У вендетты длинные руки - Марина Серова Страница 30

– Как?! – изумилась та. – На ремонт?! Полина, ты с ума сошла! Пусть городские власти выделяют деньги на ремонт, это их задача – поддерживать старые здания.

– Как же, дождешься от них! А там люди живут. Надо хоть окна всем нормальные поставить, ремонт в коридоре сделать, линолеум новый постелить. Да мало ли что там еще!

– Полина, умоляю, не делай этого: все равно все эти деньги разворуют. Нашим властям сколько ни дай – все в их бездонных карманах осядет, до людей ничего не дойдет. Ты думаешь, деньги на ремонт здания не выделялись? Я ведь ходила в мэрию, узнавала. Мне сказали, что выделялись, и не раз. А где они? Где ремонт? Ждут, пока здание рухнет, людей передавит, тогда только они, возможно, и почешутся.

– А я перечислю деньги не просто так, я сообщу об этом в нашу местную газету «Горовск сегодня». Пусть там дадут заметку, что, мол, один гражданин, пожелавший остаться неизвестным, перечислил на ремонт такого-то здания такую-то сумму. И сама газета, мол, берется проследить, чтобы все эти деньги пошли по назначению, а не в карман чиновникам. Вот тогда ваш дом точно отремонтируют.

– Ну, Полина, – протянула Надежда, – я такого не ожидала! Если бы ты взяла себе все оставшиеся деньги, я бы тебя не осудила: по-моему, ты это заслужила. А ты…

– Надежда, я же сказала: грязные деньги господ Дьяченко мне не нужны. У нас с дедом есть его пенсия, доход с акций, да еще дедуля мой постоянно выигрывает в покер. Так что с голоду мы не умираем. Я даже могу позволить себе не работать.

– Зря ты так, – поддержала Надежду Серафима. – Деньги лишними не бывают. Иногда думаешь, что денег у тебя много, а потом вдруг – раз!..

– Давайте опустим мой монолог о бесполезности нашего спора…

– Но, Полина!..

– Все, дискуссия на тему денег закрыта, – строго сказала я. – Вас по домам развезти?

– Я, вообще-то, и сама могу доехать, – пожала плечами Серафима.

– Нет уж, девочки, у вас при себе такие суммы! Отвезу-ка я ваши деньги, а заодно и вас самих прямо по домам.

Я повернула ключ в замке зажигания и выжала сцепление…

По дороге домой я заехала в редакцию газеты «Горовск сегодня», где работал мой старый друг, журналист Антон Ярцев. Это был честнейший человек, он всегда писал правду, и ее даже иногда печатали. Антона я нашла в его комнате. Он сидел за компьютером и строчил очередную статью.

– Ярцев, у тебя сейчас приемные часы?

– О! Полина! А я тут, понимаешь, заработался. Статью заканчиваю…

– Тогда я не буду надолго отрывать тебя. Я только хотела сказать, что в нашем городе нашелся альтруист: человек, готовый безвозмездно передать некоторую сумму на ремонт одного очень ветхого здания.

– И что же требуется от меня? Пожать его честную руку?

– От тебя требуется написать об этом небольшую заметку, а то человек этот боится, что деньги, как часто у нас бывает, уйдут не по назначению.

– Не могу с ним не согласиться, это мудрое решение – поставить в известность общественность. И кто же этот благородный человек? Имя-то у него есть?

– Имя есть, но оно держится в секрете.

– Так, Полина, не мути воду! Как я напишу о человеке, чье имя мне неизвестно? Что я напишу? «Некто, пожелавший остаться инкогнито, перечислил…» и так далее? Кому это интересно? Надо назвать имя, страна должна знать своих героев. Чтобы люди помнили, с кого им брать пример.

– Антон, ну уж оформи все это как-нибудь… Ты умный, ты придумаешь, как лучше это сделать. Но без имени. Нельзя этому человеку себя озвучивать.

Ярцев почесал макушку:

– Н-да… Бывает же! Ладно, подумаем, как все устроить.

– А главное, в заметке должно быть указано, что газета берется проследить, чтобы деньги попали по адресу. Иначе вам удачи не видать! И узнай, пожалуйста, номер счета, на который можно перечислить деньги. Дай бумагу, я напишу адрес, по которому этот дом находится. Кстати, он в таком плачевном состоянии… Съездил бы сам как-нибудь, посмотрел. Может, напишешь о нем побольше.

Я встала и направилась к выходу.

– Полин, а как у тебя, вообще, дела? Чем ты сейчас занимаешься?

– Да все тем же. Бездельничаю, скучаю… Может, пригласишь как-нибудь на тусовку? А то давно я никуда не выбиралась.

– Не вопрос!

Мы попрощались с Антоном, и я вышла из редакции.

Прежде чем отправиться домой, я завернула с супермаркет и закупила продукты. Дома я первым делом переоделась, сняла парик, умылась и приняла свой естественный, нормальный вид. Я прекрасно чувствовала себя без косметики, за что мне неоднократно попадало от Алины. Уж она-то ведро мусора не вынесет во двор, не накрасившись и не причесавшись! Деда дома не было, очевидно, он сейчас пропадает у своих приятелей. Я походила по комнатам, увидела, какой слой пыли покрыл мебель и пол, и решила совершить героический поступок в масштабах нашего дома – то есть уборку. А то с этой беготней и вымоганием денег у Дьяченко я совсем забыла о ней. Я не была таким уж ярым приверженцем чистоты, но время от времени порядок в доме наводила, иначе мы с дедом просто задохнулись бы от пыли и увязли в мусоре. Домработницы у нас не было, о чем я иногда жалела. Не то чтобы у нас не было денег нанять ее, просто мы с дедом не слишком-то жаждали видеть в нашем доме постороннего человека. Гостей мы всегда принимали с удовольствием, а вот позволить чужому человеку хозяйничать в наших комнатах мы просто не могли. Должно быть, сказывалось пролетарское происхождение прадеда, дедушкиного отца. Исключение делалось раз в год – для мытья окон и чистки ковров приглашался человек из фирмы «Помощница».

Мне не было обидно, что вся уборка числилась исключительно за мной. Ничего, скоро растает снег, и у деда появится работа на участке. Он достанет из сарая грабли и лопату и начнет приводить в порядок наш сад.

Я ходила по комнатам с тряпкой для пыли, ведром и шваброй. Чистота, остававшаяся повсюду после моих усилий, радовала глаз.

Но вскоре мой энтузиазм начал медленно, но верно угасать. Уборка комнат была далеко не самым любимым моим занятием, а точнее сказать, совсем нелюбимым. Я занималась этим только по необходимости, не испытывая при этом особого восторга. Даже себе самой я сознавалась, что я – человек ленивый, для физического труда не созданный. А что делать, если я родилась такой? Считаю, что я в этом невиновата.

К тому времени как я спустилась на первый этаж и принялась за кухню, мой энтузиазм угас окончательно. Я отнесла ведро и швабру в туалет, успокоив себя тем, что кухню можно убрать и в следующий раз. Может быть, даже завтра. За ночь грязь никуда не убежит, и утром с новыми силами я наконец-то расправлюсь с ней. Я поднялась в свою комнату и села с книгой в любимое кресло.

Внизу хлопнула дверь. Это вернулся дед. Через пару минут он заглянул ко мне:

– Бон жур, Полетт! Как успехи в деле мести убийце Деда Мороза?