Если женщина хочет… - Юлия Павлова Страница 32

Еще через два года умер отец Геннадия, и это стало рубежом в семейных отношениях. Для Эсфири потеря свекра стала переломом всей жизни. Во-первых, Евгения Леонидовна решила переехать в бывшую квартиру родителей Эсфири, во-вторых, Геннадий, и прежде не отличавшийся ни ангельским характером, ни монашеским поведением, без родителей стал все чаще приходить домой пьяным, а то и вообще не ночевал.

Дети отца не осуждали: он к этому времени очень удачно поучаствовал в приватизации, сделался содиректором тройки фирм, купил первую иномарку и денег приносил домой больше чем достаточно. Дети гордились, что их папа «крутой», а мама красавица. Эсфирь старалась никому не жаловаться на поведение мужа. А Геннадий то пускался в загулы, то заявлялся ночью, вваливался в спальню, молча брал ее силой, а утром нудно выговаривал: мол, сама виновата, женила его на себе. Даже подарки на праздники перестал дарить — разве что букет роз и что-нибудь типа колготок.

Многочисленные скандалы и душеспасительные разговоры у постели уставшего или похмельного Гены помогали только на короткое время. Эсфирь со всех сторон слышала, как широко гуляет ее муж и скольких девок он на сегодняшний день содержит. Вместо очередного скандала она собрала вещи и ушла жить к Евгении Леонидовне, оставив детей мужу. Геннадий ожидал чего-то в этом роде, объясняться к матери не поехал, а нанял кухарку. Тогда обиделись дети и тоже переехали к бабушке.

Геннадию от их переезда стало не по себе. Может быть, это был бы выход — жить отдельно, но Геннадий, как всякий нормальный человек, любил своих детей, хотя общался с ними не часто. Он позвонил матери, и Юленька сообщила, что в этой конуре им четверым очень неудобно, Стас стесняется жить с нею в одной комнате, но домой они не вернутся из солидарности с мамой.

Геннадий почувствовал себя полным дерьмом. Он все-таки приехал к матери поговорить. Дети, увидев отца, бросились ему на шею и побежали собирать вещи для переезда. Мать не стала читать нотаций, но решительно встала на сторону Эсфири. А вот жена опять удивила Геннадия. Проанализировав ситуацию, взвесив свое положение (она тогда только-только стала заведующей библиотекой), представив, как разрыв семьи может сказаться на детях, она поставила Геннадию условие: внешне все останется, как прежде, они будут жить в одной квартире, она останется матерью и хозяйкой, но не женой. Альтернативой Эсфирь предложила развод.

Геннадий этот вариант тоже обдумывал, но он ему не подходил. Ему нравилось, что у него красивый уютный дом, хорошие, отлично воспитанные дети и что его жена умеет принять гостей, что она прекрасная хозяйка и вдобавок красавица. Новые знакомые до сих пор открывали в восхищении рот при виде ее.

Геннадий согласился на новые условия, даже сумма, которую Эсфирь потребовала на хозяйственные расходы, не шокировала его.

Все продолжалось, как прежде, только спал он в кабинете. Правда, в этом плане Эсфири не всегда удавалось выдержать характер, и она сама приходила к нему в кабинет или не выгоняла его из спальни, когда он заходил вечером по какому-нибудь хозяйственному или денежному делу. Геннадий чувствовал, когда она «доходила», и пользовался этим, любил помучить ее пару дней.

А потом в библиотеку вернулся из армии Илья. Эсфирь в первый же день съежилась от его взгляда. На второй день он слишком долго уточнял круг своих обязанностей и напросился на чай в кабинете. На третий день Эсфирь увидела, как он таскает пачки книг из новых поступлений. Илья ходил раздетый до футболки. Футболка на теле смотрелась чисто номинально, называлась борцовкой. Именно тогда Эсфирь осознала, насколько за эти годы располнел и обрюзг Геннадий. А ведь в молодости фигура у него была такая же, и накачанные мышцы, и упругая кожа, только Илья ростом повыше.

Эсфирь уже знала, что хочет этого парня. Вечером у нее был такой вид, какой бывал, когда она хотела Геннадия, но скрывала. Муж понял состояние Эсфири по-своему и пришел ночью в спальню. Эсфирь его не выгнала и была в эту ночь особенно страстной, что Геннадию очень понравилось.

Два года Эсфирь сдерживалась при виде Ильи, хотя он уже в открытую «приглашал в койку», зазывал к себе домой или звонил вечером и предлагал приехать на очередную пустую квартиру. Эсфирь покрывалась гусиной кожей от желания, кусала губы и шла к мужу в кабинет. Геннадий посмеивался над ней, но в постель приходил по первому ее зову.

Опыт измен мужу у Эсфири был небольшой, поменьше, чем у всех ее знакомых, именно поэтому она сначала не поняла, почему так сильно болит у нее живот. Она решила — оттого, что днем она хочет одного мужчину, а ночью спит с другим. Боли становились сильнее, появились выделения, и Эсфирь все-таки пошла к врачу. Врач сцепила стерильные ручки, поджала губы в складку и спросила о половых контактах. Эсфирь ошарашенно поведала, что живет уже несколько лет только с мужем. Врач подобрела, посочувствовала, написала направление в КВЖД, а мужа посоветовала припугнуть уголовной ответственностью за распространение инфекции.

Эсфирь не стала ждать, когда муж придет домой, а приехала к нему в офис. Там она бывала редко. Секретарша у мужа сидела новая, смазливая. Девушка было привстала из-за стола, собираясь остановить незнакомую ей женщину, но Эсфирь посоветовала ей: «Сиди спокойно», влетела в кабинет и попросила какого-то солидного мужчину на минутку выйти.

Геннадий смотрел на жену с недоумением: такие выходки были не в ее стиле. А Эсфирь грохнула кулаком по столу и заявила, что ей надоело быть подстилкой за последним номером у собственного мужа.

— Я только что была у врача. У меня гонорея. Врач сказала, что очередность заражения определяется элементарно, по развитию болезни, это на тот случай, если тебе придет в голову свалить вину на меня, хотя ты знаешь, что я тебе не изменяла. Ты можешь трахать всех, кого хочешь, но грязь в дом приносить ты не имел права. Я подаю на развод.

— Подожди, Эся. Я не знал… Неужели?..

Голос у мужа, как всегда, был спокойный, ровный.

— Пошел ты, Гена, на…

Эсфирь вышла из офиса, хлопнув дверью, и поехала в суд. Вечером Геннадий впервые почувствовал, что это такое, когда тебя не замечают. Не играют, не делают вид, а действительно ты для женщины, к которой привык за пятнадцать лет совместной жизни, — пустое место.

Геннадий решил подождать месяц. За это время они оба вылечились, прошли курс лечения и его новая подружка, и менеджер его предприятия, с которым она тоже встречалась. Геннадий уже соскучился по взрывному темпераменту своей жены, но Эсфирь в кабинет не заходила и не кокетничала.

Геннадий решил выдержать еще месяц. Он стал чаще встречаться со своей приятельницей, ходившей у него в фаворитках второй год… и ему очень скоро стало скучно.

Однажды, когда он не хотел уходить из спальни Эсфири, она отправилась спать в комнату дочери. На следующий день Геннадий, войдя, запер за собой дверь. Эсфирь взяла тяжелый подсвечник и пообещала пробить бывшему мужу голову. После чего напомнила, что через неделю у них суд по бракоразводному процессу.

Геннадий совершенно забыл о ее обещании подать на развод.