Голоса ночи - Анна Малышева Страница 31

– Уверен?

– Сто процентов, она. Тут она еще красивей, чем тогда…

– Вы ее знаете? – удивился Михаил.

– Нет, видел как-то…

– Ну, вы довольны? – Михаил наполнил рюмки коньяком, оглядел собравшихся. – Может, хватит? Честное слово, мне неудобно показывать вам то, что было дальше…

– Ну, еще чего. – Саша выпил, вгляделся в изображение. – Я ее не знаю. Лен, а ты?

Та покачала головой, к рюмке не притронулась. Анжелика тоже поклялась, что никогда этой женщины не видела.

– Я бы запомнила, – пояснила она. – Лицо интересное.

– Ее можно рисовать, – Юра не сводил взгляда с экрана. – Можно дальше посмотреть?

– Ну, ладно… – Михаил отжал кнопку, изображение ожило, женщина тряхнула своими белыми волосами, посмотрела прямо в камеру, отвела взгляд. Ее усадили за стол. Перед ней поставили бокал, придвинули тарелку. Она ни к чему не притронулась. Изображение снова сильно плясало, Михаил пояснил:

– Я как раз хотел прекратить съемку, и вот тут-то…

Объяснять, что случилось «тут-то», не потребовалось. Послышался голос Игоря – такой отчетливый, словно он был где-то здесь, среди зрителей:

– Ты, сука, чего за мной увязалась?!

Наступила полная тишина, молчали все – и в комнате и на экране. Саша от избытка чувств закурил.

– Поговорить хотела? – Голос у Игоря был сорванный, злой, незнакомый. – Ну, так говори! … Несчастная! Говори, что хотела сказать!

На экране кто-то ахнул, видимо, женщина. Но не блондинка. Теперь весь экран снова был заполнен ее лицом. Видимо, в этот момент Михаил посмотрел на нее, а вместе с ним посмотрела и камера, продолжающая съемку. Женщина сидела с каменным лицом, глядя вбок – на Игоря. Ее ресницы дрожали, губы были плотно сжаты, рот казался нарисованным узким алым штрихом помады. В глазах – изумление и ненависть… Да, ненависть настолько явная, что Анжелика до хруста сжала руки: вот оно! Вот! Она сама никогда не смотрела на мужа с такой ненавистью, и ей казалось невозможным, чтобы человек вообще так смотрел на другого человека. Эти темные глаза могли прожечь дыру, с этих губ готово было сорваться какое-то слово… Но женщина молчала. Зато Игорь разорялся, и странно – его голос звучал все растеряннее:

– Что ты хочешь мне сказать? – орал он. – Что? Хочешь, я тебе все сам скажу?! Сука ты! Сука! Ты за этим меня искала, чтобы снова услышать?! Забыла, что ты …?! Я напомню! Я буду тебе это напоминать, пока ты не сдохнешь! Тварь!

Что-то звякнуло – сперва показалось, что на экране, потом Анжелика услышала тревожный голос Саши:

– Ну, сколько можно!

Лена, оказывается, отключилась в самый разгар Игоревой декламации. Ее глаза были как-то странно закачены под лоб, мужчины пытались влить ей в рот коньяк. Все это происходило под ругань с экрана, на который уже никто не смотрел. Наконец Лена стала дышать спокойнее, глубже, открыла глаза.

– Отведи ее в мою комнату… – Анжелика тронула Сашу за локоть. – Пусть лежит.

– Нет, нет, – Лена моргала своими близорукими глазами, смущенная, внезапно помолодевшая от слабости. – Я посижу, мне лучше…

– Она уходит! – крикнул вдруг Юра.

Сперва никто не понял, кто уходит, потом увидели – на экране взметнулись белые волосы, женщина встала из-за стола, так и не произнеся ни слова, и отвернулась. Она уходила к воротам, запахнувшись в свое белое пальто, меся грязь легкими ботинками на квадратных каблуках. За оградой еще раз мелькнули белые волосы, пронеслось еще несколько кривых, бессмысленных кадров, и все исчезло.

– Конец, – прокомментировал Михаил. – А дальше все равно ничего интересного не было.

Все помолчали, почему-то стараясь не встречаться взглядами. Заснятый эпизод произвел нехорошее впечатление, разумеется, не из-за женщины, а из-за Игоря. Наконец Саша сказал:

– Не знаю, конечно, что она ему сделала, но так с ней обращаться он права не имел.

– Может, она проститутка? – робко предположила Анжелика. – Шантажировала его, он решил отвязаться, поссориться с нею…

– С проституткой так просто не поссоришься, – почему-то очень авторитетно ответил Михаил. – И она не из таких. Чем больше я эту пленку просматриваю, тем лучше вижу – женщина порядочная.

– Почему она молчала? – Это вступил Юра. – Как она стерпела?

– Растерялась, – пояснил Михаил. – Она просто не понимала, что происходит. Знаешь, вообще все нелепо вышло. И мы все молчали, тоже как оглушенные.

– Значит, он с ней поссорился внезапно? – встряла Анжелика. – Ведь она с ним ехала в машине столько времени до дачи, и ничего… Иначе она бы давно исчезла. Значит, его только за столом пробило?

– А что, резонно, – Саша разлил по рюмкам остатки коньяка. – Но я все равно не понимаю, как можно так обращаться с женщиной. Тем более с красивой.

– Интересно, она крашеная или нет? – Анжелика лизнула край рюмки, вздохнула. – Да, красивая, конечно. Я не ревную, не думайте. Я просто ничего не понимаю. Значит, она сюда приходила совсем не на свидание…

– Она что, еще к нему приходила? – Михаил недоверчиво глянул в ее сторону, прополоскал рот коньяком. – Не знаю, как надо себя не уважать. Неужели после этого женщина еще может простить?

– А может, она его вовсе не простила, а пришла убить! Я же чувствую, это она! Юра, – она повернулась к соседу. – Теперь-то ты видишь, как все серьезно?! Ты обязательно должен дать показания!

– Я дам, – обреченно ответил он. – Но не думаю, что она убила…

– Ну, конечно, сейчас все мужики будут защищать красавицу! – скривилась Анжелика. – Лен, как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – глухо ответила та.

– Поедем домой? – Саша сунул в карман свои сигареты, повернулся к Михаилу: – Вы оставили бы кассету Лике, она следователю отдаст. Ценный материал.

– Юр, – обрадовалась Анжелика. – Давай, вместе к следователю пойдем! Я с кассетой, ты с показаниями?! Тут он будет просто обязан что-то сделать! Ее надо искать!

Он вяло согласился. Все заторопились. Повеселевший Михаил ушел первым, бросив на прощание косой взгляд на ноги Анжелики. За ним ушли Саша с Леной. Он поддерживал жену под руку, та была мрачна, смотрела в одну точку, забыла попрощаться с хозяйкой. Юра, обнаружив, что остался один, занервничал:

– Тогда ты завтра зайди, договоримся…

– Постой, – Анжелика загородила ему выход. – Ты меня не обманешь?

– Да нет же! Я как раз заканчиваю диплом.

– Ну, смотри. – Она отступила в сторону. – Все сделала та женщина, я уверена! Меня, правда, больше к следователю не вызывали, но все равно не легче. Живу, как на вулкане.

– Я же обещал! – Юра явно разозлился и выскользнул в приоткрытую дверь.

Оставшись одна, Анжелика вяло принялась прибираться. Составила стопкой опустешие тарелки из-под закусок, собрала на поднос рюмки, пепельницы с окурками. Увидела забытую кем-то полупустую пачку сигарет, рассеянно вытащила одну штуку, закурила… Не вынимая сигареты изо рта, протерла столик и уже собралась нести на кухню поднос, но пришлось его поставить – дым попал в глаза. Она торопливо сунула сигарету в пепельницу, поморщилась, вытерла набежавшие слезы и вдруг остолбенела. Во рту был вкус ментола. В пепельнице тлела белая сигарета с тонким золотым ободком на фильтре. Не веря своим глазам и ощущениям, она достала сигарету, осмотрела ее, затянулась снова. Ошибки не было.