Стоящий у Солнца - Сергей Алексеев Страница 31

Ольга хлопотала возле чана, а в банном окошке горела свеча.

— Где же ваш улов? — с прежней весёлостью спросила она: от прошлого отчуждения не осталось и следа.

— Сегодня мне не повезло, — признался Русинов. — Но я прикормил место.

— Ужин не заработали, — вздохнула Ольга. — Придётся кормить вас в долг.

— Сделайте милость, — улыбнулся он. — Я так устал… Где же Пётр Григорьевич?

— В Соликамск поехал, — бросила она между делом.

— В Соликамск?

— Да… За лекарствами.

— Не ближайший свет…

Ольга вошла в баню, оставив дверь приоткрытой: для дяди Коли на полке была устроена постель под марлевым пологом, непроглядным при свете свечи. На столе, приставленном к лавке, стояла пустая посуда — видимо, дядя Коля только что поужинал. Ольга забрала её, глянула под полог:

— Всё хорошо, дядь Коль?

— Да, сегодня лучше, — отозвался он глухим голосом. — Петя уехал?

— Ага! Ну, спокойной ночи!

— Запусти ко мне собаку, — вдруг попросил дядя Коля. — Мне веселее будет.

— Прибегут — запущу, — пообещала она и вышла. Горы ещё светились в розовом закатном солнце, но в долине потемнело, так что в избе стояли сумерки. На пасеке не было электроники, хотя под потолком во всех комнатах висели лампочки и в углу, за резными столбами, стоял телевизор.

— Как тут можно зажечь свет? — спросил Русинов.

— Включить электростанцию, — сказала Ольга. — Только я не знаю, где ключ… Он летом живёт без света. Хорошо, мы бы телевизор посмотрели!

Русинов осмотрел вешалку у двери, подёргал ящики хозяйственного шкафа за печью и нашёл какой-то ключ, висевший возле рукомойника.

— Этот?

— Может, и этот. — Ольга собирала на стол при свете свечи. — Надо попробовать…

Они вышли во двор, и Ольга указала на дверь рубленого хлева в самом углу. Ключ подошёл, и Русинов оказался в тесном, оббитом оцинкованным железом закутке, где стояла электростанция «УД-4». Сделано всё было по-хозяйски — выхлопная труба выведена на улицу, и бензиновый бак стоял там же, на стенах — аккуратная проводка и распределительный щит. В закутке была ещё одна внутренняя дверь, запертая на навесной замок. Это было странно — дом Петра Григорьевича вообще не запирался, даже щеколды не было, а тут — бронированный хлев… Русинов хорошо знал эти переносные станции, быстро разобрался и запустил двигатель. Под потолком засияла лампочка в защитном плафоне. Взгляд притягивался к внутренней двери: что он там прячет? Зачем туда проведён толстый кабель, рассчитанный на большую нагрузку? Для освещения хватило бы простого провода. Мастерская с деревообрабатывающим станком у Петра Григорьевича располагалась на повети…

Он вернулся в избу, где горели лампочки и мигал экран телевизора.

— Ладно, господин полковник, вот теперь вы ужин заработали! — счастливо сказала Ольга.

— Рад стараться!

За ужином Русинов смотрел на неё, а она — в телевизор. Не хотелось верить, что Ольга входит в компанию «мелиораторов» либо служит им. Современная, красивая девушка, у которой разгораются глаза при виде какой-нибудь рок-группы, и таинственный «пермяк» дядя Коля, вокруг которого теперь вертится вся жизнь на пасеке… Ему хотелось разговорить её, однако Ольга влипла в экран. Русинов походил по избе, рассматривая столбики, и случайно обнаружил ещё один ключ, висящий на боковой стороне шкафа. Вряд ли на пасеке ещё что-нибудь запиралось, кроме этих двух дверей в хлеву. Он незаметно снял его и положил в карман. Конечно, нехорошо открывать замки в чужом доме, но слишком неравные условия игры, которую ему тут предложили: о нём знают всё, он же — почти ничего об этих людях. И пока нет хозяина, надо успеть побольше увидеть.

Тем временем музыкальная программа закончилась, и Ольга, спохватившись, позвала собак и побежала проведать дядю Колю. Русинов немедленно вошёл в сарай, где трещала электростанция, вставил найденный ключ в пробой замка — подошёл! Он распахнул дверь, оббитую железом, и в нос ударил тяжёлый и стойкий запах кислоты. Выключатель оказался справа от двери…

Здесь был настоящий аккумуляторный цех, по размерам и мощности годившийся для хорошей автобазы. У стены на длинном железном верстаке, покрытом резиной, стояло десятка полтора аккумуляторов, причём больших, используемых на танках и комбайнах. Ещё штук двадцать аккуратно стояли вдоль стены, возле железного чана, где, видимо, их промывали. А в углу, на деревянных стеллажах, лежали новые, в импортной упаковке. Тут же были оплетённые бутыли с кислотой и дистиллированной водой. Над верстаком, прикрученное к стене, висело модное многоканальное зарядное устройство с гроздьями проводов. Русинов заглянул под верстак, где что-то белело, и разглядел десятка три щелочных аккумуляторов, применяемых для шахтёрских ламп…

Он быстро выключил свет и затворил дверь. Сбавил обороты двигателя электростанции, выровнял напряжение в сети. На пасеке любили свет! Зимой пчеловоду делать нечего, потому, наверное, и открыл аккумуляторный цех. Шофёр лесовоза привозит и отвозит продукцию, и весь леспромхоз доволен. Частная предпринимательская деятельность. Только уж больно далеко от Ныроба! Хотя, с другой стороны, удобно прятаться от налоговой инспекции… Но какой дурак возит ему на зарядку шахтёрские аккумуляторы? Из шахт Верхнекамского бассейна — слишком далеко, да и на каждой шахте есть свои аккумуляторные.

Русинов открыл свою машину, включил печку, радиоприёмник и портативный вулканизатор: за ночь аккумулятор сядет. А завтра ещё выдернуть центральный провод зажигания и погонять стартёром, чтобы уж посадить окончательно. Потом он заглянул в избу, повесил на место ключ и сел к телевизору. Ольга была уже на крыльце.

— Как самочувствие дяди Коли? — спросил он.

— Вколола димедрол, может, уснёт. — Ольга устроилась возле телевизора: шла примитивная и глупая передача «Выбери меня». Ведущий-сводник пыжился изо всех сил, чтобы развеселить публику.

— У него плохой сон?

— Две недели не спит…

— Оля, позвольте мне его посмотреть? — попросил Русинов. — Это по моей части.

— Нет, это не по вашей части, — отрезала она. — Сниму боль в суставах — будет спать как миленький.

— Вы что, не доверяете мне? — улыбнулся он. — Может, диплом показать?

— Я-то и доверила бы, да он не согласится, — объяснила она. — Привередливый — невозможно. Раньше его мама лечила, теперь я.

— Мама тоже врач?

— Фельдшер.

— А папа?

Ольга обернулась к нему и сказала с предупреждающей угрозой:

— А папа у меня — милиционер! Участковый!

— Вот как! — засмеялся Русинов. — А мы сейчас не на его участке?