Заложница - Мэри Каммингс Страница 30

В субботу рано утром позвонила Моди, еще раз напомнила, что «званый ужин» начнется в семь часов — и чтобы Грейс не вздумала опаздывать или делать вид, что забыла!

— Да-да-да, я все помню, — сонным голосом отозвалась Грейс, — и про торт помню, и дай поспать!

— Уже почти восемь!

— Ну и что?!

Положила трубку. И правда, почти восемь… Пора вставать: нужно торт успеть сделать и на чердаке хоть пару коробок разобрать. И дерево закончить — там часа на три работы осталось, не больше!

Или все-таки поспать еще, пока коты молчат?..

Грейс покосилась на темноволосую голову на соседней подушке.

Словно подслушав ее мысли, Рейлан повернулся на другой бок и обхватил ее теплой тяжелой рукой.

Спросил, не открывая глаз:

— Кто звонил?

— Моди.

— А-а… — он глубоко вздохнул и поерзал, устраиваясь поудобнее.

Спать уже не хотелось. Вылезать из-под его руки тоже не хотелось. Оставалось тихонько лежать и греться в уютной полудреме.

Но в намерения Рейлана, как выяснилось, не входило «тихонько лежать»: свое вчерашнее заявление «Нет ничего лучше хорошего утреннего секса» он, похоже, решил подтвердить и на практике. Грейс поняла это, когда его рука, до того мирно покоившаяся на ее боку, неторопливо поползла вниз, пока не добралась до ягодицы — и так же медленно начала поглаживать ее.

Глаза его открылись.

— Какая ты мягонькая… — сонным голосом протянул он. Ткнулся носом ей в ухо и добавил: — И как пахнешь вкусно… И тут тоже… — поцеловал в шею. Поднял голову: — Перестань хихикать, все настроение сбиваешь!

Как-то один приятель Рейлана, расставшись со своей подружкой — начинающей поэтессой — сказал:

— С этими «творческими личностями» никогда не знаешь, чего от них ожидать!

Теперь Рейлан на собственной шкуре ощутил справедливость этих слов.

С утра все было вроде бы нормально: они с Грейс неплохо побарахтались под одеялом, потом «повторили» в душе… (Он, собственно, в начале не собирался «повторять» — но, когда она, удаляясь в сторону ванной и при этом не позаботившись накинуть на себя халат, со смехом бросила через плечо: «Надеюсь, ты не намерен и сегодня мешать мне мыться?» — воспринять эти слова иначе как вызов, особенно в сочетании с кругленькими, крепенькими, плавно покачивающимися ягодицами, Рейлан просто не мог).

И завтрак был отменный, именно такой, какой положен хорошо поработавшему мужчине: колбаски с пюре, гренки по-валлийски и большой кусок яблочного пирога. Словом — грех жаловаться!

Но когда Грейс пришла за сервировочным столиком, Рейлан заметил в ее глазах странное отсутствующее выражение. Спросил — не случилось ли чего? Она отреагировала не сразу:

— А? Чего? Нет, все в порядке… Коты-коты, пошли, вкусного дам!

Спустя пару минут забежала, достала из ящика отвертку и стамеску, на предложение помочь (стамеска — дело мужское!) заявила:

— Я иду рисовать, не трогай меня.

Вскоре он услышал знакомое монотонное пение.

Продержался Рейлан часа полтора, даже больше. Затем вышел в коридор, тихо подобрался к холлу и увидел, что Грейс сидит на корточках и энергично размешивает что-то в большой пластиковой банке. Больше ничего рассмотреть не удалось — едва заметив его, она сердито, непонятно почему шепотом, рявкнула:

— Брысь отсюда! — потом, очевидно, вспомнила, что он все-таки человек, а не кот, и сказала, нервно тряся рукой, точно отмахивалась от назойливого комара: — Не мешай мне, пожалуйста!

А он и не собирался мешать, хотел только попросить радиоприемник — музыку послушать!

Вот тут он и вспомнил слова приятеля…

Появилась Грейс в чулане лишь часам к двум. Вид у нее был самый что ни на есть благостный, а на лице сияла такая улыбка, что напоминать ей о брошенном в его адрес пакостном «Брысь!» Рейлану сразу расхотелось.

— Я закончила! — сказала она с радостным удивлением, будто сама в это не очень верила. — Дорисовала, слышишь! Пойдем смотреть! — Подошла, все так же сияя протянула заляпанную краской ладошку: — Пойдем! — и повела его в холл, приговаривая на ходу: — Нужно смотреть футов с пяти-шести, чем дальше, тем лучше, а то ближе мазки видно, а издалека просто здорово, я сама даже не ожидала, вот отсюда смотри, отсюда лучше всего! Смотри!

На полу холла были набросаны тряпки и мятая фольга, на расстеленной газете стояли банки с краской и валялись кисти. А стена…

Стена выглядела окном в неведомый сказочный мир — казалось, можно шагнуть туда и вдохнуть теплый весенний воздух. До самого горизонта тянулись поросшие травой, тающие постепенно в дымке холмы, на небе виднелись едва заметные розоватые облачка.

Но главное — дерево! Оно возвышалось на переднем плане — могучее, кряжистое, с толстыми раскидистыми ветвями и густой, переливающейся всеми оттенками зеленого листвой. Тут и там на ветках сидели крошечные, в полпальца, птички, по стволу бежала ящерка, а из травы у подножия торчала любопытная мордочка енота.

К этому дереву хотелось подойти, потрогать шершавую нагретую солнцем кору; посидеть рядом, отдохнуть в его тени — а потом двинуться дальше, за холмы…

— Обалдеть! — сказал Рейлан после паузы. Ничего подобного он увидеть и правда не ожидал.

— Правда, хорошо?!

Он перевел взгляд на Грейс. Она смотрела на него снизу вверх радостно распахнутыми глазами и выглядела сейчас как маленькая девочка, ждущая похвалы. Снова непривычное чувство нежности сжало грудь…

— Очень красиво…

Подумал, что такая фреска, наверное, больше к месту в фойе какого-нибудь театра, а не в маленьком деревенском домике. И — вдруг, ни с того ни с сего: а хорошо, наверное, было бы приходить в этот дом каждый день после работы и заранее гадать — что нового придумала эта шебутная неугомонная женщина с забавными ямочками на щеках? С ней не соскучишься, это уж точно!