Дом в глухом лесу - Джеффри Барлоу Страница 32

– Может статься, в природе существует миссис Шейкер и целый выводок птенцов? – предположил Оливер.

– Не исключено, – отозвался капитан Хой. – Собственно говоря, таких выводков может быть и несколько, хотя самцы тераторнов о потомстве не заботятся. Эта обязанность целиком и полностью предоставлена самке – или, точнее, группам самок; как я заметил, птицы помогают друг другу ухаживать за птенцами.

– Удобно устроились, – отметил сквайр.

– Но возвращаясь к Скайлингденской сове, – не отступался капитан. Он бросил теребить усы и вместо того взялся поглаживать удлиненную лысую голову. – Более чем вероятно, что на ночь ее выпускают.

Оливеру тотчас же вспомнился вторгшийся в его сны зловещий кошмар: видение огромной птицы, угнездившейся на створном окне, и два горящих в темноте глаза – в точности как у совы. Мистер Лэнгли ни словом об этом не обмолвился, но встретился глазами со сквайром, и джентльмены многозначительно переглянулись. Возможно, это и не сон вовсе, как некогда предположил Марк; хотя, если память Оливера не подводила, в объяснении фигурировал тераторн, а не сова.

– Ну, надо же ей время от времени полетать, – нахмурясь, произнес сквайр. – Птица должна охотиться, в конце-то концов, хищник она или нет? Разумеется, в течение дня она предпочитает занавешенную комнату; ведь совы по большей части ведут ночной образ жизни.

– Ястребы ночи! – высокопарно возгласил капитан гулким голосом.

– Возможно, как раз эта сова и беспокоит мистера Шейкера, – предположила мисс Моубрей.

– Скорее всего. Вот вам и разгадка, – промолвил сквайр, лениво поводя плечами. – Кузина, вы, как всегда, сама проницательность.

– Клянусь душой, Маркхэм, ну и свирепой же тварью должна быть сова, способная обеспокоить тераторна, – вставил капитан Хой.

– Это верно, – кивнул Слэк.

– Судя по тому, что мы видели, весьма крупная и массивная птица, – произнес Оливер.

– Именно, – вмешалась Мэгс. – Похоже, в долине идет «борьба за власть», вот мистер Шейкер и нервничает.

– Хм-м… Не исключено. С другой стороны, думается мне, что сова, вне зависимости от размера, для тераторна не соперница. Но, конечно же, здесь мне, приезжему из Вороньего Края, судить трудно: много ли я знаю о провинции? По счастью, у нас над городом тераторны не летают!

Капитан надолго уставился прямо перед собою – в направлении дальнего подлокотника дивана и пострадавшей ноги под одеялом – с видом весьма умудренным, скрестив руки на груди; губы его под нафабренными усами беззвучно шевелились.

– Проклятие, есть что-то в этих людях, в этих Уинтермарчах, кто бы они ни были… – наконец изрек он.

– И что же такое в них есть? – переспросила мисс Моубрей. Она сомневалась, дошел ли до капитана слух насчет Чарльза Кэмплемэна, но не желала первой поднимать эту тему, зная, что ее кузен сквайр терпеть не может сплетни и пересуды.

– Это касается подзорной трубы, милая моя юная леди. Дня два тому назад – как раз перед тем, как меня укухарили, пока нога моя была в полном порядке, а сам я числился лучшим наездником Талботшира, – расхаживал я по своей «древесной вилле», осматривая окрестности, как вдруг заметил у высокого окна усадьбы одного из Уинтермарчей. Точнее, одну, ибо речь о женщине. Скользящая рама была поднята, занавески отдернуты, женщина выглядывала наружу. Дело шло к вечеру, сумерки быстро сгущались, светоносный Феб к тому времени уже опустился за Талботские горы. Сперва я подумал, что женщина любуется видом, но нет: взгляд ее был прикован к пернатому созданию, парящему в воздухе тут же, под окном. Я пригляделся повнимательнее: огромная рогатая сова, спина и крылья ее отливали золотисто-коричневым, все такие пятнисто-крапчатые, а брюхо и голова светились мертвенной белизной.

–Ха! – щелкнул пальцами сквайр. – Стало быть, вы про птицу и без нас знали, верно, сэр?

– Я здорово удивлюсь, если эта птица – не та самая сова, которую вы с мистером Лэнгли углядели в занавешенной комнате, и если окно это – не то самое окно, а занавески – не те самые занавески, если на то пошло.

– Если это – та самая сова, домашняя любимица, так женщина просто выпускала ее на ночь, – промолвила мисс Моубрей.

– Видели бы вы выражение лица этой женщины, дорогая моя юная леди, – отпарировал капитан Хой. – В подзорную трубу я разглядел все в подробностях. В лице ее отражалось отвращение, обреченность и страх — согласитесь, странная гамма эмоций для хозяйки, что любуется на домашнюю любимицу!

– Но ведь вы же находились так далеко оттуда, в «Пиках», и на Скайлингден смотрели сквозь трубу. Согласен, инструмент у вас мощный – и все же возможно ли рассмотреть такие детали?

– О да, еще бы, милая моя мисс Моубрей; вы же знаете, я подзорной трубой пользуюсь не первый год, так что опыта мне не занимать!

– Хозяин – лучший шпион во всем Талботшире, – закивал Слэк.

– Возможно, женщина эта – прислуга, просто-напросто исполняющая свои обязанности, – предположила Мэгс.

– Верно, мы с Марком заметили, как служанка поправляла занавески на окнах в той комнате, где живет сова, – промолвил Оливер.

– По платью и по манере держаться было очевидно: никакая это не прислуга, – пробасил контрабас. – И обреченность в ее лице!..

– Тогда со всей определенностью это миссис Сепульхра Уинтермарч, – заключил Оливер. – Она и впрямь показалась нам существом безответным и кротким. Хотя, должен признаться, я все равно отчасти озадачен. Сов держат дома не так уж и редко – я о таком и в Вороньем Краю был наслышан, – но, согласитесь, домашний любимец хозяину страха обычно не внушает.