Ник мог убить Джин Траск?

- Вовсе нет. Да если б я так и думала, вам бы я этого все равно не сказала. Ник уже пятнадцать лет у нас лечится.

- С пятьдесят четвертого года?

- Да.

- Что произошло в пятьдесят четвертом?

- Ник заболел, - невозмутимо ответила она. - Но я не могу говорить о причинах его заболевания. Я и так сказала слишком много.

Мы чуть не вернулись на исходные рубежи. Однако по дороге в больницу она прижималась ко мне робко и трепетно.