Контейнер - А. М. Олликайнен Страница 31

Мартта Амандила сняла тёмно-синюю полицейскую фуражку и положила её на стол, покрытый белой кружевной скатертью. Рядом с фуражкой в кадре находились сцепленные руки Хильмы Калондо.

Мать Раухи была изящной пожилой дамой. Лишь в её глазах, которые она периодически закрывала на одно мгновение, можно было заметить скорбь.

Пиджак Медведя был великоват Пауле, но на мониторе можно было увидеть лишь широкие плечи и ворот. Паула кивнула и ободряюще улыбнулась Мартте.

– Can you express my deep condolences to Ms. Kalondo? ^[21] – попросила она первым делом.

Она хотела взглянуть Хильме Калондо в глаза, но видеосвязь не позволяла этого сделать.

Мартта что-то негромко говорила Хильме своим приятным голосом. Из её слов Паула разобрала только своё имя. Хильма, кивая, отвечала – и теперь уже сама искала зрительного контакта. Стараясь выглядеть максимально участливо, Паула через Мартту попросила, чтобы Хильма рассказала о дочери начиная с самого рождения.

Казалось, Хильму обрадовала эта просьба – она словно ждала возможности поговорить о Раухе, которую ей больше никогда не увидеть живой.

Она стала рассказывать – сперва медленно, потом речь стала быстрее, и Мартте то и дело приходилось прерывать её, чтобы успеть перевести сказанное.

Хильма Калондо родилась на севере Намибии, неподалёку от Ониипы. Переводя, Мартта добавила, что там располагалась последняя финская миссия, где она сама работала в молодости. И Хильма, и Мартта принадлежали к овамбо.

Хильма ходила в финскую школу, после чего стала работать с переселенцами на ферме в южной Намибии. Там она повстречала отца Раухи, который был партизаном СВАПО ^[22].

Ещё до того, как Мартта стала переводить дальше, Паула поняла, что Хильма говорит о большой любви: её строгое лицо смягчилось, а скорби в глазах поубавилось.

Любовь явно не угасла – несмотря на то, что муж погиб в бою вскоре после появления Раухи на свет. Он так и не увидел дочь, но успел узнать о её рождении.

На этом Хильма сделала паузу, а Мартта принесла ей воды. Хильма медленно опорожнила стакан. Тем временем Мартта рассказала, что Хильма, вернувшись в родные места, солгала, что была замужем за отцом Раухи. Поскольку у овамбо фамилия ребёнку достаётся от матери, никто ничего не заподозрил.

Хильма с тревогой взглянула на Мартту, но промолчала.

На севере мать, официально солдатская вдова, и её оставшаяся без отца дочь поселились в родной деревне Хильмы. Женщина так больше и не вышла замуж. Рауха ходила в школу, и прямо оттуда её приняли на работу в миссию, а затем наняли в финскую компанию.

– Which company? ^[23] – насторожилась Паула.

Названия Хильма не помнила, но время, когда это случилось, назвала уверенно: весной, когда Раухе исполнилось девятнадцать.

«За год до рождения Джерри Лехмусоя. Всё сходится», – подумала Паула.

Дочь на три года переехала куда-то на юг и за всё это время лишь однажды приезжала повидаться с матерью. Потом она поступила в университет.

Во взгляде Хильмы промелькнула гордость. В итоге Рауха защитила докторскую и перевезла мать в Виндхук, а ещё через год накопила столько, что смогла купить ей квартиру.

Хильма горестно вздохнула – рассказ подходил к концу, возвращая к реальности, в которой она проживёт остаток жизни. Дочь уже не позаботится о ней.

Было видно, что, несмотря на светлые воспоминания, Хильма Калондо безутешна.

Мартта протянула бумажный платок, и Хильма промокнула глаза. В молчаливом ожидании Паула откинулась на спинку стула. То, что ей сейчас предстоит рассказать, никак не облегчит старушке её бремя, и эта мысль угнетала Паулу.

Когда Хильма скомкала платок своими морщинистыми пальцами, Паула попросила Мартту перевести: готова ли Хильма взглянуть на пару фотографий? Хильма протянула руку куда-то за кадр – и на носу у неё появились очки в стальной оправе. Она с готовностью кивнула Пауле.

Паула поднесла к камере фото Юханы Лехмусоя и спросила, видела ли Хильма когда-либо этого человека. Хильма придвинулась к монитору, прищурилась и покачала головой. Тогда Паула взяла другую распечатку – найденную в интернете фотографию Ханнеса Лехмусоя десятилетней давности. В неё Хильма всматривалась дольше, словно не хотела разочаровывать Паулу дважды, но опять лишь покачала головой. Паула ободряюще улыбнулась и поблагодарила. Потом взглянула на лежавшее у компьютера фото женщины и ребёнка.

– Did Rauha have any children? ^[24] – спросила она у Мартты.

Мартта ответила отрицательно, а затем что-то сказала Хильме, и та горестно опустила взгляд. Паула поняла, что сделала Хильме ещё больнее, – а худшее, возможно, только впереди.

– Мы нашли это в вещах вашей дочери, – сказала Паула, поднося карточку к камере.

Хильма подняла голову, и Паула увидела, как рот пожилой женщины вдруг приоткрылся, а глаза расширились от изумления. Она стала что-то громко говорить Пауле, словно та поймёт её язык, если повысить голос.

– Is it Rauha? ^[25] – спросила Паула.

Мартта положила ладонь Хильме на запястье. Та закрыла глаза и тихо повторила то, что перед этим чуть ли не кричала. Мартта перевела – так же негромко.

Да, на фото Рауха. И ребёнок, уверена Хильма, может быть только её – он как две капли воды похож на Рауху в младенчестве.

Хильма открыла глаза – в её взгляде зародилась надежда. Она хотела знать, где ребёнок находится сейчас.